Начало Игры - Константин Стригунов

Лесостепь, точнее местность, которая когда-то ею была, изменилась до неузнаваемости. Теперь вместо огромных степных просторов, прерываемых лесным массивом, оказалось жуткое зрелище, оказывавшее нездоровое психическое воздействие. Ощущение словно на прекрасную картину выдающегося художника-пейзажиста выплеснули банку черной краски и капли с потёками изуродовали ее, создали нечто отталкивающее. Деревья, искореженные и будто высохшие, переплетались своими ветвями самым невероятным образом, образуя отвратительные силуэты, как если бы одни из них медленно пожирали других. И в принципе, подобные мысли, приходящие в голову после от вида здешней флоры, оказывались недалекими от истины. Многие из растений стали по-настоящему хищными, не брезгуя в своем рационе не только своими сородичами, но и другой живностью, не исключая и людей… Впрочем, сейчас серо-черное плетение ветвей с подозрительными наростами на изгибах, как правило, имевших несколько иной цвет, чем само дерево, не представляли собой серьёзную угрозу, хотя назвать эту мерзость «деревом» было бы оскорблением для этого слова. Трава же здесь более высокая, грязно-коричневого оттенка, и обладала способностью скрывать в своих зарослях много опасностей. Никаких троп не обнаруживалось — верный признак небольшого количества мутантов в этой части Зоны, и, следовательно, меньше потенциальной опасности. Последнее Егоров ценил особенно и ему не хотелось пребывать в Зоне больше того времени, которое он планировал затратить на поиски упавшего самолета, отбиваясь от очередной своры голодных тварей или здешних психопатов.

После получасового передвижения рядовой Николай Назаров, он же Араб, сообщил, что впереди обнаружен искомый пункт для привала. Приказав всем дозорам оставаться на своих местах, за исключением передового, Егоров подбежал к Шороху и Арабу. Бойцы уже заняли позиции, проверив местность дозиметром, и с помощью своих монокуляров просматривали внушительный завод и прилегающую к нему территорию. Командир с помощью своей оптики осмотрел знакомые очертания строений, спасших когда-то ему жизнь в одном из многочисленных рейдов, в которых довелось участвовать грушнику. Видимо, полуразрушенные строения, бывшие некогда одними из многих символов мощи промышленности Советского Союза, в свои лучшие времена представляли собой литейный завод. Теперь же от них остались призраки зданий, включая несколько цехов, котельную, гаражи, вспомогательные помещения и заборы с ржавой от времени колючей проволокой и другие постройки. Все они обильно заросли непонятной мутировавшей растительностью. То же самое можно сказать и о дороге, подходившей к заводу с двух сторон и теперь признать в ней асфальтированную серую полосу можно лишь с большим трудом. С северо-восточной стороны от завода земля оказалась испещренной огромными воронками, а кое-где она приподнималась в воздух, что свидетельствовало о наличии в той части местности целого конгломерата аномалий гравитационной природы. Когда Егоров был здесь в последний раз, то ничего подобного не наблюдал, однако данный аспект не только его не огорчил, но и добавил уверенности в том, что теперь использовать подвал для привала можно с большей надежностью, поскольку с северо-востока пробраться кому угодно будет просто нереально. Гравианомалии обладали одним очень хорошим свойством: всякая попытка пройти сквозь них даже на современном танке могла стать чреватой немедленным превращением в металлолом, а это значит, что теперь подходов, которые нуждались в надежной защите, осталось в половину меньше. Никого в округе отряд не обнаружил и за все время, когда Егоров и два его бойца внимательно просматривали местность под прикрытием чащи из кустов и высоченной травы, то лишь услышали наполненный первобытным ужасом рев нескольких плотей, гонимых кем-то в лесу. Прапорщик Антон Ковалев или, как его все знали Шорох, достал из рюкзака компактный доплеровский радиолокатор для определения в радиусе трехсот метров движущихся существ. С помощью этого прибора, напоминавшего по виду нечто среднее между небольшим громкоговорителем и фонарем, а также небольшого выносного пульта управления, старший сержант прозондировал территорию, но присутствие кого-либо чужого не нашел. Тогда, дав команду остальным семерым бойцам ждать, Егоров вместе с Шорохом и Арабом ползком выдвинулись в направлении постройки с целью разведать обстановку в укрытии. В случае если никаких признаков опасности обнаружено не будет, то по надёжному каналу основной части отряда будет передан условный сигнал, который сообщит разведчикам, что все чисто и никакой угрозы нет. С другой стороны остальные разведчики при обнаружении противника заблаговременно предупредят Егорова и тогда он сумеет предпринять соответствующие меры.

В воздухе держалась легкая дымка, присущая этим частям Зоны, и данное обстоятельство оказалось на руку разведчикам, ведь в таких условиях ухудшалась видимость для потенциального врага. Плюс ко всему некоторые виды аномалий легче обнаруживались, создавая весьма заметные колыхания, зачастую полостью демаскирующие опасность. После пятнадцати минут ползанья среди высокой травы, трое спецов вплотную подобрались к дороге, ведшей в глубь построек эпохи развитого социализма. Командир выставил назад ладонь, что означало остановиться. Достав свой монокуляр, он снова произвел рекогносцировку, высматривая любые подозрительные детали. Часть отряда, оставшаяся наблюдать, не давала никаких сигналов о том о присутствии какой-либо угрозы.

«Странно, — подумал Егоров, — отличное место для лагеря. И как его еще не облюбовала какая-нибудь группировка?»

Для Зоны, которая хоть и растет, но все ж представляет собой относительно ограниченную область это действительно казалось необычным. Если грамотно оборудовать завод, рассуждал командир, например, заняв подземные помещения и не отсвечивать, дабы воздушная разведка не засекла, то строение может стать хорошей базу, пускай и временной. Однако визуальный осмотр ничего не дал, да и все детекторы молчали, не давая даже малейшего намека на наличие хоть одной значительной аномалии. То же самое можно сказать и о радиационном фоне, не выходившем за пределы допустимых значений.

«Странно».

Трава закончилась и теперь трое бойцов двигались короткими перебежками таким образом, чтобы место, где им приходилось останавливаться прикрывалось несколькими стволами «деревьев». Араб, не совсем удачно перекатился и немного потерял равновесие, что чуть не стало для него плачевным. Инстинктивно, удерживая равновесие, он ухватился левой рукой за кору растения и тут же отдернул ее, словно ошпаренный. Выучки и благоразумия ему хватило не вскрикнуть, когда он обнаружил, как самый верхний слой своей перчатки разъело неизвестное вещество. Егоров показал знакомым, чтобы все были предельно внимательны и, выставив руку вниз, он махнул ею, приказывая идти вперед. Передвигаясь небольшими перебежками, группа из трех человек добралась к проходной и переместилась к зданию, бывшем некогда довольно крупным производственным корпусом. Мимо него шла потрескавшаяся дорога с практически полностью разрушенным бордюром, где из множества трещин пролезла мерзкого вида тёмно-рыжая растительность. Прикрываясь стенами вспомогательных зданий, группа старалась двигаться незаметно для возможного снайпера, засевшего где-то на территории. Для этого каждый отметил у себя на электронной карте все ключевые позиции, где может расположиться снайпер, а маршрут составлялся с тем расчетом, чтобы продвижение группы оставалось, по возможности, вне его зоны видимости. Такие меры были дополнительными предосторожностями на случай, если возможный противник решит подготовить сюрприз для гостей, однако ничего подозрительного не фиксировалось. Продвижение мимо корпуса заняло около двух минут, с целью не создавать шума при ходьбе, особенно в тех местах, где имелось множество рассыпанного строительного мусора и разбитого стекла, выпавшего из здания под воздействием негативных природных факторов, на которые так богата Зона.

С максимальными предосторожностями, разведчики перебежали открытое пространство, разделявшее корпус и компрессорную, за которой укрылась группа. Сразу за левым поворотом, метрах в сорока стояло бывшее административное четырехэтажное здание заводоуправления. Дав команду остановиться, Егоров, шедший впереди, повесил автомат на плечо и достал в одном из карманов разгрузки миниатюрную камеру, закрепленную на специальном гибком шланге-проводе, которому можно придавать определенную форму. Его длина составляла один метр и командир, присев на корточки, выпрямил шланг-зонд, а его последние несколько сантиметров с камерой загнул под углом девяносто градусов. Затем другой конец провода он, с помощью USB-разъёма, присоединил к своему КПК. По завершении процедуры Егоров медленно у самой земли стал высовывать за угол стены камеру, получая с нее изображение на экран КПК. Поскольку угол обзора камеры составлял всего пятьдесят четыре градуса, то чтобы охватить весь вид здания, пришлось потратить некоторое время. Сам шланг-провод как и камера имел не более полсантиметра толщины, плюс ко всему покрывался маскировочной окраской, поэтому уже с расстояния десяти-пятнадцати метров не виден для человека. Егоров осматривал местность, не спеша поворачивая провод, тем самым, собрав всю видеоинформацию о здании. Оказалось, что ничем не примечательное серое, типовое сооружение, располагалось боковой стороной к дороге, ведущей к нему. Значит, если имелся наблюдатель, то он мог расположиться только на крыше, но, осмотрев ее край, Егоров никого не обнаружил там, кроме того, детекторы все также молчали. Осторожно затащив провод с камерой на конце, командир, отсоединил его от КПК и спрятал обратно в разгрузку, знаком показав, что все чисто и путь свободен.