Разрушительная красота (сборник) - Евгения Михайлова

— Без звона в нашем деле никак, — доброжелательно объяснил Сергей. — Этот звон у нас песней зовется. На спор: завтра пойдет гулять по свету петиция с миллионом подписей. И вашими фамилиями, само собой. А фото этой красивой девушки, которую вы еще больше украсили, потрясет воображение самых безмозглых. Будут проблемы — обращайтесь, у нас есть места дворников. А пока прошу оставаться на месте. Сюда едет наряд полковника Земцова. По факту насильственных действий и возможного покушения на убийство Яны Кузнецовой. Пушку ты, который на моих глазах в Яну целился, продолжай держать в руках. Хотя ты уже в кадре, собственно.

Дальше все как-то расплывалось в слезах, хотя Яна не плакала. Просто слезы все размывали, чтобы не было так четко. Она умирала от этой резкости.

Приехал наряд полковника Земцова, был какой-то серьезный разговор, она не могла вникнуть, но Раиных врагов уже опрашивали как виновных. Как взятых на месте преступления. В ответ на их бумагу Земцов предъявил явно более актуальную. Они, эти враги, уходили, оставив на полу документы Раи и Влады.

Рая провела руками по лицу, потом подняла их к небу, как будто снимая прилипшую грязь и омывая себя ливнем, которого она уже не увидит. А Влада улыбалась. Девочка подумала, что все наладится. Раз их спасли от врагов, значит, мама не умрет.

Сергей сказал Раисе свое коронное:

— Честь имею. Все будет хорошо.

Раиса ответила:

— Ты имеешь честь, сынок.

Они были одного возраста, наверное. Просто Рая была уже по другую сторону жизни. Оттуда все кажутся детьми. Своими детьми, наверное.

Яну целовал, обнимал, уносил домой Максим. Он ее ругал, как обычно.

— Я вернулся. Не мог работать. Услышал штормовое предупреждение, почему-то показалось, что ты натворишь глупостей. Так и случилось. Хорошо, что друг Серега все знает. Он мне позвонил, когда я был уже на подъезде. Дура ты моя дура, разлюбимая, прежеланная. Они ведь на самом деле могли тебя убить, искалечить, изнасиловать. У меня дела о том, как коллекторы насилуют и калечат должниц. Как ребенка подожгли за шестьсот долларов долга. А теперь давай я как следует в спокойной обстановке запечатлею твои боевые ранения. Потом съездим к врачу, все оформим как полагается. Делом Раи я займусь завтра. Твое будет хорошим отягчающим обстоятельством. Я бы сказал, сильно отягчающим.

Яна позировала со всеми своими лохмотьями, которые с утра были красивым платьем, со всеми синяками и кровоподтеками. Убедилась еще раз в том, что она Максу хороша и желанна в любом виде. Он это доказал до того, как они вышли из квартиры, чтобы ехать к врачу. Потом они ее отмывали, лечили, Максим готовил ей еду, кормил с ложечки и поил красным вином. Они вместе торопили солнце спрятаться. Они уходили в свою теплую и страстную, жадную ночь.

— Ты уверен, что все получится с квартирой Раи?

— На сто процентов. Не заглядывай только с утра в Интернет. Не только потому, что там может быть предупреждение о грядущем землетрясении, но и потому, что там будут твои снимки в растерзанном виде. Не пугайся. Ты очень здорово получилась. Не вздумай отвечать на звонки. Тебе начнут звонить параноики и сексуальные маньяки. Кстати, сумка с твоим телефоном и деньгами лежит в прихожей. Лихая и безмятежная ты женщина. Моя.

Утром он прошептал в ее спящие и неспящие ресницы.

— Банк извинился перед Раисой. Решение будет отменено. Они даже обещали вернуть ей расходы на суды. Но это ничего не значит. Мы еще не победили. Ответить должны все. Защитить Владу и бабушку мы тоже сумеем. Только не открывай глаза. Только продолжай спать, пока я тебя не разбужу.

И Яна послушно лежала с закрытыми глазами, пока Максим не захлопнул входную дверь. Потом встала, обнаженная, переступила через тряпку, бывшую вчера шелковым синим платьем, открыла дверь балкона. Ливень стоял стеной. Очень захотелось посмотреть прогноз погоды, проверить версию Максима насчет грядущего землетрясения, но он не велел включать Интернет. Яна взяла свой айфон и расхохоталась. Там было написано, что сейчас «ясно и солнечно».

— Ну, елки. «Вы Фсе врети», — закружилась в ритме тарантеллы Яна.

Открыла шкаф, выбрала тонкое красное платье, не стала даже укладывать руками локоны. Сейчас они начнут тонуть и скользить по ее лицу, поить ее влагой и утолять ее страсть. Она вышла на улицу в босоножках на каблуках, посмотрела на людей под зонтиками, в капюшонах и резиновых сапогах и сняла босоножки. Пошла, купая босые ноги в ласковых и пузырчатых лужах, а потом повесила новые босоножки на какой-то забор. И закинула руки за голову, глядя в эту воду, которая смыла небо и солнце.

— Ну, и смывай, — сказала воде Яна.

Эпилог

Я попытаюсь вас увлечь игрой:Никем не замечаемой порой…

Иосиф Бродский

Конец. Продолжение следует. Шествие идет.

Сноски

1

«Скажите вы ей» — неаполитанская песня, написанная в 1930 г., в русском переводе известна как «Скажите, девушки…»

2

Романс Колумбины (сл. И. Бродского, муз. Е. Клячкина).

3

Героиня спектакля «Тойбеле и ее демон», по одноименной книге Исаака Зингера.

4

Стихи Булата Окуджавы.

5

Алексиевич Светлана Александровна — советская и белорусская писательница. Автор художественно-документальной прозы.