Фармацевт - 2 - Александр Юрьевич Санфиров

я, благоразумно не вынимая ключ из замка.

— Откройте, это милиция, — строго сообщил молодой мужской голос за дверью.

После этой новости сонные мозги сразу включились в работу.

-Понятное дело, сейчас меня будут разводить на деньги, угрожая всяческими карами, за нарушения паспортного режима, или за общение с проститутками, — сообразил я.— Ну, это мы еще посмотрим кто — кого.

— Ничего не знаю, дверь никому до утра не открою! — крикнул я в ответ.

Стучать в дверь перестали, но было слышно, как стоявшие за ней тихо переговариваются. Но как не напрягался, о чем они говорят, слышно не было.

-Если вы не откроете, мы выломаем дверь! — снова крикнул тот же голос, от волнения давший петуха.

-Ломайте, мне все равно, — равнодушно откликнулся я.

За дверями вновь наступило молчание.

Естественно, горничная, дежурный портье, и их знакомый мент сейчас соображали, что делать дальше. Одно дело по-тихому развести богатого паренька на капусту и совсем другое утром объясняться с начальством по поводу выломанной двери люксового номера.

Пока за дверями соображали, как действовать дальше, я начал баррикадировать дверь. Тут то и пригодился, стоявший рядом сервант. Поставив его вплотную к двери, я подтащил для надежности еще и стол. Мало ли, рэкетиры на самом деле решат ломиться в номер.

За дверью, между тем, пришли в себя, и начали снова капать мне на мозги, угрожая последствиями за невыполнение требований милиции.

— Вы в курсе, что меня в номере есть городской телефон! — крикнул я в ответ.-Сейчас позвоню дежурному в горотдел милиции и сообщу, что меня пытается ограбить в гостинице оборотень в погонах.

-Какой еще оборотень, — обиделся за дверью мужской голос. — Я нахожусь на службе при исполнении в форме и с удостоверением.

-Вот и расстанешься завтра и с формой и с удостоверением, — хмыкнул я.

За дверями снова зашептались.

Затем усталый женский голос сообщил.

— Извините, Виктор Николаевич, произошла банальная ошибка. Нам звонил постоялец из 409 номера, что в соседнем 410 очень шумят. Но милиционер и портье недослышали и ошиблись этажом. Еще раз просим вас извинить за нарушенный покой. Желаем спокойного сна.

После того, как незваные рэкетиры удалились, я начал возвращать мебель на свое место. И если со столом это вышло без проблем, то сервант выпил у меня все оставшиеся силы.

Вот, что значит действовать в стрессовой ситуации. В тот момент сервант для меня оказался не тяжелее пушинки. А сейчас весил, чуть ли не тонну.

Расставив все по местам, я достал из сумки бутылку грушевого лимонада и, усевшись за стол, выпил почти стакан. Стрелки на часах показывали второй час ночи, сна не было ни в одном глазу.

— Ну, что отдохнул в гостинице? — съехидничал внутренний голос.

— Отдохнул красиво, — признался я сам себе. — Вроде бы не раз читал о таких проблемах, но никогда не думал, что они коснутся меня. Вот уж Коэн от души посмеется, когда узнает о моих приключениях.

Посмотрев из окна гостиницы на ночной город, я вернулся в постель. И вскоре молодой организм победил сознание, я снова заснул, надеясь, что больше никто не придет меня будить.

Так, собственно, и произошло. Проснулся лишь в девятом часу. Самое то время позавтракать.

Проделав утренние процедуры, я в спортивном костюме спустился в ресторан. С утра он работал практически, как столовая для своих постояльцев. Уличная дверь была закрыта, чтобы не ломились случайные посетители.

Усевшись за свободный столик, я посмотрел утреннее, непритязательное меню, из которого заказал себе глазунью с сосисками, кофе и бутерброд с сыром.

С утра официанты не тянули резину, видимо, им хотелось, чтобы утренние посетители быстрее убрались по своим командировочным и туристическим делам, и они могли бы всласть почесать языки, обсуждая начальство и, отсутствующих сегодня, коллег.

Поэтому заказ принесли буквально сразу.

Но стоило мне кровожадно воткнуть вилку в сосиску, как к столику подошел импозантный мужчина лет двадцати пяти. Выглядел он на все сто процентов, у меня никогда не получалось так одеваться, даже когда это позволяли средства. А этот товарищ выглядел неплохо прикинутым иностранцем.

— Виктор Николаевич, разрешите, я составлю вам кампании за столиком, — с этими словами он уселся напротив меня. Просительных ноток в его голосе не прозвучало ни на грамм.

— Бога ради, сидите, сколько вам хочется, — продолжая терзать сосиску, ответил я.

Тень удивления пробежала по лицу собеседника и исчезла.

-Вы верите в бога? — спросил он.

— Нет, просто присказка, общепринятый речевой оборот. Может, вы представитесь, наконец, и поясните, что от меня требуется? — тут я справился с сосиской и, насадив ее на вилку, приступил к еде.

Мужчина с насмешливой улыбкой наблюдал за мной.

— Теперь я начинаю понимать, почему вы сегодня ночью не открыли дверь сотруднику милиции, — наклонившись ко мне доверительно сообщил он.

Я улыбнулся.

-Зато мне окончательно стало ясно кто вы такой.

— И кто же?

— Ну, наверно, сотрудник комитета госбезопасности. Разве нет?

Интермедия

Сергей Васильевич Корепанов, старший лейтенант КГБ, курирующий работу с иностранцами в гостинице Октябрьская, был серьезно озадачен.

С утра сразу по приходу в гостиницу, ему доложилась одна из его сексотов, что ночью в гостинице был небольшой переполох, и принимали в нем участие кроме работников двое сотрудников патрульно-постовой службы МВД. Чем закончилось дело, осведомителю выяснить не удалось, поэтому Корепанов сразу решил пообщаться с главным участником ночных событий, неким Виктором Гребневым.

Все-таки в гостинице останавливались зарубежные гости и подобные проблемы могли серьезно сказаться на очередных звездах на погонах старлея, в направлении их уменьшения.

Из скудных записей гостиничного журнала удалось выяснить, что молодой человек приехал из Карелии и намерен прожить в гостинице несколько дней.

Выяснив, что его интересант отправился на завтрак, Сергей Васильевич последовал за ним, не без оснований надеясь, что в непринужденной обстановке будет легче понять¸ что за необычный клиент нарисовался в его подопечной гостинице. На его памяти это оказался первый восемнадцатилетний сопляк, пожелавший жить в люксовом номере, который не каждому иностранцу мог оказаться по