Когда сгущается тьма - Джеймс Гриппандо

— Этого не будет, дружок.

— Нет, будет, Свайтек. Пройдет совсем немного времени, и ей ужас как захочется со мной поговорить. Так захочется, что она даже забудет, кто такой Фэлкон. А когда мы закончим разговор, она меня поблагодарит. Точно тебе говорю. Поблагодарит. Да еще как…

Странно было наблюдать за этим человеком, который вел беседу за двоих настолько убедительно, что можно было подумать, будто Джек Свайтек находится в этой комнате собственной персоной. Неожиданно Тео пришло в голову, что Фэлкон отнюдь не удалился в свой иллюзорный мир и никаких галлюцинаций у него нет. Более того, он оказался умнее и проницательнее его, Тео, и первым пришел к кое-каким важным выводам, а именно: догадался, что в пакете скрыт микрофон. Судя по блеску в его глазах, Тео понял, что он сейчас разорвет пакет, найдет микрофон и уничтожит его. Прежде чем это случилось, Тео решил попытаться передать Джеку еще кое-какую важную информацию.

— Эй, приятель!

Фэлкон посмотрел на него краем глаза, но был настолько занят разговором, который ему приходилось вести за двоих, что не смог сразу сосредоточиться на своем пленнике.

— Девушке, что лежит в ванне, очень нужен врач, — сказал Тео.

Фэлкон не ответил.

— Ты меня понял? — повысил голос Тео, чтобы его наверняка услышали через подслушивающее устройство. — Я сказал, что девушка в ванной комнате очень страдает от раны и ей срочно нужен врач.

Фэлкон взял свое ожерелье из металлических бусин, отнес его в угол комнаты и положил рядом с генератором. Затем вытряхнул содержимое пакета на пол, бросил его и принялся по нему расхаживать, как по коврику. Делал он это очень осторожно, как человек, опасающийся наступить на мину.

— Говоришь, девчонке стало хуже? — осведомился он, сделав пару шагов. — Говоришь, ей нужен доктор? — Еще шаг. — Это очень плохо. Потому что доктора нигде не найти. — Он сделал еще два шажка, неумолимо приближаясь к толстой складке внизу пакета, где проходило двойное дно. — Но если ты найдешь этого дерьмового доктора, — сказал он, поднимая ногу, словно намереваясь растоптать таракана, — и если тебе удастся-таки с ним переговорить, не забудь спросить его о la bruja.

Он топнул ногой о пакет, и все услышали хлопок, сопровождавший уничтожение микрофона, спрятанного в складках бумаги на дне пакета.

— La bruja — значит ведьма, — пояснил Фэлкон. На этот раз к сведению одного только Тео.

Глава 43

Только выйдя ненадолго из командного пункта, Винс позволил себе задаться вопросом, что же он упустил в этом деле.

Винс никогда не обладал экзистенциальными способностями, но уж такова была ирония судьбы, что слепота временами просто выпихивала его из собственного тела и заставляла созерцать себя как бы со стороны. Иногда в таких случаях он видел мысленным взором вполне довольного жизнью парня по имени Винсент Пауло, удачно приспосабливающегося к тому совершенно особому миру, который не зависел от зрительного восприятия. Он остро чувствовал аромат духов Алисии и то, как этот аромат постепенно рассеивался, растворялся в воздухе в течение дня. Сейчас он слышал вокруг себя звуки шагов и даже смог отличить поступь спецназовца из СВАТа от легкой походки Алисии, которая направлялась в сторону ресторана, оставив его размышлять в одиночестве перед командным пунктом. Он ощущал бриз, овевавший его лицо, и запах «Ландромета» — прачечной самообслуживания, находившейся дальше по улице. Слышал шум вертолетов над головой и автомобилей примерно в квартале от того места, где он находился, — парни из группы управления движением направляли поток машин в объезд перекрытого полицейскими заграждениями Бискейн-бульвара. Стоило ему чуть больше сосредоточиться на звуках транспорта, и он уже отличал автобусы от грузовиков, грузовики от легковушек и маленькие машины от тех, чьи моторы пожирали бензин галлонами. Рядом с ним вдруг заворковал голубь, потом к нему присоединился другой. Похоже, они ссорились из-за хлебных крошек или кусочка гамбургера, оброненного кем-то из полицейских на парковочной площадке. Потом хлопнула автомобильная дверца. Недалеко от командного пункта лениво переговаривались мужчины. Впрочем, нет, не только мужчины — среди них затесалась и женщина. Винс точно знал, что это особа женского пола, хотя почти не слышал ее голоса и не разбирал слов. Так что порой лучше многих зрячих представлял, что происходит вокруг.

Но бывали времена, когда перед его внутренним взором представал совсем другой Винсент Пауло — недалекий и глуповатый, бродивший словно неприкаянный по этому принадлежавшему зрячим враждебному миру, являвшему ему себя лишь посредством звуков, запахов и прикосновений. И этот недалекий и глуповатый Винсент Пауло подчас отказывался понимать, что не живет полной жизнью, а лишь реагирует на различные раздражители, упуская из виду, что многие вещи существуют, не обнаруживая себя запахами и звуками, и таким образом укрываются от его восприятия.

Поэтому Винс постоянно задавался вопросом, как подобные пробелы в восприятии могут повлиять на порученное ему дело и какие тайны скрывают.

— Пауло, — позвал сержант Чавес.

Винс повернулся на голос координатора СВАТа.

— Да?

— Шеф Ренфро на линии. Хочет с нами посовещаться. Пойдем в наш автобус.

Он взял было Винса за руку, чтобы отвести к машине, но тот отстранился. Не потому что не хотел идти, просто его покоробило нетактичное поведение спецназовца. Чавес явно считал, что у слепого, как у теленка, должно быть в носу медное кольцо для удобства его препровождения в нужное место.

— Лучше я возьму тебя под руку. Этого вполне достаточно.

Они вошли в автобус, Чавес подвел сержанта к металлическому откидному стулу и опустился на такой же рядом, предварительно закрыв дверь.

— Мы на месте, шеф, — сообщил он в микрофон громкоговорящей связи.

— Вот и хорошо, — откликнулась Ренфро.

— Хотите, чтобы я еще раз рассказал о ходе переговоров? — спросил Винс.

— Нет, если за последние пять минут не произошло ничего существенного.

— Пока никаких изменений.

— Мы тут с Чавесом потолковали о возможном развитии событий и пришли к одинаковому заключению. Я знаю, вам это не понравится, но, пожалуй, больше затягивать с подключением снайперов не стоит.

— Не понял?

— Мы собираемся его убрать, — пояснил Чавес, словно переводя слова своего начальника.

— Но он только что признал, что у него нет бомбы!

— Мы не склонны ему доверять. Фэлкон наверняка знал о подслушивающем устройстве в пакете, когда говорил об этом.

— Не думаю, чтобы он таким образом пытался ввести нас в заблуждение.

— Это уже не столь важно, — заметил Чавес. — Тео Найт совершенно определенно дал нам понять, что в ванной комнате находится раненый человек, который нуждается в медицинской помощи.

— Согласен, — сказал Винс. И уже мысленно проигрывал новый звонок Фэлкону. — Давайте немного подождем и выясним, не склонен ли он отпустить раненую девушку в госпиталь.

— Это просто смешно! — заявил Чавес.

— Пусть поговорит, — согласилась шеф. — Но как вы, Пауло, предполагаете забрать раненую из номера?

— Можно подкатить к двери каталку, как мы это уже проделали с продуктовой тележкой.

Чавес поморщился.

— Фэлкон на это не пойдет. Мы засунули ему в пакет с продуктами подслушивающее устройство, и он со своей больной головой вполне способен предположить, что каталка — нечто вроде «троянского коня», в котором скрываются вооруженные до зубов спецназовцы.

— Возможно, он позволит врачу войти в номер мотеля и осмотреть раненую…

— А возможно, возьмет его в заложники… Шеф, кажется, мы с вами уже все обговорили, поэтому какого черта теряем время? Может, эта девушка находится в тяжелом состоянии и умирает?

На линии установилось молчание, потом шеф вновь заговорила:

— Вот сейчас мы подошли к главному пункту. Я, Пауло, не могу вам позволить разговаривать с этим психом неопределенно долго, особенно зная, что в комнате находится заложница, нуждающаяся в медицинской помощи.

— Ну, так мы начинаем действовать? — спросил Чавес. — Таков, кажется, был первоначальный план?

— Это не план, а черт знает что, — расстроился Винс. — Если, конечно, вы не ставите своей целью получить мертвых заложников.

— Пауло прав, — сказала шеф. — Прежде чем вламываться в двери, необходимо попытаться разрешить ситуацию снайперским выстрелом. Вдруг удастся заставить преступника открыть дверь или подойти к окну? И в этом смысле, Пауло, мы очень на вас рассчитываем.

Неожиданно Винсенту подумалось, что он получил ответы на все свои вопросы. Все вдруг стало предельно ясно, словно о причине его вовлечения в это дело поведал трубный глас с вершины холма. Винсента Пауло подключили к этой операции не для того, чтобы вести переговоры об освобождении заложников. Его роль заключалась в том, чтобы всемерно способствовать ликвидации Фэлкона. Как только эта мысль окончательно утвердилась в его сознании, он с горечью ощутил, что в этой ситуации с самого начала показал себя подлинным слепцом.