Драконье Солнце - Варвара Мадоши

Вот такой бог, алый и золотой, словно осенние листья, пахнущей кровью на жертвенных алтарях, и гарью пожаров, двигался к нам — медленно и неспешно, и в то же время гораздо быстрее, чем всадник на лошади. Мне казалось, будто он идет от гор, но впечатление было обманчивым: я знал, что этот бог только что сидел рядом со мной у костра. У него было лицо Астериска Ди Арси.

Реальность бреда выгибалась вокруг него, даже рвалась иногда. Тогда я видел и костер (он почти уже догорел), и небывало густой столб дыма, поднимающийся в утреннее небо, и неподвижно стоящую шаманку… бог тоже был там: я ощущал его присутствие рядом с собой. Здесь же, в реальности странного сна, я мог его видеть.

Я не анализировал — лишь много позже у меня нашлось время хорошенько порассуждать — только подумал: «А ведь бедняга на краю держится!» Первое озарение часто бывает верным…

Бог шел к старухе и улыбался. Она смотрела на него как зачарованная.

— Ты ждала смерти? — спросил он. — Ты получишь ее.

Сумасшедшая Хельга смотрела на него такими глазами, какими, наверное, кролик смотрит на удава — не знаю, ни разу не наблюдал это поучительное зрелище!

Я твердо знал, что старуха будет только благодарна богу, избавь он ее от страданий пробужденного разума. Еще я знал, что мое вмешательство не изменит ничего — для такого как он стереть меня в порошок не составит ни малейшего труда. Кроме того, отдать свою жизнь, чтобы помочь какой-то там зачуханной селянке, живущей в жутком горном захолустье — совсем не то, что может прославить доблесть шляхтича (ну, предположим, последнее меня никогда слишком не волновало), и вообще было бы весьма обидным итогом моей недолгой, но такой интересной жизни! Да, все так… Но почему же тогда я сорвался вперед, как бешеный, чтобы встать между богом и старой женщиной?…

Ох, должно быть, сумасшествие — заразная штука!

А с другой стороны… Райн, тебе это ничего не напоминает?… Ведь совсем недавно в сходной ситуации ты повел себя примерно так же…

Первым я не успел. Первым оказался, как ни странно, Альбас, про которого я совсем забыл. Более того, я думал, что ему не удалось попасть в эту странную страну туманных видений. Нет, он был здесь, и с ревом бросился на бога. Тот просто отмахнулся… отшвырнул крестьянина, да так, что Альбас отлетел весьма далеко, врезался в вяз спиной и сполз по нему, оставляя на коре густой маслянисто-темный след.

Я хотел крикнуть что-то глупо героическое, вроде «Только через мой труп!» или «Убей сначала меня, если ты хочешь повеселиться!» Но, конечно, ничего не успел. Бог уже нанес удар — огненным клинком, разумеется. Ну почему, почему у богов обязательно должен быть огненный клинок?! Завел бы кто-нибудь… ну, не знаю… ну хоть пращу, что ли?… Можно прямо с небес орудовать — дешево и сердито!

Клинок вошел мне в верхнюю треть живота, под грудиной. Я успел даже подумать что-то типа «как горячий нож в масло». В следующий миг меч взорвался. И я взорвался тоже — вместе с ним. Понял, что умираю. Четкое, ясное осознание. Я должен был умереть именно так…

Мне, наверное, следовало вести себя достойно, но тело, увы, хотело не проявлять достоинство, а попросту без затей жить. Я заорал. А когда заорал, мир сложился как-то вдруг, будто витражный узор на окне, когда отходишь подальше и воспринимаешь картину целиком. До меня дошло, что я снова сижу у костра, и по-прежнему ору, схватившись за складки сюрко у себя на груди, словно пытаюсь руками вытащить оттуда сердце. Ох, что-то досталось этому бедному органу в последнее время!

Все то же утро…

Шаманка валялась неподалеку, лицом в траве. Нормальное для нее состояние, судя по всему… Так же без сознания, только на боку, растянулся Астериск Ди Арси. Руки его сжимали рукоять меча… который, конечно же, был вытащен из ножен. Хорошо еще, что не у меня в животе засел!

Зверски болела голова. Ну конечно… еще бы после такого не болела.

Я присмотрелся к моему незадачливому преследователю. Нет, все нормально — жилка на шее бьется. Значит, живой. Может быть, мне, ради мирового спокойствия стоит прибить его здесь и сейчас?… Его устами улыбался бог… кажется, я даже знал, какой именно.

Кинжал у меня был. Я нащупал рукоять на поясе. Старов кинжал, между прочим. Я ведь тогда не спросил, как зовут оружие… подумал, и назвал Сын Бури. Немного выспренно, но мне показалось, что правильно… Такой парень, как Ди Арси, и должен любить выспренние названия — стало быть, кинжалу будет привычно.

Перерезать горло спящему — тем более, что Ди Арси скорее в обмороке, чем просто спит, — дело пустячное. И для меня не новое — уже приходилось однажды.

Я мог. Запросто.

Кинжал, конечно, придется оставить рядом с телом. Не смогу же я взять его с собой… И как я буду в горах без ножа?…

Нет, что за глупости… конечно, не буду оставлять. Возьму с собой. Вытру только хорошенько.

Я разжал пальцы и поднялся. Боль в голове отзывалась противными спазмами в желудке — как с похмелья. Надо проверить, как там шаманка… не сломала ли чего. Да и вообще — напряжение такого ритуала может оказаться для нее слишком…

И замер. Встав, я увидел некую деталь окружающего пейзажа, которую раньше не замечал: опершись о ближайший вяз, полулежал, свесив голову на грудь и широко разбросав ноги (на подметках сапог — лепешки грязи), Альбас из Пестрых Скал. На коре дерева медленно подсыхал широкий темный след. А Сумасшедшая Хельга стояла на коленях у тела своего племянника. Она медленно раскачивалась туда-сюда, и мерно повторяла:

— За что?!.. За что?!..

Судя по голосу, от ее спасительного безумия не осталось и следа — совсем, как во сне.

* * *

…Мне нужно было торопиться. Множество дел следовало закончить до того, как Ди Арси придет в себя. Например, позаботиться о шаманке. А еще — помочь Хельге оттащить труп.

2. Записки Аристократа

Приходить в себя пришлось едва ли не дольше, чем в тот раз, на холме. Разница состояла в том, что тогда я просто проснулся, как будто после обычного сна. В этот раз я даже не чувствовал, что сплю: я все отлично осознавал. Даже запомнил, что Гаев сидит около меня, положив руку мне на лоб, и словно бы о чем-то думает… пальцы у него были до странности холодные.

— Вот что, — сказал астролог сочувственно — причем сочувствие было ни капли не наигранным, я мог бы в этом поклясться! — Вам нужно сейчас полежать немного, Ди Арси. А лучше бы много. Но много не получится — есть ведь еще госпожа Шварценвальде. Вам придется о ней позаботиться.

Потом он поднялся и отошел в сторону — я потерял его из виду. Я понял, что он опять сбегает, но встать просто не было сил. Тело как параличом разбило.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});