Я, ангел - Константин Аврилов

Усевшись на хлипкое сооружение, Тиль не смог отказать.

– Что вы хотите, молодой ангел?

– Овечку вытянуть, то есть спасти.

– Зачем?

– Чтобы попасть на Хрустальное небо.

– А что вам там делать?

– Это уже третий вопрос, сэр Ньютон.

– Ну что вам, жалко, юноша, такая любопытная беседа завязалась. Будьте милосердны к основателю современной физики, которая замучила вас в школе.

– Говорят, там хорошо, все ангелы мечтают попасть.

– А лично вам, сэр, для чего Хрустальное небо?

– Вечный кайф на вечном торче, – повторил Тиль слышанное от Витьки. – А если честно – не знаю.

Ньютон смахнул телескоп со стола и довольно потер руки:

– Отлично, сэр Тиль. Позвольте кое-что рассказать. Вы, конечно, помните, что физикой я занимался скорее как хобби, в основном посвящал усилия алхимии и неким тайным наукам, за что и расплачиваюсь. В одной древней рукописи я нашел удивительную легенду. Желаете узнать?

Тиль проверил перышко: все было спокойно.

– Легенда столь редкая... – начал Ньютон, откинув роскошный локон, – ...что более мне не встречалась. Называется «Легенда о великом алхимике».

«В одном княжестве, славном на все Средние века наукой и университетами, жил знаменитый алхимик, которого звали Великий. В те времена не было иного алхимика, чье слово имело столь значительный вес. Его мнение считалось беспрекословным авторитетом, внимать которому полагалось с трепетом почтения. Слава его разрослась до пределов, когда не так важно, что на самом деле совершил он в науке алхимии, которая, как известно, досталась нам от халдейских мудрецов.

Однажды ночью к нему постучался начальник стражи, прося срочно явиться в княжеские казематы. За бродяжничество арестован некий голодранец, он отказывается отвечать на вопросы, пока не поговорит с Великим алхимиком, дескать, специально явился в город для встречи со знаменитостью. Ученому мужу было лень, и он попросил отложить до утра – мало ли поклонников хотят его видеть, это не причина срываться от теплого очага. Но капитан настаивал: завтра поутру бродягу казнят по закону княжества, а он желал сообщить нечто важное.

Великий алхимик нехотя отправился в тюрьму. Его провели в одиночную камеру, где на куче гнилой соломы сидело человеческое существо в лохмотьях, разукрашенных следами грязи и запекшейся крови, худое, как обглоданная кость. Странно, что жалкий оборванец получил отдельную камеру и сумел уговорить главного стражника быть гонцом. В каземате царил жуткий смрад. Желая поскорее отделаться, Великий алхимик заткнул нос и сердито спросил, ради чего понадобился бродяге.

«Значит, ты Великий алхимик, брат?» – спросил нищий.

«Как смеешь обращаться ко мне подобным образом, несчастный!» – рассердился знаменитый ученый.

«Но ведь мы служим одной науке, значит – братья».

«Ты алхимик?» – презрительно вымолвила знаменитость.

«Не такой великий, как ты, но кое-что умею».

«И что же? Варить навоз?»

«Расскажу тебе, брат, но позволь спросить: за что обрел столь громкий титул?»

Великий алхимик увидел чистое и открытое лицо, со следами побоев. Сомневаться в наивности пленника было невозможно. Он ответил:

«Я прощаю дерзость, потому что ты чужестранец. Итак, знай: я издал более ста трудов по алхимии, защитил три докторских диссертации, избран действительным членом пяти академий, и еще десять мечтают заполучить меня!»

«Это все?» – с удивлением спросил нищий.

«Что же еще нужно?!» – закричал Великий алхимик.

«Ты получил философский камень?»

Вопрос не застал Великого алхимика врасплох:

«Мы делаем большие успехи в постижении тайн философского камня и уже значительно продвинулись. Впереди годы трудов, эксперименты, поиски, ошибки и свершения».

«А что сделал ты, чтоб получить ребис?»

«Читал лекции, проводил семинары, ставил эксперименты».

«И это все?»

«О, глупый нищий, называющий себя алхимиком. Неужели не знаешь, что никакого камня нет и быть не может. Это иллюзия. Она нужна, чтобы мы могли заниматься любимым делом. Князь знает, что его ученые заняты делом, народ знает, что мы ищем, даже инквизиция знает, что мы не занимаемся недозволенной магией. И все счастливы потому, что мы его не нашли. Если бы в одно несчастное утро я вышел из лаборатории с философским камнем, это обернулось бы страшной бедой!»

«Почему же?»

«Золота стало бы вволю, люди перестали бы болеть и ходить в церковь, потому что им больше нечего просить: у них было бы здоровье и деньги. Какой князь захочет иметь подданного, обладающего такой силой? Если бы мы получили философский камень, его бы следовало немедленно уничтожить. Нельзя воплощать мечту. Люди станут несчастными и убьют того, кто отнял у них мечту, воплотив ее. Что ты хотел мне сказать?»

Нищий разжал ладонь: в отсветах тлеющего факела зажглась рубиновым огнем прозрачная капля не больше слезинки. Пленник тронул ею стальные кандалы – появилась золотая полоска. Бросил каплю в миску, взболтал и капнул на засохшее полено. Деревяшка покрылась молодой листвой.

«Но как?» – в ужасе прошептал Великий алхимик.

«Это совсем не трудно».

«Ты всемогущ! Почему бродишь в лохмотьях, а не живешь в роскошном дворце?» – поразился Великий алхимик.

«Что в нем делать?»

«А наслаждения! Ты можешь позволить себе все, что в силах вообразить человек!»

«Что в них толку?»

«Но ведь ты можешь обрести бессмертие!»

«Какой от него прок?»

«Получить могущество и не пользоваться для себя?!»

«Дело в том, брат, что камень требует неумеренной платы за свое обретение».

«Расскажи! Открой секрет, и обещаю освободить тебя. Что за плата? Надо принести человеческую жертву? Я прав?»

«Камень забирает любовь. Ты будешь любить только его».

«Всего-то?! – Великий алхимик расхохотался. – Если бы у меня был философский камень, я бы сто раз отказался от такой ерунды!»

«Возьми». – Нищий протянул рубиновую слезинку.

«Ты отдаешь философский камень? Что хочешь взамен?»

«Скажи, что любить его будешь ты».

Великий алхимик проговорил клятву, схватил камень и выбежал из темницы. Рано утром нищего повесили на городской площади. Он смеялся, пока на него надевали петлю. А когда вздернули, на лице его осталось маска полного счастья».

– Что стало с Великим алхимиком? – спросил Тиль.

– Не может умереть, но и не может расстаться с камнем. Так и бродит оборванцем.

Ньютон следил за притихшим ангелом и вдруг открыл шкатулку, извлек хрустальное перышко и приложил к вороту комбинезона.

– Поздравляю с обретением крыльев, сэр Тиль.

Ничего не случилось, ничего не почувствовал, даже легкой тяжести за плечами. Но каким-то необъясним образом понял: у него крылья. И увидел себя как бы со стороны.