Мордюкова, которой безоглядно веришь - Виталий Дымов

Нонне казалось тогда, что четыре месяца жизни потрачены впустую — ведь съёмки фильма завершились крахом. Но «киношные» и судебные неурядицы вскоре отступили на второй план на фоне личной трагедии, которая пришла в семью актрисы. 17-летний сын Владимир во время съёмок оставался в Москве — без присмотра кого-либо из родных и близких. Занятая работой над ролью, мать не приезжала в столицу даже на пару дней, хотя, конечно, при желании могла бы вырваться домой. Аскольдов, человек душевный и интеллигентный, несмотря на собственные проблемы и неурядицы, приобретавшие всё более острый характер, несколько раз предлагал исполнительнице главной роли съездить отдохнуть в Москву. Но актриса отказывалась — не хотела бросать режиссёра и остальных коллег в такое трудное время. Да и кто же знал, что дома происходит? А вернувшись в столицу, Мордюкова нашла сына в больнице. Но ещё больше была потрясена и шокирована, когда узнала диагноз — наркотическое отравление. Володю к этому времени, правда, врачи уже откачали, он выглядел веселым, улыбался, хоть и виновато, пытался шутить. Бросилась к нему с расспросами. Неохотно, но признался, что Сашка-дружок принёс таблеток с пивком. Клялся, что это в последний раз… Нонна колебалась, верить ли. Поверила — очень уж хотелось верить, что это просто недоразумение, которое не будет иметь никакого продолжения.

Хотя сомнения всё-таки мучили. Вспоминала тихую и вежливую компанию Володиных друзей с гитарой во дворе. С ужасом вспомнила, что один из них, Семён, уже умер — в десятом-то классе! И как раз от наркотиков! А второго приятеля сына, Петю, встретила не так давно — и не узнала, настолько он изменился, на себя был не похож (тогда не знала ещё, что скоро и Пётр уйдёт в иной мир). Кто виноват? Казалось, что чья-то злоумышленная рука подбрасывает молодёжи соблазнительные наркотики, старается развратить… Но её-то Володя — разве он такой? Он же совсем другой — хороший, душевный, матери отрада… Вспыхивала в душе и злоба против бывшего мужа — ведь Тихонов с сыном после развода виделся очень редко, участия в его воспитании не принимал. И тут же задавала себе самой резонный вопрос: а ты с Борисом? Не слишком ли увлеклась ты своей любовью, которая тоже ни к чему хорошему не привела, зато сына упустила! Но ведь не всё потеряно, успокаивала себя — Володя твёрдо обещал «завязать»…

Это, как говорится, наиболее известная, устоявшаяся версия произошедшего. Но есть и иные свидетельства. По некоторым из них, уже в пятом классе Володю Тихонова поставили на учёт в детской комнате милиции, поскольку мальчик с друзьями баловался алкоголем и таблетками. И пусть потом это призабылось, но не такой уж сенсацией должен был стать для матери новый срыв сына на прежний путь…

А её актёрская карьера между тем продолжалась. В 68-м году актрисе Нонне Мордюковой достались две роли. Одна из них — управдома Варвары Сергеевны Плющ в комедии Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука». Гайдай к этому времени уже зарекомендовал себя как один из лучших советских режиссёров-комедиографов, сняться у него считалось честью (хотя многие из его классических кинокомедий были в то время ещё не сняты). Начальство на сатирические картины Гайдая косилось, кое-что заставляло при сдаче фильма «вырезать», но не могло противостоять оглушительному успеху этих фильмов у зрителя. Причём кинокартины Гайдая оставались популярными десятилетия подряд, из поколения в поколение, а многие фразы его персонажей народ расхватывал на афоризмы.

Гайдай не был диссидентом в прямом смысле этого слова, но не мог мириться и с безобразиями советской действительности, высмеивал их зло и язвительно. Управдомша Плющ, как и её коллега Бунша из фильма «Иван Васильевич меняет профессию» — ярчайшие образцы так называемых активистов-общественников, на самом деле же — циников и демагогов, прикрывающихся громкими словами об общем благе… И Нонна великолепно справилась со своей ролью. А её тирады про лучшего друга нашего человека, каковым является управдом, про билетов пачку и водокачку, про подозрительные поездки Семёна Семёновича Горбункова на такси в булочную сделали бессмертным созданный актрисой и волею режиссёра образ.

Ещё одной ролью Мордюковой в том же году стала птичница Глафира Огрехова в фильме «Журавушка». Роль второго плана (главная досталась Людмиле Чурсиной), да и сценарист, по мнению Нонны, явно схалтурил, не наделил персонажа какими-либо яркими чертами, позволявшими тому запомниться зрителям. Мордюкова вообще собиралась отказаться от съёмок, но неудобно было отказывать другу-режиссёру, Николаю Москаленко. Можно сказать, уговорил её. Знал, как подольститься: ты, мол, удачу приносишь, с тобой я за судьбу фильма буду спокоен. Ладно, согласилась, но поставила условие, что сама дополнит образ птичницы чем-нибудь более интересным. Полезла, как нередко уже случалось перед съёмками, в памятный пакет с записями разных случаев из жизни. И откопала-таки кое-что занимательное… Ноннина героиня по сюжету на птицеферме яйца воровала, потом дома варила и лопала от души, целиком глотала. Нонна нашла своеобразное дополнение к этому образу. Когда милиция приехала за проворовавшейся птичницей, чтобы отвезти её в город и посадить под арест, героиня Мордюковой расфуфырилась, как могла: туфли на шпильках, чулочки, в руках лисий мех. Мол, не куда-нибудь еду, а в город, понимать надо, бабы деревенские! А что в тюрьму, так это дело второстепенное…

В шестьдесят девятом году Нонна сыграла в одном фильме — «Гори, гори, моя звезда», исполнив там небольшую роль подвыпившей дамочки. Правда, на этот год припадает и некоторое повышение в актёрской табели о рангах: Мордюковой было присвоено звание народной артистки Российской Федерации (заслуженной артисткой РСФСР, напомним, она стала четырьмя годами раньше). В следующем году режиссёры предложили ей сняться в своих картинах дважды. В фильме «Случай с Полыниным» сыграла Дусю Кузьмичёву, а у режиссёра Юрия Швырёва в «Балладе о Беринге и его друзьях» пришлось примерить на себя костюм XVIII века. Так далеко в прошлое за свою карьеру ещё не забиралась и так высоко не взлетала, потому что играла не кого-нибудь, а саму императрицу Анну Иоанновну. Звучит громко, но роль, если вдуматься, далеко не главная.

А с другой стороны, всё больше Нонна начинала осознавать, что кинематографическая молодость уже фактически миновала, что с каждым годом подобрать подходящую роль для неё всё сложнее. Нередко приходилось довольствоваться тем, что предлагали. Случалось и такое, что с самого начала не нравился режиссёр — понимала, что не сработается с ним. В подобных случаях приходилось под каким-либо предлогом отказываться. А иногда всё же в силу тех или иных причин снималась и у таких режиссёров. Понимала, что гнать бы надо такого постановщика-бездаря как можно дальше с киностудии, но смиряла себя. Добросовестно отрабатывала свой хлеб, пусть и не всегда с огоньком…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});