Рождение героев - Олег Маркелов

– Не горячитесь так! – взмолился Гефорг, боясь, что ситуация перерастет в очередную бойню. – Регнар, ты был прав. Надо во всем разобраться спокойно. Здесь произошла глупая ошибка. Но самого страшного еще не случилось, и мы можем разобраться. Разобраться спокойно. Мы спасли вот эту девушку от страшной мученической смерти на алтаре нечестивого обряда. А вот этот… это чудовище как раз и участвовал в том самом обряде!

Гефорг указал на затравленно озирающегося Генриха.

– Это гнусная ложь! – взвизгнул Генрих, поднимаясь с пола. – Это как раз они, они вместе с этой мерзавкой напали на меня и моих друзей, когда мы прогуливались в лесу. Это они – Пораженные! А Даркан им помогает! Вызовите стражу и убейте их всех, если сами не хотите оказаться в их беспощадной власти! Убейте их всех!

После этих слов в комнате вновь воцарился хаос. Регнар и Даркан орали во всю мощь своих легких на Ордея Туккара и Генриха. Элейн после всего пережитого за последние дни, услышав такую ложь от своего обидчика и ощущая, что в настоящий момент перевес сил на стороне ее друзей, сделала пару шагов и влепила приличный удар кулачком в лицо обидчика. Наверное, для девушки это был неплохой удар, но Генрих на ногах устоял. Более того, он мгновенно отплатил той же монетой, наотмашь ударив ее локтем в лицо. Брызнула кровь, и девушка отлетела на пол. Гефорг опередил обоих гномов в своем праведном гневе – он двинул племянника Ордея кулаком в живот, а когда тот согнулся пополам, жадно ловя ртом воздух, тяжело пнул коленом в голову. Хрустнули хрящи носа, Генрих откинулся назад, с грохотом падая на спину.

– Остановитесь! – Глубокий голос пришедшего в себя инквизитора Валлинга перекрыл все остальные звуки.

– Да я сейчас же отправлю в Долины Смерти этих двоих приспешников зла! – не унимался разгоряченный Регнар, моментально забывший, что сам хотел сделать все «по уму».

Гефорг, сделав над собой усилие, успокоился и подал руку, помогая Элейн подняться. Девушка же, напротив, все больше закипая от гнева, сыпала проклятия на голову Генриха, призывая все божественные кары, которые приходили ей на ум.

Сам Генрих, сидя на полу, с трудом выравнивал дыхание и пытался извлеченным из-за кружевного отворота рукава платочком унять вновь полившуюся из носа кровь. При этом он бросал умоляющие взгляды на дядю, словно ища у него спасения.

Нарлинг заботливо усадил девушку в кресло, шепотом призывая ее взять себя в руки. Элейн послушно закрыла глаза и глубоко вдыхала воздух, стараясь успокоиться.

– Они! Это они и есть те самые приспешники зла! – продолжал яростно обвинять Регнар.

– Не тебе решать, гном! – зло ответил инквизитор, в голос которого окончательно вернулись твердость и уверенность в своей правоте. – Пока все факты указывают только на вас троих. И как бы вы ни поступили сейчас, но от гнева святой инквизиции вас не укроют никакие стены или расстояния. Спасти может лишь оправдание.

– Этот ублюдок все придумал… – начал было Гефорг, указывая рукой в сторону сидящего на полу Генриха.

– Это они все обвинения выдумали, надеясь спасти свои шкуры, – злобно перебил его Генрих.

– Сейчас я покажу тебе, щенок, кто пытается спасти свою шкуру! – взревел Регнар, вновь бросаясь на Генриха.

Только Даркан, заступивший своему соплеменнику дорогу, спас племянника Ордея Туккара от немедленной расплаты за свои слова.

– Остынь, герой, – попросил глава общины гномов, опуская тяжелую руку на могучее плечо посла Туманных Вершин.

– Я больше не герой! – с горечью выпалил Регнар, стряхивая руку со своего плеча. – Я изгнанник! Я враг своему народу!

– Вот! Он враг! Он Пораженный! – взвизгнул Генрих, почувствовавший себя за спиной Даркана в некоторой безопасности и даже поднявшийся на ноги. Однако в этом, как оказалось, он сильно заблуждался. Регнар, притихший от нахлынувшей на него горечи обиды, отпихнул Даркана и ухватил Генриха за кружевной ворот камзола. Вмиг рванув его на себя, гном размашисто ударил головой в лицо визжавшего племянника магистрата. Голова родича Туккара откинулась назад, кружева с треском разлетелись лохмотьями, а сам Генрих, словно подрубленное дерево, рухнул на пол, лишившись чувств. Полы совершенно изорванного камзола разлетелись в стороны, открывая взорам белую изнеженную кожу.

– Чтоб меня наковальней придавило! – потрясенно выругался Регнар, не в силах отвести глаз от раскинувшегося на полу Генриха.

А там, между разошедшимися полами, прямо в центре обнаженной груди скалился мелкими острыми зубами ухмыляющийся маленький рот. Жуткая мутация зла, метка Таллара, не оставляющая никаких сомнений в том, что она означает. Теперь слова не имели никакого смысла, потому что самые красноречивые фразы не сумели бы спрятать того, чем отметил Генриха Мрак!

– Так вот кто настоящий приспешник Таллара! – воскликнул Даркан.

– Пораженный! – словно эхо, прошептал Валлинг.

– Этого не может быть! – взвыл Ордей, пытаясь подняться с пола. – Генрих! Очнись! Мой племянник! Как же такое могло с тобой приключиться?!

– Я был прав! – взревел Мраморная Стена. – И я не знаю, какие боги помогли этой твари ускользнуть от моего топора в том проклятом лесу, но сейчас ему уже никто не поможет!

– Ты прав, брат! Уничтожим зло! Раздавим гадину! – вторил ему Даркан, поднимая свой молот.

Элейн только молча и злорадно ухмылялась, предчувствуя близкий конец того, кто принес в ее жизнь столько ужаса и боли. Гефорг же, окончательно успокоившись, рассматривал противника, с кем схватился этой ночью, даже с определенной долей интереса. Он впервые видел Пораженного так близко в относительно спокойной обстановке.

– Остановитесь! – воскликнул инквизитор. – Остановитесь во имя Денмиса!

– Это еще почему? – изумился Регнар, поворачиваясь к инквизитору.

– Какое отношение имеет этот Пораженный к имени твоего бога? – сурово поинтересовался Даркан.

– Не к имени бога отношение имеет этот Пораженный, но к понятию справедливости и божьего суда! Обязательно должен быть суд. А после суда и казнь. А иначе как избежать принятия неверных решений? И к тому же вы только подумайте – как же он нам выдаст имена остальных Пораженных, остальных приспешников Таллара, если мы лишим его жизни сейчас?

То ли под воздействием магии голоса инквизитора, то ли действительно прислушавшись к разумным доводам, оба гнома умолкли, лишь буравя младшего Туккара яростными взглядами. Повисшую напряженную тишину первым нарушил Нарлинг.

– Я так понимаю, Пораженного мы вручаем в ваши заботливые и надежные руки, – констатировал Гефорг, подходя к инквизитору и помогая ему освободиться. – А что теперь с нами?

– Я именем Денмиса объявляю вас свободными. Кроме того, с этого момента вы находитесь под защитой Церкви, – громко заявил Валлинг и повернулся к Регнару: – Я с уважением и честью возвращаю принадлежащую тебе, о гном, Печать Посла.

Валлинг достал массивный перстень на стальной цепочке и протянул его Мраморной Стене. Регнар принял Печать и, повесив на шею, спрятал под курткой.

– Семья же магистрата Туккара, напротив, до выяснения всех обстоятельств будет препровождена в подземелья храма и содержаться там, а не в городской тюрьме, – продолжил инквизитор. – Отворите двери, вам больше ничто не угрожает!

Старый дворецкий с удивительной для его возраста прытью бросился исполнять волю инквизитора – он отпер двери и торопливо скрылся за поворотом улицы, но вскоре вновь появился в сопровождении целого отряда городских стражников во главе с самим командором Ай-Генсом. Только богам известно, как старик сумел так быстро отыскать столь многочисленную помощь.

Инквизитор Валлинг и тут не выпустил ситуации из своих рук: громогласно объявив о невиновности и неприкосновенности посла Туманных Вершин и Гефорга, он отдал командору короткие инструкции относительно того, куда необходимо доставить Ордея и его племянника. Командор Ай-Генс немедленно приставил по десять человек к пленным, и их немедленно увели в храм Белого Трона. Двое стражников подхватили под руки девушку, намереваясь вывести и ее, но Гефорг решительно преградил им путь, в останавливающем жесте выставляя перед собой руки.

– Подождите! Куда вы ее ведете?! – обратился юноша к командору.

– Она воровка. И хоть все обвинения в связи с Пораженными с нее сняты, однако ее препроводят в городскую тюрьму. Ее будут судить за те дела, в которых она может быть замешана как член воровской гильдии, – ответил Ай-Генс.

– Ваше святейшество, не могли бы вы замолвить за нее слово? – обратился Гефорг к инквизитору.

Инквизитор покачал головой, бросив на Элейн лишь короткий безразличный взгляд.

– Может, она и явилась жертвой культа Таллара, а также помогла в выявлении источника ереси, но в знак снисхождения ее освободили от преследования священной инквизиции. Однако в делах мирских мы не можем покрывать преступления лишь за столь малые заслуги. На все воля богов Белого Трона. Я лишь обещаю вам, что похлопочу о том, чтобы суд был справедливым и гуманным. И не просите большего – ведь и без того благодать Церкви коснулась вас своим крылом.