Повязанный кровью - Павел Корнев

– Конечно, выгорит! – расхохотался Шутник и заколотил в закрытые ворота. – Открывайте! Свои!

Переход через границу герцогства Ранлоу произошел как-то до обыденного скучно и незаметно. Ну проверили на заставах – сначала Империи, потом герцогства, – выправлены ли подорожные и в порядке ли бумаги от Торговой гильдии, вот, пожалуй, и все. Занесли в гроссбухи, сколько золота и серебра вывозим-ввозим, получили закорючку эн-Рими напротив проставленных сумм и даже фургоны досматривать не стали – только заранее заготовленные торговцем списки товаров себе и оставили.

Правильно, зачем недоверием человека обижать? Чай, не в первый раз уважаемый эн-Рими через границу едет. Каждый скажет – он человек почтенный, контрабандой баловаться не станет. Да и небольшое подношение – так, сущая безделица, – капитанам порубежников изрядно сократило формальности и позволили избежать совершенно излишней для деловых людей бумажной волокиты. К тому же, к моему немалому облегчению, за совершенно пустяковую доплату в церковный патент мне шлепнули печать с черным единорогом, разрешающую ношение мечей в Ранлоу.

Так что как ехали мы по Полесью, так и дальше по герцогству Ранлоу поехали. По большому счету ничего не изменилось. Что там леса, поля и небо, что здесь – все ровно то же самое. Ну дорога чуток похуже, да деревни немного реже попадаются, вот и все отличия.

Единственное, что насторожило, – чем дальше на север, тем чаще разъезды конные и пикеты герцогских стражников попадаться стали. Но эти, на удивление, путников не притесняли – проверяли, все ли в порядке с бумагами, записывали, кто куда едет, и отпускали восвояси. Багаж так ни разу и не досмотрели. То ли приказа досматривать имущество путников не было, то ли авторитет Торговой гильдии свою роль играл.

К стенам Логвара мы прибыли, когда солнце уже миновало зенит и начало клониться к горизонту. Столь нечастая для последних летних дней жара начала спадать, и ей на смену вместе с легким северо-восточным ветерком пришла вечерняя прохлада. Зашумели лисья деревьев, поднятая в воздух с высушенной дневным зноем дороги пыль серыми волнами помчалась нам навстречу. Далеко на горизонте клубились грозовые тучи, но небо над нами было ярко-синим, лишь со слабым налетом белесых перистых облаков.

Почувствовав, как замедлили ход фургоны, я выпрыгнул на дорогу и, с хрустом потянувшись, выпрямил затекшую спину. Хорошо! Еще б мне знать, как дальше быть, – вообще замечательно было бы.

На возвышавшихся с двух сторон от городских ворот башнях, которые на добрых двадцать локтей выступали за крепостную стену, трепетали лимонно-желтые штандарты с черной фигурой поднявшегося на дыбы единорога. Непрерывная вереница телег, фургонов, конных и пеших путников пересекала опущенный мост и исчезала в городе. Ничуть не меньше спешили покинуть столицу герцогства.

На первый взгляд все как обычно, но в толпе то и дело мелькала черно-желтая клетка мундиров городской стражи, а простых вояк на посту у подъемного моста сменили гвардейцы. И вместо обычно скучавших у ворот десятка копейщиков и полудюжины арбалетчиков сейчас от жары изнемогали никак не меньше двух дюжин первоклассных бойцов.

Неужто и вправду про войну не брешут? А ведь очень даже может быть. Раз уж у этих головорезов все ремни доспехов затянуты и даже их лейтенант шлем не снимает, о чем-то это говорит, не так ли?

Поэтому я не особо и удивился, когда вместо обычной рутинной проверки дежурившие вместе с солдатами писцы перевернули весь наш багаж вверх дном и с дотошностью судебных приставов переписали все мало-мальски ценные вещи. У некоторых так и вообще кошели вывернули и монеты пересчитали.

Для эн-Рими это тоже неожиданностью не стало, поэтому он и не попытался всучить обычную в таких случаях мзду, а только хмурил брови и рычал на Руфуса. Мы с Шутником первое время просто не находили себе места, но, углядев совершенно невозмутимую и где-то даже довольную физиономию Арчи, несколько успокоились. Если уж здоровяк не волнуется, то и нам беспокоиться не о чем.

Обошлось. Проверившие каждую пядь фургонов и чуть ли не ощупь изучившие патенты и подорожные чинуши наконец успокоились и принялись переписывать имена прибывающих в Логвар гостей. Так и простоявший весь досмотр на пороге караулки худой и высокий тайнознатец с крупной бородавкой на щеке только зевнул, поправил висевший на груди серебряный кулон с черным силуэтом единорога и ушел внутрь. Вот и замечательно…

– Быстрее! Быстрее! – прикрикнул на нас Руфус, когда эн-Рими покончил с оформлением документов и уплатой въездной пошлины, и мы бросились по фургонам.

Обоз ехал по городу какими-то задворками, и я с сожалением понял, что на Логвар и его знаменитые соборы сейчас полюбоваться не получится. Ничего, вот рассчитается с нами торговец да серебро в хорошие руки пристроим, тогда и достопримечательности местные осмотреть время будет. Если, конечно, эти два гаврика опять в кабак или бордель с собой за компанию не утащат.

– Кейн, Шутник, – стоило фургону остановиться у ворот рынка, как над бортом тут же показалась голова Арчи, который перекинул внутрь нестерпимо пахнущий специями мешок, – я Руфуса и хозяина до Палаты Податей сопровождать буду, вы присмотрите пока за моими пожитками.

– Ясен пень, присмотрим. – Шутник покосился на просмаливавшего толстую нить Мартина и, убрав мешок к своим вещам, накрыл его плащом. – А мы что, приехали уже?

– Да, сейчас насчет места на рынке столкуются и разгружать товар начнем. – С кряхтеньем Мартин вылез из фургона и принялся отдавать распоряжения засуетившимся работникам.

Я втянул в себя витавший в воздухе аромат специй и только усмехнулся. Ай да Арчи, ай да сукин сын! Не удивительно, что серебро никто не нашел. Только вот без ведома Руфуса или эн-Рими такой фокус не прошел бы.

– Что насчет наших денег?

– В Палате расплатиться обещали. – Здоровяк задумчиво потер подбородок и предложил: – Вы бы не мозолили людям глаза, тут за рынком кабак есть – «Три короны», ждите меня там.

– Договорились, – тут же согласился Шутник.

– Арчи, стой, – вспомнил я про пошитые для меня сапоги.

– Чего еще?

– Половину моего жалованья Мартину отдай.

– В кости проигрался, что ли?

– Угу, что-то типа того.

– Заметано.

Шутник с тихим вздохом закинул на плечо котомку с серебряным шаром, и мы, попрощавшись с обозниками, отправились искать кабак. Впрочем, искать – это громко сказано. Первый же остановленный нами разносчик указал на сложенное из красного кирпича длинное двухэтажное здание, одной стеной притулившееся к ограде рынка. Вместо вывески с вбитого над дверью штыря на коротких цепочках свисали три железные короны с длинными острыми зубцами. Крутившийся у привязи мальчишка присматривал за оставленными посетителями лошадьми, закончившая мыть крыльцо служанка вылила бадью грязной воды на обочину дороги и ушла внутрь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});