Байки старого шамана - Александр Эрдимтович Башкуев

не все поняли, или даже поняли, но не придали значения. А речь там дальше о том, что не бывает магнитов лишь с одним полюсом. Любое самое страшное зверство со стороны духов Смерти обязательно вызовет к Жизни столь же мощный, но очень асимметричный — и поэтому Духами Огня не сознаваемый — адекватный ответ. То есть духи Жизни, может быть, и не так хороши на поле боя, и с их помощью, особенно при помощи массовых жертвоприношений, ни Фау, ни Тигр, ни любую другую вундервафлю не сделать. Однако в ответ на разверстые и жаркие печи Освенцима у них, Духов Воды, Жизни и Снадобий, есть возможность подсказать их сторонникам о существовании такого плесневого грибка, живущего в прохладе и сырости, как пенициллум, и сделать все, чтобы «добрые люди» из «Анненэрбе» ни за что не получили такого же снадобья. А уж что после этого сильнее повлияет на исход сражений — Сила Смерти и Всесожжения или Сила Жизни и Излечения — решать тем, в чьих сердцах эти самые духи борются. И в этом смысле советский воин с немецкой девочкой на руках в том же Трептов-парке и есть тот ответ, который дорогого стоит.

Унгерн объявил себя «джамсараном» — сыном Бога Войны и Огня, но раз он перешел границу Руси, то таковым не был, ибо попасть в страну Воды Богу Огня заповедано, а был он лишь одержим какими-то мелкими огненными бесами, и поэтому, чтобы его усмирить, мы сделали так. Здесь надобно понимать один важный момент: согласно теории Духи Воды в целом неагрессивны, и, для того чтобы они проявили себя, нужна явная угроза для их детей (то есть — нас с вами), урожая или, вообще, Жизни в целом. Пока Унгерн гонял по Степи баргутов с китайцами, он мог истреблять их тысячами, Духов Воды эти события никак не касались, и поэтому Духам Огня, вселившимся по его личной воле в самого Унгерна, ни в чем не было препятствия. Однако в миг, когда тот ополчился и посмел напасть на Святую Русь, ситуация для Духов Воды изменилась разительно (вообще, это очень напоминает действия России / Царства Воды в любой войне в целом: пока действия идут посреди Австрии, на сопках Маньчжурии, в лесах далекой Финляндии или даже посреди пустынного Крыма, наши войны идут по одному сценарию, однако стоит врагу в явной форме покуситься на любой клочок Царства Воды — такая война тут же переходит в категорию войны Отечественной со всеми из этого печальными для врага вытекающими).

Поэтому сразу после объявления Унгерном похода против Страны Советов, в Степи посреди сухого сезона хлынули проливные дожди, Степь раскисла, и конница Унгерна потеряла былую маневренность. Наши родовичи, в «черной вере» весьма сведущие, сразу сообразили, что эти неестественные для сухого сезона дожди — лишь первая ласточка озлобления Духов Воды на противника. Так сказать, первые разведдозоры Исполинской Черной Черепахи, этакие цветочки. А ведь потом будут и ягодки в виде ранних необычных по своей силе морозов, густых туманов и утренних изморосей. Затем придет черед Сущностей, которые еще больше и гораздо серьезнее. А уж когда возникнет то, что называется в китайской натурфилософии «Дыханием Черной Черепахи», то согласно преданиям «сердца самых смелых и храбрых людей будут стыть от смертной тоски, уныния и неверия в свои силы». (Не все Духи Воды — такие уж белые и пушистые.) Поэтому знатные родовичи Унгерна сразу бросили, перешли на русскую сторону, и православные батюшки над всеми ними совершили обряд очищения. Возможно, вы не знаете о таком казусе, но посреди войны с Унгерном давешних нукеров барона массово принимали в ряды Красной армии — через повторное крещение, через полное погружение в воду (а она была ледяной — не июль месяц чай стоял), а потом обязательное принятие Святого причастия. Причем делали это православные батюшки — настолько к данному вопросу мы подходили серьезно. (Да, из-за атеистической пропаганды в годы советской власти подобные факты в истории постоянно замалчивались, но из песни слов не выкинешь — будет видна явная плешь, и поэтому сегодня история войны с Унгерном порой выглядит совсем странно.) Пришел день и час, и монголы с семеновскими казаками схватили своего предводителя и передали его в наши руки. (Да, то есть в полном соответствии с китайским каноном, и здесь не обошлось без предательства — человек, именовавший себя Богом Огня и Смерти не мог быть «схвачен» людьми православными.)

Никто и никогда не описывал историю пленения Унгерна, а она весьма поучительна, ибо в ней прослеживаются явные параллели с одной очень известной историей, и из нее видно, как оно по иному раскладу обычно и выглядит. Монголы привезли связанного по рукам и ногам Унгерна темной ночью к пограничной реке Чикой, воды которой тоже считались священными. Моросил мелкий дождь, и от реки поднимался ночной туман. Монголы-предатели бросили связанного Унгерна в воды Чикоя с их стороны, а здесь его в ледяной воде священной реки уже ждали наши чекисты и бурятские православные батюшки, в «черной вере» сведущие. Вместе они взяли барона, и батюшки его насильно крестили в воде, а потом призывали всех Духов Воды, Жизни и Холода изгнать из негодяя всех Бесов Пустыни, Смерти и Разрушения. При этом барона регулярно топили в священной воде до тех пор, пока он не начал захлебываться, пока тот не стал кричать, что он самый обычный простой человек. Самозванец. И он все это выдумал, и к Духам Огня он не имеет никакого касательства. Лишь после такого признания и добровольного принятия пленником Святого причастия батюшки пришли к выводу, что все бесы из бесноватого изгнаны. По прекращении дождя и уходе тумана они доложили, что Духи Воды, наконец, успокоены. И, как только батюшки пришли к общему мнению о состоянии Унгерна, того наконец из вод священной реки вынули уже на Святорусскую сторону.

Люди, которые потом его уже в наших застенках допрашивали, в один голос изумлялись тому, что «это ничтожество» было способно наводить на людей ужас, ибо, с их точки зрения, это существо ничего из себя не представляло и выглядело скорее пустой оболочкой, в которой не было ничего человеческого. Однако люди, в «черной вере» сведущие, в свою очередь объясняли все тем, что у барона Духи Предков, его Покровители, почти все были из Духов Огня, и как только он отрекся от них, то они ушли, и в душе отступника вообще ничего не осталось, ибо для любых Духов он уже стал Предателем и