Возрождение Феникса. Том 2 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

— Тут какая-то ошибка, — удивленно говорю. — С Домом Бесоновыми у моего рода не было никакого столкновения. Обычная сделка, вот как сейчас с вами, Ваше Сиятельство.

Этим недвусмысленно намекаю, что сделки с главными родами для Беркутовых обычно дело, так что петушитесь, конечно, вы всё же граф, но не думайте, что уникальны.

— Мм, понятно, — Эдуард не расстраивается ответу. — Скажу вам одну вещь, Арсений. Я не понаслышке знаю, какие «сделки» любят заключать Бесоновы. Сейчас вы разбогатели на три завода, но это только сейчас. София никогда не отдает свое, если это, впоследствии, не приумножит ее состояние. Когда вы поймете, о чем я, а, точнее, испытаете на своей шкуре, приходите ко мне. Двери Дома Эльсов всегда распахнуты для вас.

Ну, давайте еще в политику меня засуньте, болотопсы жеваные! Мало мне проблем.

Как только покидаем штаб-квартиру Эльсов, сразу выбрасываю графа из головы. К Хренозверю его вместе с Бесоновыми. Я еду в дорогой машине бизнес-класса. Салон обтянут очень дорогой кожей, приятной на ощупь. Рядом сидит потрясающая женщина, которая смотрит на меня влюбленными глазами. Вот она перекидывают ногу на ногу элегантным, полным эротизма движением. За рулем сегодня не ворчун Тимофей, а молчаливый Игнат, и он точно не посмеет опустить перегородку и отвлечь барина.

— Господин, наконец мы увиделись, — шепчет Катя, приближаясь и касаясь губами моей щеки. — Мурр…Ваша кожа по-прежнему нежная, как у ребенка. Ни щетинки!

— Ты переезжаешь в Москву, — обнимаю девушку за горячую талию. — Отныне ты гендиректор всей «Корпорации Беркутовых». Найди нового управляющего активов в Твери и сразу собирай чемодан.

Она отстраняется и удивленно хлопает ресницами:

— Это большая честь, господин!

— Ты заслужила ее. Продолжай в том же духе и полетишь вместе со мной к звездам.

— Я каждую ночь с вами уношусь к звездам, — жарко говорит Катя. Ее рука смело ложится мне на брюки. В следующий миг ее колени в колготках соскальзывают прямо на пол, и брюнетка оказывается у меня между ног.

Я приподнимаю бровь. Катя смотрит в глаза, как верный солдат, в то же время ее рука продолжает мять мою ширинку.

— Позвольте вас отблагодарить за повышение, — игриво ухмыльнувшись, Катя сжимает пальцы в кулачок. Внутри меня просыпается жар.

— Мы едем в отель, там и отблагодаришь в джакузи, засыпанном лепестками роз. Или на кровати, как нормальные люди.

— Я не могу ждать. Ну-у пожалуйста, — она расстегивает пуговицу с молнией. Просовывает внутрь руку, сжимает. Огонь прикосновения блуждающих пальцев пробуждает вулкан. Феникс воспаряет.

«Коварные вы существа, женщины» — вздыхаю про себя.

— Господи-и-ин, разрешите!

— Не спрашивай уже, начав, — я откидываю голову на спинку дивана и закрываю глаза. — А начав, не смей разочаровать.

— На это счет не волнуйтесь, господин. Сейчас я доставлю вас к звездам!

Глава 23 — Донские стоны

Возвращаюсь с Кати под вечер. Дома меня ждут плохие новости. Пока, не знаю, какие именно. Но точно плохие, потому что моя мама плакала. Голубые глаза после слёз кажутся прозрачными, губы припухли. Кончики золотых волос спереди разлохматились — видимо, растеребила от нервов.

Грустная Елизавета сидит вместе с Серафимом Григорьевичем в гостиной. Начальник СБ с кем-то переговаривает по телефону, отвернувшись в сторону. Не отвлекаю — ясно, что человек занят делом. Сразу обращаюсь к матери:

— Ты мне пока одно скажи, — делаю паузу. — С Леной всё в порядке?

Стан матери тонет в мягкой спинке кресла, вязнущие объятия подушек крепко держат ее стройную фигуру, иначе бы она точно подскочила на месте.

— Свароже! Не пугай так, Сеня, конечно, в порядке! С рестораном беда — под ночь неизвестные напали и сожгли подчистую. Представляешь, какой ужас?!

— А, понятно, — сразу успокаиваюсь. Подумаешь, ресторан разгромили. С этими дворянами всегда так — то один, то другой нападет. Если нервничать из-за каждого, инфаркт выстрелит. — Что сожгли-то?

— Всё, Сеня, всё!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Кухонное оборудование?

— Нет, его успели спасти. Только вытяжка испортилась из-за клубов гари.

— Ага, а коммуникации водоснабжения и водоотведения?

— В кухне водопровод цел, а вот в туалете полопались трубы.

— Ну это не страшно. Водопровод-то центральный, поменять подвод недолго, — успокаиваю. — А что с персоналом?

Может, для мамы ресторан — это в первую очередь работники, и они все истлели в красном пламени.

— Живы-целы, только одна официантка надышалась дыма, но ее откачали в больнице.

— Ну сама видишь, уже далеко не всё, — поглаживаю маму по плечу. — Как я понял, сгорели только клиентские залы. Требуется ремонт в течение месяца, и будет ресторан как новенький.

— Ты не понимаешь, Сеня! — снова плачется Елизавета. — Нет у нас месяца! Недели даже нет! К нам кулинарный критик на днях приедет! И куда я его приведу?! На пепелище разве только… Его Сиятельство Дюран разгромит нас в статье и больше не явится.

О как серьезно, оказывается. Похоже, диверсия неспроста произошла перед самым приездом кулинарного критика. Неужели конкуренты? Очень странно, будь мы в Твери, еще бы поверил, но в Москве клиентов на все харчевни хватает. Хотя, завистники везде есть.

— Да, камера банкомата напротив ресторана! — орет в трубку Серафим. — Всему учить надо, бестолковые. Поговори, Иван, с управляющим банковского офиса, чтоб дал запись. Посвети именем Беркутовых… а лучше даже Волконских, мы в его Доме как-никак, разрешаю. Жду отчета через полчаса.

Работает мой сивоусый начальник. Повезло всё же мне с ним — почти дед, зато какой опыт. Что ж, вредителям точно не жить. Но сперва успокою маму. Для этого говорю всего лишь три слова:

— Я разберусь, мама, — и выпускаю облачко умиротворенной энергии. Мягкой и и светлой, как лучи зари.

Спина Елизаветы вытягивается, появляется осанка царицы. Мама глубже вдыхает острый предосенний воздух. Успокаивающие магнетические волны придают женщине уверенности.

— Спасибо, сынок, — улыбается она радостно.

Но рестораном займемся ближе к утру. Сейчас только оценим ущерб, а как его исправить решу завтра. Как раз к этому времени Серафим найдет виноватых и мы пойдем карать.

— Точно? «Донские»? ОПГ что ли? Ага, молодчина, — безопасник оборачивается ко мне. — Господин, мы нашли их.

Метеор Серафим. Значит, бурная ночка начнется уже скоро.

* * *

— Лебедь, это Феникс. Сам дом не крушите. По возможности, бахайте только светошумовые гранаты. Прием.

— Лебедь — Фениксу. Понял. Только светошумовые. Прием.

— Ага, конец связи.

Поправив небольшой тубус за спиной, я разглядываю в бинокль базу «донских» — заброшенный биокомбинат. Одноэтажная серая коробка, ничего особенного. Но расположение удобное. Лес, звезды, тишина. Разве что, из соснового бора за спиной заливается звонкой трелью соловей. Атмосферненько.

Рядом топчется Тимофей с группой «Бэ».

— Сеня…Феникс, что-то ты опять задумал, — бурчит воспитатель. — Давай, расскажи-ка мне свой новый секрет.

— Зачем? Предыдущий ты уже разболтал? — усмехаюсь.

Он фыркает.

— Вот откуда у тебя такая уверенность, что без осколочных выйдет бескровная победа? Прем, как индийский слон на танк. Вообще подумал с какими потерями обойдется твое «не крушите»?

Ох, опять включил гнома Ворчуна из Белоснежки…. Даже не спрашивайте.

— Без потерь точно, — отвечаю. — После битвы всех своих отыщем, неважно, целыми или не очень, — он округляет глаза. Я усмехаюсь. Приятно подтроллить воспитателя, а то он со своим "бу-бу-бу" доконает. — Да не кипятись. Всё нормально будет, там обычные бандюганы. Вломимся и загоним их в офисные помещения.

— А дальше?

— А дальше увидишь.

Тимофей хмурится, но сдерживается. Не при подчиненных же устраивать тут дискус. В темпе мы с другой группой занимаем свои места по бокам здания, подаю знак к началу.