Мое чужое сердце (СИ) - Александер Арина

— Сейчас ты постараешься запомнить несколько пунктов, так, на будущее, что бы потом не возникло вопросов, — произнес подозрительно спокойно. — За свое прошлое отчитываться не буду. Не жди откровенности и задушевных бесед. Не люблю, когда лезут в душу. За любое свое действие держать ответ не собираюсь, перед тобой уж точно. Всё, что было до тебя — не имеет значения. Сегодня же… девушка слегка заигралась, выпав из реальности. Это всё, что тебе положено знать. — Сказал, как отрезал. И от этого мне должно стать легче? Фигушки.

— А передо мной и не нужно распинаться. Кто я такая? Не понимаю причину твоей злости. Помню, что сама предлагала свободные отношения в пределах разумного. Ты отказался. Почему сейчас отчитываешь меня, будто это я смотрела во все глаза на голого мужика?

— Ну почему с тобой так сложно? — прорычал в небо, закинув руки за голову.

— Так разведись и сразу полегчает.

— Если ты собираешься трахать мне мозг подобным — зае**шся. Предупреждаю сразу. И вообще, какого хрена шляешься по городу?

Вот… вот причина его злости. А я-то думала.

— Я звонила. У тебя включен автоответчик.

— По поводу?

— Да отпусти же! — разозлись на себя, и вырвала руки, скривившись от боли. Действительно глупая. С чего начала и куда пришла. Утренние розовые мечты рассеялись, уступив место жестокой реальности. — Хотела сказать, что сегодня останусь у сестры. К Варланову поеду оттуда.

— Нет!

— Ты достал своим «нет».

— А тебе напомнить, что случается каждый раз, когда я даю тебе свободу? На этот раз категорически — нет! Хочешь, позови сестру к нам. Пускай погостит. Я всё равно ночевать дома не буду. В городе неспокойно. Впредь не выходи из дому, не поставив меня в известность.

Титаническим усилием сдержалась от колкости и сказала как можно тверже, буквально выплевывая каждое слово:

— В гробу… я видела… твое… разрешение. Понятно? Плевала с высокой колокольни на тебя, Варланова и всех авторитетов вместе взятых. Ни ты, ни они мне не указ.

Сама собой нарадоваться не могла. Мысленно зааплодировала, когда оттолкнула Шамрова, с силой надавив на грудь. Светло-голубая рубашка была влажной. Даже не обратила внимания, что мелкая крупа давно перешла в мокрый снег в перемешку с дождем.

Он так и остался стоять, смотря мне вслед, с яростью сжимая кулаки. Единственное, что успела услышать, прежде чем сесть в остановленное такси, было распоряжение, брошенное Скотнику, всё это время ожидавшему на приличном расстоянии:

— Не отставать! Ни на шаг.

Прежде чем поехать к сестре, которую преждевременно предупредила о своем визите, первым делом заехала домой и с остервенением схватила банковскую карту, ожидавшую своего звёздного часа. Ну что же, он настал. Это будет моральной компенсацией. Шамров ещё пожалеет, что вручил её мне.

Выйдя из подъезда увидела поджидавшего Мишу. Он уже отпустил таксиста, расплатившись без моего ведома и теперь услужливо открыл пассажирскую дверь, приглашая воспользоваться его услугами.

— Что же ты, Настасья Никитична, так меня под танк бросаешь, — запричитал, отъезжая от дома и прикурил, выдыхая дым в приоткрытое окно. — Я думал, Влад в курсе твоего квеста.

— Ой-ой, кто бы говорил. Кто у нас мастак подложить свинью, так это ты! — огрызнулась, отвернувшись спиной. Не собиралась дышать с ним отравой и становиться пассивным курильщиком. Это с Владом можно вдыхать на пару никотин и едва не пищать от восторга. Хотя ему об этом знать не обязательно.

— Что у вас там произошло? Я не успел толком и закурить.

— Не важно. — Что за дотошный… — Ты лучше кури, займи себя хоть чем-то.

Мишка задумался, задержав на мне долгий взгляд. А потом, стукнул себя по лбу:

— Ясно! Так тебя из-за бабы так клемануло? Из-за Любки что ли?

— Надо же, какой сообразительный.

— А что тут думать? Вас, баб, только другая баба может так закусить. А, судя по тому, что Любочка до сих пор находиться в трансе, то сложить дважды два не так уж и сложно. Мда-а, не завидую я Владу.

— Избавь меня от своих математических способностей, — огрызнулась, но от окна отвернулась. Так хотелось расспросить поподробней об этой Любе, но гордость не позволяла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Заметив мое состояние, Миша театрально вздохнул:

— Эх, и что мне с вами делать? — подумал с минуту, снова потянулся за сигаретой. На этот раз я не стала возмущаться, определив по пристальному взгляду, что сейчас пойдет серьёзная тема. — То, что сейчас скажу, останется между нами. Лады? Я далеко не смертник и не хочу им становиться, — я загипнотизировано кивнула, приготовившись слушать. Миша не спешил говорить, некоторое время наблюдая за мокрым снегом на лобовом стекле. — Относительно Любки и всех остальных баб — разбирайтесь сами. Это сугубо ваша личная тема. Я свечку не держал. Скажу только одно: сейчас Шамрову некогда в небо посмотреть, не то, чтобы баб трахать. Дальше… ты уж извини, но кое-что из вашего милого общения расслышал. Так вот: не вздумай перечить ему. Я серьёзно. Со вчерашнего вечера такая тема пошла, что страшно на улицу выйти. Не знаю, в курсе ты или нет, я всего лишь даю дружеский совет — слушайся его, не прекословь.

Со вчерашнего вечера? Мне ничего не говорил. Но я и не была в состоянии к подобным беседам.

— Что, всё так плохо?

Скотник посмотрел на меня, как на малое дитя.

— Что?! Шамров мне ничего не рассказывает. Как я могу понять, что у вас там за Апокалипсис?

— Представь, что отныне на вечернюю пробежку с Джоем ты будешь выходить в сопровождении нашего человека.

— Шутишь?

— Не-е-ет. Сейчас идет передел территории. Собираются, эм… подвинуть одного человечка, из-за которого уже начались терки. Каждый выискивает друг у друга слабые места. Так как у Шамрова нет родных, а единственным близким человеком являешься ты — сама подумай, кто попадет под раздачу в первую очередь? Через тебя прижмут его. Короче говоря, вытянув тебя из одной кабалы, он попал в другую.

— И что, так будет теперь всегда? А как же мой годовалый брак?

— Не всегда. Пока не решиться вопрос с Руставским. Потом всё станет на прежние места, но уже с новыми именами, должностями, территориями. Пока всем стоит быть предельно осторожными. Советую всё же ночевать сегодня дома. Не беси его ещё больше. Он и так на взводе. Ты мотаешь ему нервы, а он отрывается потом на нас.

Я и не думала, что всё так сложно и… страшно. Обидно, что Влад не соизволил снизойти до объяснений. Глядишь, всего «этого» и не было бы.

— А этот Руставский, что за птица?

Незаметно, Мишка подъехал к моему дому и остановился недалеко от подъезда.

— Вот этого уже тебе знать не стоит. И так наговорил лишнего. Помни, Шамрову ни-ни.

— Да поняла я, поняла. Тогда ещё один вопрос: эта Люба…

— Боже-е, — протянул он, закатив глаза. — Стася, я тебе о чем, а ты мне о чем?

— Мне важно знать…

— …что? Было ли у них что-то до тебя? Какая разница? Ну, повертел пару раз на х**, что с того? Вас, баб, хрен поймешь. Всё вам не то, всё вам не этак.

Я опешила от подобной откровенности. Не об этом хотела узнать, но такой ответ тоже подойдет.

— Что же, спасибо за вводную лекцию в мир Шамрова. Обещаю хранить молчание до последнего вдоха и быть пай-девочкой.

Мишка хмыкнул, недоверчиво покосившись на покаявшуюся меня. Ему слабо верилось в мою повинность. Его проблемы. Пообещала, значит сделаю. Но прощать Влада так быстро не собиралась. Я его вообще не собираюсь прощать! Слишком зла. До сих пор трясет. Как вспомню сиськи этой девахи — сразу становится плохо. Не-е-ет, тут нужно время, чтобы проглотить и переварить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нина, заприметив Скотника, расплылась на все тридцать два, а когда узнала, что у него есть девушка, сразу поникла.

— Везет тебе, Стаська, и муж секастый и водитель такой же, — заметила она по пути в торговый центр. Миша следовал немного позади, не мешая нашему личному пространству.

— Он не мой водить, а друг Влада — это разные вещи.