Фирменный поезд «Фомич» - Виктор Колупаев

— Начнем! — раздался студенческий клич.

Я вошел в тамбур с дочерью на руках. Федор подсадил Сашеньку, который одно мгновение тоже собирался толкать поезд, предполагая наверняка, что другой такой возможности в его жизни не возникнет, но только я решительно воспротивился этому. Возраст есть возраст, да и о технике безопасности при подобных работах мой сын пока не имел ни малейшего представления.

37

В вагоне было довольно пусто, а Зинаиды Павловны в купе Инги снова не оказалось. Сама Инга и Тося были чем-то расстроены. Я вкратце рассказал, что намерены были предпринять пассажиры фирменного поезда, но это не вызвало у женщин никакого интереса.

Я направился к выходу из вагона, но Инга вдруг остановила меня.

— Подожди, Артем!

Я вернулся. Она что-то хотела сообщить, но не решалась или просто боялась.

— Давай, Инга, — поддержала ее Тося.

— Понимаешь, Артем… Помнишь, я тебе рассказывала, что у Зинаиды Павловны умерли муж и двое детей…

— Помню, — выдавил я из себя, уже почему-то предчувствуя, что скажет Инга дальше.

— Она вот все по вагонам хлопочет. Уколы кому-то делала, ну и прочее. Все-таки врач… А потом встретила… ну… понимаешь? Она встретила вдруг… совершенно непостижимо и невозможно…

— Понимаю… — похолодел я. Страшно мне стало за Зинаиду Павловну.

— Она их встретила в девятом вагоне… и мужа и детей… едут куда-то.

— Да что же это?! — вскрикнула Тося. — Что это за поезд?!

— А дальше? — прошептал я.

— Она увидела их… она же очень сильная женщина… поговорила даже с ними… пришла сюда… рассказала нам. Но ведь этого не может быть! Артем, этого не может быть!

— Не может, — согласился я, мгновенно припомнив, сколько невозможного уже произошло в нашем поезде.

— И Зинаида Павловна говорит, что не может такого быть… Понимаешь, она же врач. Она знает, что такого не может быть. И что это галлюцинация или сумасшествие…

— Нет, нет, только не это!

— Правильно, — вздохнула Инга. — И Зинаида Павловна говорит, что это ни то, ни другое. Но только тогда их… троих не может быть… Вот она и пошла сделать так, чтобы их не было.

— Страшно это, — сказала Тося. — Не могу я больше. Я лучше выйду и пешком пойду.

— Она ведь поседела… Зинаида Павловна. А ей всего тридцать два года…

— Поседела… — прошептал я.

А ведь я уже начинал думать, что наши приключения подходят к концу. Да и многие так думают. Вот и Степан Матвеевич, и вся компания, да, наверное, весь поезд…

— Она будет идти и думать, что их нет, что они все умерли, как это случилось и на самом деле.

— А разве она не хочет, чтобы они были живы?

— Хочет она, Артем, хочет… Но только, говорит, нельзя так.

— Почему?

— Ах, не знаю я ничего. Не знаю. Вот вы все предположения строите, выходы ищете, а найти ведь ничего не можете. Почему же я? Я тоже ничего не знаю.

— Да, да. Но только мы узнаем! Уж мы узнаем!.. Надо пойти за ней.

— Она просила не ходить…

Милая Зинаида Павловна. Она ведь столько для нас сделала! Да и не только для нас с Ингой, а и для всего поезда, ну то есть для некоторых. Эх, Зинаида Павловна, достал и вас этот поезд!

— Нет, Инга, я пойду поищу ее. Не знаю что, а надо что-то делать. Я хоть издали, да все равно буду рядом.

— Артем! — донеслось в открытое окно все еще стоявшего поезда. — Выходи! Сейчас начнем!

Я выглянул в окно. Кричал Иван. Все мужчины поезда, да и кое-кто из женщин распределились вдоль вагонов. Все было организованно и спокойно. И хотя конечный результат был никому не известен, люди были полны решимости попробовать.

— Слушай, Иван. Я выйду позже. Тут нужно помочь Зинаиде Павловне.

— А что с ней? — испугался Иван.

— Да и сам еще толком ничего не знаю. Ушла она в какой-то другой вагон. Но только повод для беспокойства действительно есть.

— Ну ладно, — согласился Иван, — если нужно, значит, иди.

— Приготовились! — раздалось вдоль вагонов.

Я знаю, были случаи, когда люди толкали один вагон. Это даже по телевидению показывали. Но чтобы целый поезд? Ведь тут все дело в массе. Не знаю, можно ли раскачать такую махину?

Я пошел в конец поезда.

Окна с северной стороны почти везде были открыты. И в их амбразуры врывались возгласы и крики поднатужившихся в волевом усилии пассажиров. Впрочем, я был уверен, что поезд толкают и малочисленные работники разъезда, и более многочисленные торговки. Но поезд пока ни разу и не шелохнулся. Ладно… Их там много.

Зинаиду Павловну я нашел в пустом купе общего вагона. Здесь, наверное, ехали одни мужчины, и теперь все они были на перроне.

Зинаида Павловна посмотрела на меня спокойно. Я сначала не нашел повода остановиться и заговорить с ней, а прошел дальше и лишь потом вернулся в полнейшей растерянности и нерешительности.

— Вы кого-то ищете, Мальцев? — спросила женщина.

— Нет… то есть да… Вас, Зинаида Павловна.

— Ну вот вы и нашли меня. Что-нибудь с девочкой?

— Нет, нет, Зинаида Павловна. — Я немного осмелел и даже сел на полку напротив женщины. — Я просто искал вас.

— Зачем же?

Я не знал, что сказать.

— Вам, наверное, Инга что-то рассказала?

— Да, да… Инга рассказала, вы уж простите, что она это сделала… Да только в нашем поезде, кажется, ничего нельзя скрывать друг от друга.

— Понимаю, Мальцев, понимаю. Я бы и вам рассказала, но вас не было в вагоне.

— Я вас слушаю, Зинаида Павловна.

— Да что тут слушать? — вздохнула Зинаида Павловна. — Семью я свою видела, Мальцев. — Что-то уж слишком спокойно она говорила. — Позвали меня в девятый вагон к мальчику одному… Потом иду назад, а они все трое сидят вот в этом купе. И все так правдоподобно, Мальцев, все так по-настоящему. Я сначала даже и не удивилась, потому что о них и думала… А сама понимаю, что это невозможно. Ну для чего все это, Мальцев? Ведь это страшно… Как перенести это? У меня уж и сил никаких не осталось… Не знаю как, но встала и говорю: «Я сейчас вернусь, одну минуточку только, и вернусь…» Они и отпустили меня. Я к себе в вагон, к Инге, к Тосе… Плачу, реву, ничего вокруг не вижу. К Инге упала на колени, а сказать ничего не могу. Они что-то говорят мне, не слышу, не понимаю, чувствую только, что со мной случилось что-то страшное, жуткое. С горем пополам рассказала… Поплакали все трое. Мне вроде бы и легче стало… Невозможно их появление… Наверное, все потому, что я последнее время только о них и думала. Но только раз все это из моих мыслей, то и заставить их исчезнуть я должна сама. Шла назад и уже знала, что я заставлю их исчезнуть. Иначе мне этого не вынести… А они все так же сидят. Рассказывать начали, Мальцев, о том, как они отдыхали… А я на них смотрю и глаз не могу оторвать… Чувствую, что еще немного, и я соглашусь со всем, что происходит… Знаю, что надо глаза закрыть, а не могу, нет сил… Потом упала на столик и твержу себе: «Нет, нет, нет!» А они меня успокаивают: «Что с тобой, мама? Неужели ты не рада нам?» А я все: «Нет, нет, нет! Не может быть такого! Не может! Не может… Не может…» И голоса их вдруг вроде тише стали. Они меня по голове гладили… все… А потом только одна дочь… И все тише, незаметнее. А потом не стало никого. Боюсь подняться, глаза открыть. Вот, думаю, открою… Нет… Не может!.. Не может!.. Не вынести человеку такое… Потом открыла. Нет никого… о боже!.. Никого, никого…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});