Настоящий Спасатель 2. Назад в СССР - Адам Хлебов

class="p1">Мы добежали до стоянки с нашим мопедом.

Он снял через голову ремешок с плеча и передал его мне

— Нужно пленку менять. Сможешь на ходу?

Я удивился.

— Зачем? Тут же еще целых семь кадров есть.

В катушках которые продавались обычно было по тридцать шесть кадров. Реже по двадцать четыре и двенадцать.

— Зеленый ты ещё, Бодров! Вдруг снова что-то интересное снимать придется, а у нас пленка кончится. Хрен с ними, с этими семью кадрами. Меняй!

Он вытащил из кармана новую пленку и перебросил мне. Поймав ее на лету я уселся сзади.

Мы завелись и тронулись.

Тема задал задачку не из легких, но я почти мгновенно заменил пленку на первом же светофоре, и не зря.

ГАЗон ехал впереди и Тема держался от него на достаточном расстоянии, чтобы оставаться незамеченным.

Дороги города не сильно загружены транспортом, но и нельзя было сказать, что машин совсем нет.

Проехав два квартала и свернув налево в сторону центра, мебельный фургон припарковался у магазина с вывеской «Пиво-Воды».

Тема остановился поодаль.

— Пошли. Ты поменял пленку?

— Куда? — удивился я

— Ящики считать. Он а пивом пошел.

— А кузов разве не заперт?

— Не он просто на запор поставил, без пломбы прикрыл

— А если водила выйдет?

— Не выйдет, ты видел, какая всегда очередь перед обедом за пивом собирается? Встань за углом и фоткай. Если что — беги заводить мопед.

Тема передал мне ключи. Я молча взял. Мой друг подошел к грузовой машине, по деловому взялся за запорные рычаги штанги и быстро отпер дверь. В проемы стали видны ящики.

Я начал быстро фотографировать. Тема оглянулся и после того, как увидел мой большой палец поднятый вверх закрыл задние двери фургона и запер рычаги.

Потом, он достал носовой платок из кармана и предусмотрительно протер всё, к чему прикасался.

— Одиннадцать, как в аптеке. Теперь нужно дождаться, когда он вернется, чтобы понять куда он повезет. Ты сфоткал?

Я кивнул в ответ. Я надеялся, что снимки получатся хорошими.

Водитель появился минут через десять, держа в широченных ладонях между пальцами по три бутылки пива.

Только сейчас, глядя на бутылки и его руки, я заметил, что пиджак скрывает его крупное телосложение. Его толстые словно сардельки пальцы, позволили ему открыть дверь ГАЗона не перекладывая бутылки.

Он продолжал держать их между пальцами всё это время

Он забрался в кабину, сел за руль, не испытывая ни малейшего беспокойства, и не проверяя двери кузова, как ни в чем не бывало завел двигатель.

— Может, он так «проверялся», может и вправду он меня видел? — спросил Тема

— Давай за ним, там посмотрим.

Фургон поехал по берегу реки, через мост, потом съехал на противоположную сторону и опять покатился вдоль берега. Тема не спешил, не делал рывков, не стараясь держаться слишком близко.

— По-моему он в центр, на набережную едет

Но ГАЗон стал обходить центр города, свернув на Коммунистический проезд, пустынный, узкий и извилистый. Это означало только одно. Машина ехала на выгрузку в Универмаг, в котором работала директрисой жена Солдатенко.

Неожиданно грузовик, не включая поворотник, принял вправо к тротуару и остановился. Водила наклонился вперед и внимательно смотрел в большое зеркало заднего вида. Он, словно пропускал нас вперед.

— Черт! Неужели он нас заметил, вот черт! — пробурчал Тема и был вынужден проехать мимо.

— Не дергайся езжай прямо не останавливаясь, на перекрестке, как повернешь за крайний дом, высади меня. Я добегу до Универмага пешком. Встретимся у платана на набережной. Сам не суйся, к универмагу, Тём

Мебельный фургон снова начал движение у нас за спиной.

Тема уверенно довел мопед и поступил так, как я ему велел.

Я соскочил и рванул к месту, где по моим предположениям ГАЗон должен был встать под погрузку. У водилы было преимущество во времени, я не мог бежать перед ним по улице.

Он тут же меня срисовал бы. Поэтому мне пришлось делать крюк, занявший у меня лишних пять минут.

Когда я выскочил на заднюю погрузочную Универмага, машина уже стоял у пандуса. В кабине никого не было. Я поискал глазами точку для съемки и пройдя пятнадцать метров зашел в ближайшую подворотню.

Оттуда я видел, как выгружают «наши» ящики, как на ладони. Отступив два шага назад в тень, так чтобы с пандуса не было видно отблесков объектива, я достал Зенит и начал фоткать.

Я уже сделал снимков десять, как почувствовал, что сзади на моё плечо опустилась рука. Хриплый мужской голос спросил:

— Закурить не найдется?

Глава 20

В это же время в правую почку уперлось что-то твердое. Похоже, что нож.

— Не дергайся, гадён…

Водила мебельного фургона не успел договорить.

Тело сделало всё само. Я перехватил левой ремешок камеры.

Мгновенный отшаг вперед и влево.

Сайдстеп с заносом правого плеча назад.

Удар фотоаппаратом в область головы с глухим звуком.

Моя атака пришлась на череп чуть выше уха в область за виском. Противник совершенно не ожидал моей молниеносной реакции и принял удар молча.

Не зря я тренировался. Я не стал испытывать судьбу и отскочил назад на два шага. Надо было выбить нож, который всё ещё находился в руке нападавшего.

Я посмотрел на водилу, который стоял на одном колене, опустив взгляд в землю и прижимая ладонью кровоточащую рану.

Я рассек уркагану кожу до кости кромкой объектива. Удивительно, что он не сломался и не отлетел, и фотоаппарат не раскрылся, а этого я боялся больше всего, потому что не хотел терять ценные кадры разгрузки ящиков с «нашим товаром».

Водила не испытывал никакого желания догонять меня. Он был из тех, кто получив ответку по тыкве, остывал и быстро признавал бесперспективность дальнейшего столкновения.

Он оторвал массивные пальцы от раны и посмотрел на кровь испачкавшую его ладонь.

— Сука, — произнес он совершенно не злобно, а скорее разочарованно.

Прекрасно. Но надо сваливать. Я развернулся и быстрым шагом вышел из подворотни.

Не понятно, когда водила успел меня срисовать. Может даже он раскрыл нас с Тёмкой вдвоем, пока мы вели слежку. Но он мог оказаться у меня за спиной случайно.

— Чего этот грубиян Федька хотел от тебя?

Вот так встреча. Что не день, то сюрприз. Я поднял взгдяд на вредную тётку мороженщицу, дежурившую как обычно на площади около своего прилавка с мороженым на колесиках.

Та самая, которая