Тайная миссия Третьего Рейха - Антон Первушин

Вильгельм Тойдт обнаружил, что Экстернштайн лежит на пересечении «священных линий», якобы найденных им на севере Германии. Он утверждал, что эти линии, примерно совпадающие с линиями, которые открыли другие исследователи, связывали Экстернштайн с другими древними религиозными сооружениями, в том числе с каменным кругом в соседнем Бад-Майнберге. В Экстернштайне некогда располагались деревянные постройки, использовавшиеся для наблюдения за движением Солнца, Луны и звезд. Тойдт сделал вывод, что там находился центр древнего лунного культа. Позднее христианские монахи разрушили святилище, чтобы очистить его от языческой предыстории и сделать пригодным для проведения своих богослужений.

Историк-любитель Вильгельм Тойдт, изучавший Экстернштайн

Магические скалы Экстернштайна и исследования Вильгельма Тойдта уже давно попали в поле зрения нацистов. Но именно 1933 год открыл новую страницу в истории мегалитов. Тойдт разослал всем имперским министрам экземпляры своей книги. Первыми их получили министр воспитания Бернхардт Руст и министр пропаганды Йозеф Геббельс. В каждом случае Тойдт прилагал письмо, в котором делал акцент на служебной деятельности того или иного министра. Так, например, Русту он писал о необходимости изучения древнейшей немецкой истории в школе, а Геббельсу сообщал об огромном значении пропаганды в деле сплочения народа. Тойдт и его сподвижники всеми силами старались продемонстрировать, что у них с НСДАП много общих интересов.

Вскоре в процесс включился Генрих Гиммлер, который взял Тойдта под свою опеку. С легкой руки рейхсфюрера комплекс Экстернштайн стал национальной святыней. Но сам памятник нуждался в более тщательном профессиональном изучении. Понимая, что не сможет обеспечить Тойдта необходимыми кадрами, Гиммлер решил пока отдать Экстернштайн на откуп частным исследователям. Все это привело к тому, что трактовка мегалитического памятника получила националистический характер, но при этом не совсем устраивала руководство СС. Стараясь исправить ситуацию, осенью 1936 года Гиммлер ввел изыскания Вильгельма Тойдта в программу «Аненербе».

Подробности помощи, оказанной рейхсфюрером в деле изучения Экстернштайна, приводились в прессе. В частности, была опубликована заметка «Гиммлер в Экстернштайне. Осмотр исторического места вместе с профессором Андрее». В заметке сообщалось, что власти придавали визиту рейхсфюрера СС огромное значение. Один из местных партийных деятелей, находившийся в больнице, даже специально покинул палату, чтобы лично поприветствовать Гиммлера. В итоге рейхсфюрер распорядился перевести в распоряжение археологов, работавших в Экстернштайне, два отряда из состава 72-го штандарта СС. Сам он с нескрываемым интересом осмотрел гроты Экстернштайна и раскопы, располагавшиеся рядом со скалами.

Кстати, дата визита Гиммлера в Экстернштайн (22 сентября) была тоже далеко не случайной. По местной традиции здесь проводилось поминовение экипажа подводной лодки «U-9», вступившей в неравный бой с английским флотом в самом начале Первой мировой войны. Выходит, нацисты с самого начала воспринимали скалы Экстернштайна как некое культовое сооружение, которое будет иметь огромное значение при создании религии Третьего рейха.

Разумеется, Гиммлер не собирался пускать такое дело на самотек. К примеру, в 1936 году он строго запретил осуществлять несанкционированные исследования истории Экстернштайна. Позднее «Аненербе» подготовило несколько книг о «магических скалах», которые перед изданием просматривал и одобрял лично рейхсфюрер. Подобными «учебниками» снабжались все эсэсовцы – для них они служили специфическим путеводителем во время посещения Экстернштайна, которое стало обязательным ритуалом для офицеров СС.

Переписка между Вольфрамом Зиверсом и Генрихом Гиммлером наглядно свидетельствует, что глава «Черного Ордена» проявлял самый повышенный интерес к мегалитам. Он даже отложил некоторые служебные дела, дабы лично контролировать некоторые начинания, касающиеся Экстернштайна. С 20 по 22 ноября 1937 года под контролем «Аненербе» там работала группа специалистов из Минералогического института. Ученые, исследовавшие остатки рубил и резцов, произвели самое благоприятное впечатление на Вольфрама Зиверса. Во время осмотра Экстернштайна один из ученых обратил внимание на следы копоти, располагавшиеся во многих местах «священных скал». Руководству СС было направлено письмо с просьбой сделать дополнительные пробы в местах, где наличествовала древняя копоть. Такие пробы позволяли более или менее точно определить время ее появления – выяснить, горели эти костры в каменном или в бронзовом веке. Датировав кострища, можно было бы попытаться привязать к каким-то эпохам и наскальные изображения. Перспектива проникновения в тайны древних германцев приободрила Генриха Гиммлера, и он дал Зиверсу поручение связаться с Немецким хранилищем золота и серебра, дабы оно профинансировало проведение исследовательских работ. Не меньший интерес Гиммлер проявил и к пятнам копоти. В начале декабря 1937 года он писал Зиверсу: «Я согласен с тем, чтобы в Экстернштайне были предприняты комплексные исследования <…> Появление копоти на скалах может иметь двоякую трактовку. Во-первых, это следы разрушения, которые остались на известняке. Вторую версию предложил бригаденфюрер СС Вайстор. Он давно утверждал, что огонь в определенной степени служил астрономическим целям, помогая отслеживать солнечные циклы, месяцы, а может быть, и дни». В том же письме Гиммлер вспомнил о своем посещении Экстернштайна осенью 1934 года – тогда рейхсфюрер нашел место, которое очень напоминало очаг, и сделал вывод, что скалы, возможно, были обитаемы еще в первобытные времена.

Комплекс Экстернштайн сегодня

Однако над Вильгельмом Тойдтом сгустились тучи. 7 февраля 1938 года в Мюнхене состоялось заседание, на котором обсуждались проблемы Экстернштайна. Входе беседы между партийными и эсэсовскими функционерами было высказано крайнее недовольство стилем работы престарелого историка. 20 февраля на стол Гиммлера попало досье, собранное гестапо. В нем имелись доказанные сведения о том, что во время своих контактов с голландской народнической группой, которая активно сотрудничала с «Аненербе» в деле изучения Экстернштайна, Тойдт допускал критические высказывания в адрес эсэсовского руководства. 25 февраля 1938 года Вильгельм Тойдт был уволен из «Аненербе». А начало Второй мировой войны привело к тому, что Экстернштайн был официально закрыт для публики.

Другое важное направление деятельности «Аненербе» было связано с проведением раскопок. Уже в 1934 году Генрих Гиммлер материально помогал профессору Юлиусу Андрее, который проводил раскопки в местечке Бенсберг близ Кельна. Впоследствии профессор в течение долгого времени изучал Альткрисбург в Восточной Пруссии, где, по словам Гиммлера, идентифицировал пять готических и раннегерманских культурных слоев.

В конце 1936 года историк из Тюбингенского университета Густав Рик начал раскопки южногерманских курганов близ местечка Зигмаринген – в мае 1937 года он рапортовал Гиммлеру, что первая стадия исследований завершена. В августе того же года рейхсфюрер обратил внимание на раскопки профессора Шмидта в окрестностях города Ингольштадт. Австрийцу Рольфу Хене Гиммлер поручил организовать изучение окрестностей замка Кведлинбург с целью найти пропавшие останки Генриха I. И это предприятие увенчалось успехом – Хене отыскал скелет, который предположительно принадлежал легендарному королю. Впрочем, совесть у австрийского эсэсовца явно была нечиста: экспертизу проводили не антропологи, а специально приглашенный медиевист Карл Эрдманн, который в 1941 году подтвердил «подлинность» останков, а стало быть, и «святость» захоронения.

В 1938 году Гиммлер распорядился, что все раскопки в Третьем рейхе должны осуществляться только под контролем «Аненербе». В мае Рольф Хене, обвиненный в авантюризме, оставил свой пост, а его преемником стал профессор Ганс Шляйф. Благодаря стараниям последнего, Отдел раскопок «Аненербе» превратился в мощную структуру. Шляйф задумал грандиозный археологический проект – раскопки «трона Кримхильды». Под таким названием фигурировал древнеримский каменный карьер, находящийся неподалеку от города Майнца. Там в период с 190 по 240 годы располагался 22-й римский легион. Историков «трон» привлекал тем, что на его стены нанесено 37 изображений символов и 14 надписей.

Нужно заметить, что изображения были выполнены на низком художественном уровне, а надписи содержали орфографические ошибки: очевидно, их оставили малограмотные солдаты. Особый интерес «Аненербе» карьер вызывал по одной-единственной причине – на его стенах, кроме прочего, были изображены две свастики. Гиммлер потребовал от подчиненных ему ученых доказать, что «трон» был культовым объектом германцев. Изучив свастики и другие солярные символы на стенах карьера, специалисты «Аненербе» сделали вывод: «трон Кримхильды» действительно был центром поклонения Солнцу. Не посмев оспаривать очевидный факт, что карьер все-таки создан римлянами, приняли гипотезу, что центр существовал здесь задолго до прихода Рима, а легионеры наблюдали во время оккупации за обрядами германцев и под впечатлением от них нанесли изображения на скалы. Выглядит курьезной и интерпретация, которую археологи «Аненербе» дали обнаруженным на стенах карьера изображениям мужских и женских половых органов, – они заявили, что эти символы имеют непосредственное отношение к «культу плодородия».