Пленница - Виктория Холт

Дом Графтонов находился неподалёку от Брод-стрит, ближе к колледжам Бэлиол, Тринити и Эксетер. И не так далеко от того места, где мученики Ридли и Латимер были сожжены за свои религиозные взгляды. Всё вокруг было отмечено печатью старины. Наконец-то я избавилась от тётушки Мод с её «правильностью» и от постоянной опеки домочадцев.

С Фелисити всё было по-другому. Она понимала меня лучше других. Фелисити догадывалась, что я скрываю нечто такое, о чём никак не решаюсь рассказать. Она не торопила меня, полагая, что я сама как-нибудь ей откроюсь.

Джеймс был чрезвычайно тактичен и радушен. Дети — само очарование. Джемми оказался довольно разговорчивым малышом. Он показывал мне свои книжки с красивыми картинками и с особой гордостью продемонстрировал котёнка и поезд. Флора некоторое время подозрительно разглядывала меня, но всё-таки пришла к выводу, что я вполне безвредна, и согласилась посидеть у меня на коленях.

На следующий день Фелисити сказала:

— Как только я узнала о твоём приезде, тут же написала Лукасу Лоримеру. Мол, было бы восхитительно, если бы ты смог приехать к нам, поскольку, вероятно, вам есть о чём поговорить.

— Он согласился?

— Ещё не знаю. Когда мы с ним виделись, он совершенно не хотел рассказывать о своих приключениях. Может, он боится, что это причинит ему боль?

— Мне бы очень хотелось его увидеть.

— Я знаю. Поэтому и пригласила его.

Весь день я вспоминала остров, где он выглядывал парус, галеру корсаров и тот момент, когда они, казалось, колебались, стоит ли его брать на борт. После этого я его почти не видела.

Что же с ним произошло? Как ему удалось спастись, когда нас с Саймоном продали в рабство? И всё же ему… покалеченному… удалось избавиться от своих тюремщиков, а нам нет.

Мне очень о многом хотелось его расспросить.

На следующее утро, когда мы сидели за завтраком, принесли почту. Фелисити схватила письмо, надорвала конверт, прочитала, улыбнулась и посмотрела на меня.

— Это от Лукаса, — сказала она. — Он завтра приедет. Я так рада. Я знала, что ему захочется приехать. Ну как, ты довольна, Розетта?

— Да. Я просто в восторге.

Она обеспокоенно взглянула на меня.

— Возможно, эта встреча расстроит тебя…

— Не знаю. Теперь-то мы в безопасности.

— Да, но что вы пережили! И всё же, я уверена, что для вас это лучше: встретиться и открыто обо всём поговорить. Не следует держать такое в себе.

— Я не могу дождаться, когда увижу его.

Фелисити распорядилась приготовить экипаж. Мы с ней хотели вместе с Джеймсом отправиться на станцию встречать Лукаса. Но Джеймс сказал, что лучше нам остаться дома и ждать их здесь.

Увидев Лукаса, я была потрясена. Конечно, я видела его и в более худшем состоянии, на острове, например. Или когда мы затаскивали его в шлюпку. Но теперь я сравнивала Лукаса с тем, каким знала раньше, ещё до кораблекрушения. Под глазами лежали тени, циничный блеск в глазах сменился выражением беспомощности. Он сильно исхудал и побледнел, что делало его похожим на бесплотный дух. Исчезло былое снисходительное изумление, с которым он взирал на окружающий мир. У него был вид человека замученного, лишившегося иллюзий.

Наша встреча была очень эмоциональной. Выражение его лица изменилось, когда он увидел меня. Он улыбнулся и направился ко мне, опираясь на тросточку. Затем пожал руку и не выпускал её некоторое время, напряжённо глядя мне в глаза.

— Розетта, — губы его слегка дрогнули. Очевидно, эмоции, которые охватили его, заставили и выглядеть по-другому… беззащитным, что ли? Никогда не видела его таким. Я поняла, что он, как и я, вспоминает о пережитом.

— О Лукас. Как хорошо, что тебе удалось вернуться домой.

Ненадолго воцарилась тишина, пока мы, не отрываясь, смотрели друг на друга, словно не веря, что мы существа из реального мира.

Фелисити тихо сказала:

— Я понимаю, что вам надо о многом поговорить. Но сначала… я покажу Лукасу его комнату. Хорошо?

* * *

Она была права. Нам многое нужно было сказать друг другу. Первый вечер прошёл несколько напряжённо. Джеймс и Фелисити были превосходными хозяевами. Легко и умно они заполняли неловкие паузы во время разговора.

Фелисити проявляла необыкновенный такт. Она понимала, что есть вещи, о которых мы захотим поговорить наедине, но пока ещё к этому не готовы. На следующий день Джеймс отправился в колледж, а Фелисити объявила нам, что у неё назначена встреча, на которой ей необходимо присутствовать.

— Очень прошу извинить меня, — оправдывалась она. — Мне придётся оставить вас одних. Так что не давайте друг другу скучать.

В саду было очень миленькое местечко, обнесённое оградой из красных кирпичей, с небольшим прудом в центре. Маленький потайной сад внутри большого, и я предложила Лукасу взглянуть на них.

На дворе стоял прекрасный день, в меру тёплый, и мы, не торопясь, отправились на прогулку. За стенами сада воздух был неподвижен. Создавалось впечатление, что мы очутились в прошлом веке.

— Давай присядем здесь, — предложила я. — Пруд такой красивый, всё здесь дышит спокойствием.

— Да, — согласился он. — Это самое важное.

— Не кажется ли тебе, что это сон?

— Нет, — резко ответил он. — Чистая реальность. У меня есть об этом постоянное напоминание. Вот он я… такой.

— Прости. Мы не знали, как нужно было соединить сломанные кости… и у нас ничего не было под рукой.

— Моя дорогая девочка, — сказал он чуть ли не злобно, — тебя я не виню, только жизнь… судьбу… называй это как хочешь. Понимаешь, остаток жизни мне придётся провести вот таким.

— Но, по крайней мере, ты здесь… живой.

Он передёрнул плечами.

— Ты думаешь, что это повод для великой радости?

— В любом случае это радость. У тебя есть друзья, семья. Ты хромаешь, и я знаю, что временами ты страдаешь от приступов боли, но с тобой могло случиться и более страшное.

— Твои упрёки справедливы. Я эгоистичен, раздражителен и неблагодарен.

— О нет, нет. Как ты думаешь, можно ли что-нибудь сделать?

— Что?

— Ну, сейчас очень много хороших докторов. Сделано столько открытий в медицине…

— У меня была сломана кость. Вовремя её не зафиксировали. Теперь уже слишком поздно что-либо делать.

— О Лукас, мне так жаль. Если бы мы могли это поправить, всё сразу изменилось бы.

— Ты и так много сделала для меня. А я просто эгоист, думающий о своих несчастьях. Мне страшно подумать, что пережила ты.

— Но мне удалось бежать. Все мои страхи позади.

Ему хотелось знать в подробностях, что произошло, и я рассказала ему о своей дружбе с Николь, как она выручила меня, дав зелье. Что зелье это дал ей главный евнух, который был её хорошим другом. Лукас ловил каждое моё слово.