Наследник Шимилора - Елена Жаринова

Чтобы вернуть боевой задор, Сэф разучил с нами еще одну бравую шимилорскую песенку:

С высоких горТечет Рабус-река,Где широка,Где очень глубока.На ней рыбакНе видит рыбака.Эх, молодость моя,Рабус-река!

Мы горланили веселый мотивчик так, что эхо терялось в тумане, и не сразу заметили, что по дороге разливается странный свет. Кони заржали и взвились на дыбы — так резко мы натянули поводья.

— Что за Пеглевы шутки, — недовольно проговорил Денис. — Эй, пес, ты что-нибудь чуешь?

Он обратился к Чане не случайно: мой пес брюхом прижался к земле, поджал хвост и мелко дрожал. Он словно снова разучился говорить. Великий Шан, что же такое нас ожидало впереди, если даже бесшабашный Чанг так испуган?!

Потом послышалось цоканье копыт — словно серебряные молоточки гулко били по металлу. Свет, похожий на чистое сияние Матин, становился все ярче и ярче. И вот, окруженный ослепительным сиянием, на дорогу вышел Белый Единорог.

Принц Лесант спрыгнул с коня, сорвал с головы берет и, склоняя голову, стал на одно колено — так шимилорские офицеры отдают честь главнокомандующему. Вслед за ним все мужчины сделали то же самое.

— Славься, светлый Ликорион, — прошептали они.

— Дарую вам доблесть, — отозвался Единорог. У него был красивый, сильный, молодой голос. Свет, исходящий от божества, больше не слепил нам глаза, только рог сверкал серебром, как меч победителя.

— Встаньте, — повелительно сказал Ликорион. — Дайте мне посмотреть на ваши лица.

Лучистые глаза Единорога уставились на нас. Это был взгляд друга, который умеет прощать, но он проникал в самое сердце, и от него ничего нельзя было утаить.

— Ваши битвы еще впереди, — сказал наконец Ликорион.

Он подошел к юному принцу и ласково, словно смирная лошадь, положил ему голову на плечо. Мальчик, покраснев, смущенно улыбался, прислушиваясь к его шепоту. Эта сцена была исполнена такой торжественности, что мы хранили полное молчание. Потом, к нашему удивлению, Единорог повернулся к сенсу Зилезану и вдруг на мгновение преклонил перед ним колено. А когда он поднялся, то наконец обратил внимание на Чанга. Тот еще сильнее прижался к земле и жалобно заскулил. На благородном, почти человеческом лице Единорога явно мелькнула улыбка.

— Храбрый пес, ты что, боишься меня?

Чаня сперва помотал головой, а потом кивнул.

— Мой повелитель, я никогда еще не видел живого бога!

— Можно подумать, ты видел много мертвых! — фыркнул Ликорион. — Уж кому-кому, а тебе нечего меня бояться. Все звери — мои собратья, и они вправе ждать от меня особого покровительства. У тебя есть ко мне какая-нибудь просьба? Не тяготит ли тебя дар разумной речи?

— Нет, нет! — Чанг отчаянно замотал головой. — Я не хочу снова стать бессловесным существом. Это так тяжело, когда хозяйка не понимает тебя!

— Да будет так, — кивнул Ликорион. — Ты останешься разумным и проживешь долгий человеческий век. Но помни: такое возможно только в Лаверэле. Поезжайте вперед, путники. За поворотом вам откроется Священная роща. Вас там ждут.

С этими словами прекрасное существо серебряной молнией промчалось мимо нас и исчезло в тумане. Мы смотрели ему вслед, ошарашенные этой встречей.

— Постойте, так это действительно был бог? — пробормотал Сэф.

— Ликорион, бог воинов и покровитель животных, — кивнул сенс. — Воспитатель Лесанта Первого. Как известно, он появляется в образе Белого Единорога.

— Ну, это уже слишком, — вздохнул анапчанин. — Я уже начал привыкать к говорящим животным, но боги, запросто болтающие с путниками, — это чересчур. Кстати, сенс, с чего это он кланялся вам? Признавайтесь.

— Понятия не имею, друг мой, — растерянно ответил Зилезан.

— Ваше высочество! — Сэф в упор посмотрел на принца. — Уж вы-то наверняка знаете. Я не допытываюсь, что нам нашептал Ликорион, это ваши королевские дела. Но почему вдруг такая честь Зилезану? Нет, сенс, — спохватился он, — я не имел в виду, что вы не достойны. Но… это наверняка неспроста.

— Я тоже не знаю, господа, — развел руками принц Лесант, — клянусь великим Шаном. Но вы правы, монгарс, Ликорион имел в виду что-то очень важное.

— Ко мне он тоже подходил! — горделиво приосанился Чанг. — Вы слышали? Он назвал меня храбрым псом.

— Он иронизировал, — усмехнулась Нолколеда.

— Между прочим, гарсин, Ликорион обещал, что я буду жить долго, как люди. Хоть ради этого вы могли бы относиться ко мне с большим уважением.

— Может, у тебя хватит времени стать по-настоящему разумным, — проворчала немка.

— Господа, господа, тише! — перебил их принц. — Мы приближаемся к Священной роще!

Нас действительно ждали. Там, где два старых ясеня склонялись друг к другу, образуя арку, стоял высокий человек в зеленых одеждах. На вид ему было лет сорок, а может, и меньше. Он носил волосы до плеч и гладко брил лицо — так ходили столичные священники. В руке обитатель Священной рощи держал ружье, рядом с ним сидел огромный пес. При виде его у Чанга шерсть на загривке встала дыбом, но косматый сторож даже головы не повернул в его сторону.

— И это отшельник? — тихо прошептал Сэф. — Я, честно говоря, представлял себе безобидного старца.

— А я вполне безобиден, — неожиданно отозвался отшельник. — А это, — он подкинул в руке ружье, — защита от тех, кто замышляет зло против священных деревьев. Меня зовут Килмот, и я очень рад вам, господа.

— Не думаю, что это ружье стреляло хоть раз, досточтимый Килмот, — заявил принц. — Во всем Лаверэле не сыщется негодяй, способный злодействовать в Священной роще.

Я мысленно вздохнула: если бы принц не проспал наш разговор с Аленой, он не был бы так уверен. Отшельник подтвердил мои мысли.

— В Лаверэле сейчас трудные времена, господа. Повсюду рыщут чужаки. Они сознательно готовы осквернить святыни. Мне жаль, что бремя борьбы с ними падет на наши плечи, ваше высочество.

Принц покраснел.

— Откуда… Как вы узнали, монгарс?

Отшельник задрал голову ввысь, где шумели кронами ясени.

— Это все деревья. Сегодня они сказали мне, что в Священную рощу возвращается король Лесант. Эти деревья, господа, живут очень долго. Я думаю, многие из них — ровесники Лаверэля. С той поры, когда Ликорион нашел в роще младенца с короной на голове и взял его под свою опеку, минула почти тысяча лет. Для деревьев это мгновение. Ваше высочество, они приняли вас за вашего великого предка. А я сразу понял, каких гостей мне ожидать.

— Досточтимый Килмот, могу ли я увидеть место, откуда началась история шимилорских королей? — заметно волнуясь, спросил Лесант.