АНТИ-Стариков. Почему история все-таки наука - Петр Балаев

«…честные и порядочные люди (т. е. не знакомые с «союзным» планом разрушения страны) из Временного правительства уходили, негодяи оставались. Такая ротация шла до самого свержения».

Прочитайте последнюю цитату внимательно. И теперь предпоследнюю:

«Из самого первого состава Временного правительства в его последнем составе остался только (!) Александр Федорович Керенский. Все остальные ушли или были убраны, когда на разных этапах мешали вести страну к катастрофе».

До этого места в книге «Кто убил РИ?» можно было еще подумать, что первый Председатель Временного правительства князь Львов повредился головой, поэтому дал себя завербовать англичанам и сознательно привел свой кабинет министров к отставке, закончил дни свои в бедности, так как бритты не заплатили ему за подрывную деятельность… Но теперь, оказывается, что он не был знаком «…с «союзным» планом разрушения страны»?

Так что, он не был английским шпионом? А кто тогда был? Из того, что я прочитал у Старикова, вывод только один может следовать: англичане никого, кроме А. Ф. Керенского, не завербовали, потому что он остался один, и, значит, с «союзным» планом знаком был только он: «Все остальные ушли или были убраны, когда на разных этапах мешали вести страну к катастрофе».

Да Александр Федорович Керенский в таком разе просто гений, величайший политик всех времен и народов! И притом, если выражаться деликатно, обычный недоумок. Посудите сами, будучи единственным агентом англичан в кабинете министров, он, занимая не самую значительную должность министра юстиции, умудрился сожрать три состава Временного правительства, стать диктатором, а потом бросить все и убежать в Америку писать мемуары.

Я не вижу возможности из сочинения г-на Старикова сделать другой вывод. Если кто-то со мной не согласен, то ему прямая дорога в ПВО… Не подумайте, правда, что я весь состав ПВО считаю чудаками… Но они же читают книги своего вождя. И ничего, нормально это воспринимают…

* * *

Оказывается, Временное правительство пережило аж три кризиса!

И первый кризис был уже в апреле. Милюков ноту написал, в которой заявил, что войну надо вести до победного конца и выполнять все международные обязательства царского правительства. Тут же на улицы Петрограда вышли больше 15 тысяч солдат и больше 100 тысяч рабочих, потребовали передачи власти Советам.

Николай Викторович написал, что в первые дни правительство должно было:

«…обратиться к своим собственным офицерам и солдатам. Выдать в печать что-то вроде сталинского «братья и сестры», чтобы поняли, чтобы прониклись они осознанием того, что теперь сражаются не только за свою Родину, но и за свою свободу!»

Ну вот оно и выдало. Сталинское мог выдать только Сталин, уважаемый г-н Стариков, и Сталин призывал Социалистическое Отечество защищать, а не Проливы завоевывать. Разницу чувствуете? Вот Милюков не чувствовал, поэтому едва пузом на штык и не напоролся.

А теперь вопрос: это Керенский посоветовал Милюкову такую ноту написать?

Гучков с Милюковым после этого из кабинета министров вылетели. Но правительство недолго спокойно жило, потому что уже в июне грянул второй кризис. А потом и третий в июле. Но о кризисах поговорим, когда будем разбирать измышления о передачи власти Керенским большевикам. Много смешных моментов обещаю.

У г-на Старикова есть в его блоге раздел «Премия имени Геббельса», так вот, за то, что он дальше пишет в своей книге, ему можно было бы её смело вручить. Припомнив при этом, что Геббельс все-таки был человеком умным, врал он мастерски, грандиозно, не по-глупому.

Полюбуйтесь, вот цитата — длинная, но она того стоит:

«Уже в мае начинаются разговоры об огосударствлении промышленности! Вам эта мысль ничего не напоминает? Правильно, это большевистская программа, это их лозунг «Фабрики — рабочим!». Кто внедряет эту мысль в рабочие массы? Ленин? Нет, Керенский! Он ведь один из ведущих членов Петроградского Совета, просто нам он известен куда больше по своей деятельности в правительстве. Вот Лев Давыдович Троцкий в своей биографии «Моя жизнь» любезно перечисляет нам главарей этого совета: «Церетели я знал мало, Керенского не знал совсем. Чхеидзе знал ближе, Скобелев был моим учеником, с Черновым я не раз сражался на заграничных докладах, Гоца видел впервые. Это была правящая советская группа демократии». Именно Совет, где заседает Александр Федорович, и предлагает свой путь решения проблемы, заставляя Ленина быть жалким плагиатором. На конференции фабрично-заводских комитетов и советов старост Петрограда 30 мая 1917 года впервые прозвучали слова: «Путь к спасению от катастрофы всей хозяйственной жизни лежит только в установлении действительного рабочего контроля за производством и распределением продуктов… Рабочий контроль должен быть немедленно развит в полное урегулирование производства и распределения продуктов рабочими». Отсюда до диктатуры пролетариата даже не шаг, а полшага. А на дворе еще только май месяц! Ленин от этого документа в восторге: «Программа великолепна, — писал он, — и контроль, и огосударствление трестов, и борьба со спекуляцией, и трудовая повинность…»

Я специально не стал убирать из этого высказывания ничего, чтобы не возникло даже малейшего предположения, что я неточно мысль передал. То, что автор почему-то решил, что Петроградский Совет и конференция фабрично-заводских комитетов и советов старост — одно и то же, уже даже не удивляет.

Но вот на что обратите внимание — «Совет, где заседает Александр Федорович, и предлагает свой путь решения проблемы»: «только в установлении действительного рабочего контроля за производством и распределением продуктов… Рабочий контроль должен быть немедленно развит в полное урегулирование производства и распределения продуктов рабочими». Все правильно? Я ничего не перепутал?

И потом эта программа озвучивается на конференции. А Ленин, «жалкий плагиатор», приходит от этой программы в восторг. Керенский же, судя по Старикову, к ней имеет прямое отношение. Всё так? Если это можно понимать по-другому, то претензии не ко мне, а к сочинителю «Кто убил РИ?».

Я читаю то, что написано: Совет, в котором заседал Керенский и был ведущим его членом, предложил свой путь решения проблемы, на конференции он был озвучен, и Ленин пришел от этой программы в восторг. Стариков прозрачно намекает, что эта программа — инициатива Александра Федоровича.

И очередное «убийство лысого в подвале пустым мешком по голове». Смотрим Полное собрание сочинений В. И. Ленина, том 32, и находим там вот это:

«РЕЗОЛЮЦИЯ ОБ ЭКОНОМИЧЕСКИХ МЕРАХ БОРЬБЫ С РАЗРУХОЙ

1. Полное расстройство всей хозяйственной жизни в России достигло такой степени, что катастрофа неслыханных размеров, останавливающая совершенно целый ряд важнейших производств, лишающая сельских хозяев возможности вести хозяйство в необходимых размерах, прерывающая железнодорожные сообщения, лишающая многомиллионное промышленное население и города подвоза хлеба, такая катастрофа стала неминуемой. Мало того, разруха уже началась, охватив ряд отраслей. Успешная борьба с разрухой возможна лишь при крайнем напряжении сил народа и принятии ряда немедленных революционных мер как на местах, так и в центре государственной власти.

2. Ни бюрократическим путем, т. е. созданием учреждений с преобладанием капиталистов и чиновников, ни при условии охраны прибылей капиталистов, их всевластия в производстве, их господства над финансовым капиталом, их коммерческой тайны по отношению к их банковым, торговым и промышленным делам, спасения от катастрофы найти нельзя. Это с безусловной ясностью установил опыт целого ряда частичных проявлений кризиса в отдельных отраслях производства.

3. Путь к спасению от катастрофы лежит только в установлении действительно рабочего контроля за производством и распределением продуктов. Для такого контроля необходимо, во-1-х, чтобы во всех решающих учреждениях было обеспечено большинство за рабочими не менее трех четвертей всех голосов при обязательном привлечении к участию как не отошедших от дела предпринимателей, так и технически научно-образованного персонала; во-2-х, чтобы фабричные и заводские комитеты, центральные и местные Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, а равно профессиональные союзы получили право участвовать в контроле с открытием для них всех торговых и банковых книг и обязательством сообщать им все данные; в-3-х, чтобы представители всех крупных демократических и социалистических партий получили такое же право…

4. Рабочий контроль, признанный уже капиталистами в ряде случаев конфликта, должен быть немедленно развит путем ряда тщательно обдуманных и постепенных, но без всякой оттяжки осуществляемых мер, в полное регулирование производства и распределения продуктов рабочими… «Социал-Демократ» № 64, 25 мая (1 июня) 1917 г. Печатается по рукописи».