Стихия духа - Алекс Рауз

этом я рискую сильнее, поверьте. Обязательств вам это не добавит.

Отчаяние? Риск. Предательство? Доверие.

Мысли спутались, и Орлиэн просто кивнул.

Король резанул руку ножом и совсем тихо прошептал, надеясь, что его никто не услышит. Но шепот эхом раздался в голове эльфа – «вверяю жизнь в руки достойного».

В руки достойного… При всех людских недостатках, они умеют доверять. И делать то, что необходимо. Принимать союзника, договариваться с врагом и стремиться сохранять жизни тех, кто дорог, любой ценой.

Горячие капли крови прожгли подставленную ладонь Орлиэна. А вместе с ними хлынула и сила. Такая знакомая, она переполняла тело, жалась легкой болью в мышцах, жгла кончики пальцев, ища выход. И совершенно ничем не отличалась от «дара д’аари». Предателей, назвавшихся богами.

Они были не выше эльфов, не выше людей или любой другой части многогранной природы.

Гнев схлестнулся с магией, усилил ее. И мощные стволы деревьев пошли в рост, прорубая выжившим путь наверх.

* * *

Перед рассветом огромный храм затрясся. Со сводов посыпалась каменная крошка, но стены устояли. Следом за толчками многотысячный радостный возглас со всех сторон чуть не порвал барабанные перепонки. Что-то начиналось…

Квентин подскочил еще на первом толчке. Он заметался по маленькой келье, как испуганный зайчишка в клетке. Таали сел на полу и молча наблюдал за ним. Сейчас жрец ничего не изменит.

В оглушающей тишине, наступившей после, эльф слышал собственное дыхание. Чувствовал легкое покалывание в пальцах, усиливавшееся с каждым вздохом.

Кровь застучала в ушах. В груди разгорался пожар. Все внутренности будто скрутились тугим узлом. Боль сковала тело. Он еле сдержался, чтобы не заорать.

А потом яркие белые лучи пронзили его насквозь.

Таали резко подкинуло вверх. От неожиданности он больно ударился головой о потолок.

И рухнул на каменный пол. Представление закончилось. К счастью – беззвучно.

– Что это было? – шепотом выдохнул жрец, не решаясь притронуться к другу.

Таали ощупал руки, ноги, живот. Все было вроде прежним. Но уже совсем другим.

Он достал флягу с соком древа жизни, которую носил с собой все это время, и сделал большой глоток. Приятная прохлада разлилась по телу, окончательно убирая боль, даруя долгожданную силу.

Эльф улыбнулся. Наконец-то. Все снова шло по плану.

Осталось привести старого друга в Тринваир, к Неффину, чтобы выполнить свою часть сделки.

– Орден получил свой долгожданный знак и скоро выступит на финальную битву. А мы получили шанс сбежать.

Сила чувствовалась по-другому… Нет, даже не так. Сама сила была иной. Таали четко ощущал, что больше не зависит ни от д’аари, ни от кого другого.

И при этом он чувствовал каждого человека в храме. Его нутро, его надежды, его темные мыслишки. Да, у бездумных солдат «света» были и такие. Все это формировало, питало его новую силу. Ни с чем не сравнимую мощь!

«Но ты не можешь проверить свои способности при этом мальчишке. И он больше не нужен», – прошептал Учитель.

Знаю.

– Это произошло со всеми магами? Из-за землетрясения? – продолжал допытываться Квентин.

Милый, недалекий Квентин, который теперь только мешал.

Мешал рождению нового существа на месте бывшего эльфа.

– Нет, мне кажется, – с налетом неуверенности ответил Таали. – Но теперь мы легко выберемся отсюда…

Больше не нужно говорить на языке д’аари, пользуясь их силами. Получается, он больше не солхари? Но гораздо сильнее.

Эти люди вокруг будто придавали ему сил. Как интересно…

Одной воли, одного пожелания хватит, чтобы открыть портал отсюда в любую точку человеческого мира.

Или убить это юное создание щелчком пальца.

– Тогда нам нужно срочно в столицу! – Квентин взволнованно схватил друга за руку. Его глаза были полны надежды, желания бороться и спасать, положить свою жизнь не на алтарь веры, а во имя простых людей. Да, эльф зародил в нем искру здравого недоверия к высшим силам, но убить его свет невозможно, как бы он ни старался… – Предупредить короля, Ковен! Если Вестник не миф и они смогут его призвать…

– Тише, нас могут услышать.

Жрец замолчал, но не отпустил его руку. Как ребенок, просящий помощи у родителей. Такой сильный в своем порыве и слабый в своих возможностях.

«Ты заигрался с мышкой», – на этот раз Учитель был суров, ни тени ехидства.

Таали понимал, что это лишь его собственный голос. Учителя родило безумное сознание, томящееся в клетке его разума. Как дикий запертый зверь, который рано или поздно прорвет любую сталь и вырвется наружу.

– А ты не хочешь взглянуть на пророчество?

– Что? – удивленно переспросил Квентин.

– Пророчество богов, основавших Орден. Ведь мы за этим шли сюда – за знаком свыше.

– Нам нужно спешить… Выбраться отсюда, пока еще живы…

– Ты должен это увидеть! – глаза эльфа нездорово заблестели. – Не бойся, теперь мы все успеем.

И прежде чем жрец ответил, Таали рывком поднялся и дернул его за руку. Их тела как куклы рухнули на пол, а взгляды оторвались и поплыли вперед.

Они прошли сквозь запертую дверь кельи, будто она была всего лишь дымкой. Таали тянул, а Квентин не мог сопротивляться.

Вперед по коридору, заполненному суетящимися людьми – их было гораздо больше, чем вчера, – последние братья пробуждались. Только мужчины крепкого телосложения, в кольчугах и с мечами. И с неизменной благоговейной улыбкой на лице. Будто и не было этого сна, длящегося многие сотни лет. Орден был готов к своему финальному походу, жаждал битвы во имя своих богов.

Вперед в главный зал, где не прекращалась служба, где сотни глаз были устремлены к сводам храма. Туда, где висели скрижали. Только их было пять! Выше всех находилась та, которую они не заметили вчера.

Четыре реликвии, выполненные из грубого камня с прожилками железа, висели в воздухе без всякой опоры и слабо покачивались под дуновениями несуществующего ветерка. Под ними были стальные пластины, торчащие прямо из стены, но скрижали их не касались и парили сами по себе. Каждая в честь одного из четырех богов, с заветами, которые он нес в этот мир. Примерно один и тот же текст, скучный и банальный для Таали, и он не уделил им никакого внимания. У каждого народа все боги всегда требовали одного и того же – смирения, послушания, молитвы, восхваления. Пошло.

Но пятая была куда интереснее! Она отличалась и внешним видом – стальная, а не каменная пластина была плотно вжата в стену и, скорее всего, заложена еще при строительстве. Значит, ему не показалось, что храм сильно отличался от остальных зданий этого мира и, возможно, возведен еще до его падения. Косвенно и сами рисунки на «скрижали»