Соперники - Ася Федотова

этого, у него на тебя точно больше не встанет.

— Он тебе не поверит — выкатывает свои черные глаза.

С вызовом вскидываю брови.

— Уверена?

Тина нервно сглатывает и облизывает губы. Переводит взгляд на окно в гостиной, а затем возвращается ко мне.

— Думаешь, ты мне нужен? Ха, как бы не так — кривит рот. — Ты, конечно, мальчик красивый, развит не по годам, но меня привлекают солидные мужики, а не такие сопляки. Я просто тебя использовала, хотела к отцу твоему поближе подобраться. Увидела его в клубе, когда мое возвращение из Испании с подругами отмечали, и все никак забыть не могла. А потом узнала его фамилию. Вот так совпадение, правда? — нервно хихикает.

— А потом?

— Потом? — шмыгает та носом. — Потом он узнал, что мой брат дружит с тобой. Пригласил в ресторан, а там стал шантажировать, заставлял найти способ вернуться домой. Но ты быстро просек и свалил не домой, а в другую хату, что отца твоего еще больше разозлило. Он перестал отвечать на мои звонки. Тогда я и приехала к тебе в лицей, чтобы поговорить, а затем ты побежал за этой серой мышью. И я поняла, что это та самая девчонка, про которую Димка рассказывал. Типа, у тебя любовь неземная к девчонке из параллельного класса, и я могу даже не пытаться залезть тебе в штаны. Тут мне и пришел в голову план, чтобы подставить ее, а затем после громкого предательства ты приползешь домой, как побитая собака. Но ты, говнюк упрямый, так и не приполз.

Пытаюсь перемолоть в своей голове только что услышанное.

— Ты спишь с моим отцом? — давлю сквозь зубы.

Тина вскидывает голову, уставилась, точно ведьма, и скалится.

— Да, сплю! А еще люблю так сильно, что ноги дрожат, когда он рядом. Не отдам его обратно в семью, так и знай. Все для этого сделаю.

Отпускаю ее и отряхиваю руки, будто в дерьме покопался. Помыться хочется.

Вылетаю из подъезда и на ходу набираю отцу. Тот через несколько гудков принимает вызов.

— Поговорить нужно.

Пара секунд тишины. Слышу, как он напряженно дышит.

— Подъезжай в офис через час — и отключается.

Понимаю, что по пробкам за час до главного офиса, расположенного в исторической части города, добраться все равно не успею, как ни крути. Так и вышло, опаздываю где-то на полчаса. Отец, конечно, уже свалил, и меня попросили подождать в приемной.

Здесь так пафосно, как и сам отец. Любит он пыль в глаза пустить.

Еще через час, когда я уже был заведен до предела, этот старый мудак все же решил меня принять. Появился в приемной и кивком головы указал следовать за ним в кабинет.

— Пунктуальность — не твоя черта — презрительно кидает на ходу, придирчиво оглядывая меня с головы до ног, а потом усаживается в свое широченное кожаное кресло.

— И не твоя — парирую в ответ.

Подхожу к столу. Отец презрительно фырчит и откидывается на спинку.

— Ну, о чем ты хотел поговорить?

Если честно, руки так и чешутся вмазать ему по роже. Присаживаюсь на край стола. Знаю, как его это бесит.

Отец ерзает в кресле, и с его надменной физиономии тут же слетает ухмылка.

— А, ну, встал щенок! — рычит на меня.

Достаю из стеклянной подставки премиальную ручку и верчу, перебирая пальцами. Игнорю его слова.

— Я знаю про тебя и Корсакову. А еще я знаю, что ты, старый мудак, был инициатором все этой истории с Ритой.

Отец напряженно играет желваками, щурясь на меня. Затем складывает руки на груди и склоняет на бок голову.

— И что с того?

— Я пойду к Корсакову-старшему и расскажу, что ты совратил его дочь, а еще вынудил пойти на преступление, инициировав нападение на человека. А потом с удовольствием понаблюдаю, как он сожрет тебя с потрохами.

— Не докажешь — цедит сквозь зубы.

— Димас подтвердит. А ты знаешь сам, как он к сыну относится, не чета тебе.

Отец резко вскакивает с кресла, отчего то отъезжает к окну и ударяется о витражное стекло Огибает стол и подлетает ко мне. Его ноздри раздуваются, как у разъяренного быка.

— И в кого ты таким ублюдком родился? — шипит в лицо. — Всю жизнь для тебя стараюсь. Пашу, как черт, а ты, мамкин сопляк, меня ненавидишь. Эта пробухала, но отыграться ты решил почему-то на отце.

— Если бы ты не вел себя с мамой, как скотина последняя, она бы и не бухала. Ты ее хоть когда-нибудь вообще любил или женился исключительно на бабках деда?

— Не тебе меня судить. Дорасти сначала, добейся хоть чего-нибудь сам, а потом спрашивай.

— Так я и хочу всего добиться сам! — ору ему в лицо. — Но ты и здесь пошел на шантаж, угрожаешь упечь маму в психушку.

Смотрим друг на друга, готовые размочить нахрен. Потом отец все же берет себя в руке и отходит к окну.

Пялюсь на его сгорбленную спину, рвано выдыхая, потому что ярость душит, сжигает.

— Я никогда не хотел для тебя ничего плохого, Максим.

Из груди вырывается нервный смешок.

— Тогда разведись с мамой сам, без скандала. Оставь ее в покое. И от меня тоже отстань. Мне твои бабки не нужны, не такой ценой. Я сам буду решать, где дальше учиться и кем стать по жизни. И еще, если тронешь Риту, твоей репутации точно конец.

Отец мотает затылком.

— Твоя мать заберет акции. Я не могу этого позволить.

— Не заберет, если будешь выплачивать ей хорошее ежемесячное денежное довольствие. Я поговорю с ней.

Отец разворачивается ко мне и смотрит так, будто первый раз видит.

— Макс, ты действительно можешь пойти против родного отца?

— Ты же смог пойти против меня — встаю со стола.

Отец сверлит меня взглядом.

— Хорошо — выдает тот. — Делай, что хочешь, только смотри, не приползи потом ко мне. Работу не дам.

— Не приползу, не надейся.

Подхожу к двери.

— Макс — окликает отец.

Останавливаюсь к нему спиной.

— Я любил твою мать. Это честно. Я ее любил.

Сжимаю челюсти, сдерживая рык, рвущийся наружу, и вылетаю из кабинета.

Только на улице позволяю расслабиться и вдохнуть полной грудью. Точно горы дерьма с плеч скинул.

Глава 32

РИТА

John