Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов) - Вячеслав Морозов

Осенью 1998 года он стал заместителем руководителя военной контрразведки. Замом он пробыл месяцев пять. Тогда же полностью погрузился в чеченскую проблему. А за это короткое время он успел многое сделать и для сотрудников департамента, очень ценил людей: квартиры, премии, награды отличившимся пробивал очень энергично, считал, коль человек заслужил — он должен быть отмечен. Во-первых, это дань справедливости, а во-вторых, поощрение по заслугам любого сотрудника только мобилизует.

Когда самого Германа заметили и назначили первым заместителем Департамента по борьбе с терроризмом — это был шаг через три должностные ступени. Потом он стал руководителем департамента и заместителем директора ФСБ.

Людей своих в Чечне очень берёг. Прежде чем послать на операцию, просчитывал всё, что можно просчитать. Думаю, это нервное напряжение в тот период сильно подорвало его здоровье: он был человеком неравнодушным, с «голым», обнаженным сердцем. К себе же относился беспощадно. Времени суток для него не существовало — работал на износ.

Александр Хинштейн, журналист:

Особые отделы — они действительно особые. Нечто среднее между госбезопасностью и армией. Особист полностью разделяет все тяготы воинской службы, ничем не отличаясь от обычного служаки. И в то же время задачи у него совершенно иные.

Круг вопросов военной контрразведки огромен: это и противодействие иностранным разведкам, и борьба с преступностью, и предупреждение терактов, и аналитическая работа. Всего не перечислишь. Не погрешу против истины, если скажу: упраздни сегодня систему военной контрразведки, и Вооружённые силы окончательно загнутся. Это тот стержень, который не виден на первый взгляд, но без которого вся пирамида развалится по частям.

Именно об этом в канун юбилея (80-летия со дня основания военной контрразведки — 19 декабря 1918 г. — В. М.) мы и побеседовали с заместителем начальника Управления военной контрразведки ФСБ России контр-адмиралом Германом Угрюмовым.

— Герман Алексеевич, простите за дилетантизм: неужели иностранные разведки по-прежнему охотятся за нашими военными тайнами?

— Конечно, охотятся. Более того, мы отмечаем постоянную активизацию разведывательной деятельности иностранных спецслужб.

Не стоит думать, будто наша армия — это что-то вроде отряда самообороны в банановой республике. Зарубежные разведки, кстати, понимают это лучше, чем российские политики. Потому и пытаются получить доступ к российским государственным военным секретам, стремятся влиять на происходящие в Вооружённых силах процессы.

За последние несколько лет органы военной контрразведки пресекли шпионскую работу многих иностранцев. Разоблачён ряд российских граждан, завербованных, как раньше было принято говорить, спецслужбами противника и вставших на путь инициативного сбора секретных сведений.

Вот только несколько фактов: к 12 годам колонии строгого режима приговорён иностранный агент, старший научный сотрудник 14-го отдела НИИ ВМФ Финкельман. Такой же срок получил офицер штаба ракетной армии майор Дудник. Он намеревался раскрыть иностранным спецслужбам государственные секреты, касающиеся системы РВСН. Свои услуги изменник оценил в полмиллиона долларов. Ущерб же, который мог быть нанесён обороноспособности России, подсчитать невозможно.

За разглашение государственной тайны и злоупотребление должностными полномочиями военным судом Московского округа осуждён подполковник Центра космической разведки ГРУ Ткаченко. Он передавал служебные материалы сотруднику израильской разведки «Моссад».

— Как я понимаю, агентурная работа является для иностранных разведок приоритетной?

— Совершенно верно. Скажем, ЦРУ, реализуя «Концепцию обеспечения национальной безопасности США», получает основную информацию именно агентурным путём. Таким же образом американцы рассчитывают влиять в нужном для них направлении на развитие ситуации в «зонах национальных интересов США». Через агентуру, обладающую соответствующими возможностями.

— В том числе и в России?

— Разумеется. Другое направление нашей работы — защита государственных секретов. Мы видим, что отдельные индустриально развитые страны стремятся взять под контроль информационное пространство России. Знаем о «подходах» к секретоносителям — как в стране, так и за её пределами, о попытках трудоустроить отставных военных.

Что интересует иностранцев? Информация стратегического плана: строительство Вооружённых сил, состояние военного и мобилизационного потенциала, военные разработки. К сожалению, здесь нашим классическим противникам активно помогают спецслужбы недавних наших союзников.

— Не могу не спросить бывшего начальника военной контрразведки Тихоокеанского флота о нашумевшем деле военного журналиста Григория Пасько, арестованного по обвинению в шпионаже. В прессе на этот счёт говорилось немало.

— Отчасти я понимаю журналистов: корпоративность, цеховая солидарность… Но здесь коленкор иной. До момента задержания УФСБ по Тихоокеанскому флоту вело в отношении Пасько длительную оперативную проверку. В результате было установлено, что подданные одного иностранного государства…

— Японии?

— …одного иностранного государства установили с Пасько контакт. За материальное вознаграждение он собирал и передавал им секретные сведения о Тихоокеанском флоте, оборонной промышленности. Впоследствии эксперты дали заключение, что часть переданных Пасько данных составляла государственную тайну. Не забывайте: Пасько — офицер. Он имел допуск секретности и прекрасно понимал, что к чему.

— Говорят, однако, что Пасько передавал данные об экологии, о сливе радиоактивных отходов в океан.

— В этой части ФСБ не имеет к нему никаких претензий. Но повторяю: речь идёт о совершенно других материалах.

— С агентурой иностранных разведок всё более-менее понятно. А как обстоит дело с негласными сотрудниками военной контрразведки? Разрушение армии вряд ли способствует особой сознательности.

— Не сказал бы, что мы испытываем в этом серьёзные проблемы. Массового оттока агентуры не произошло. Может быть, потому, что основная часть людей идёт на сотрудничество с органами сознательно. И хорошо. Нам не нужны стукачи. Нам нужны помощники, которые понимают, что и зачем они делают.

— Закон об оперативно-розыскной деятельности позволяет заключать с агентом контракт. Вы пользуетесь этой практикой?

— В единичных случаях. Как правило, люди работают не за деньги, а за идею.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});