Твоя чужая жизнь - Марина Андреева

Пару раз посигналив, чтобы привлечь внимание неведомо где шатающегося Василия, гости вышли из машины. Юля шокированно озиралась по сторонам. Радостно виляя хвостом, подбежал узнавший Колю Дарт.

— Наши черепашки примчались, — появился из-за угла ближайшего здания радушно улыбающийся старлей. — Дарт, до смерти их не залижи! Как вам местное преображение?

— Даже не знаю, что и сказать, — окидывая взглядом окружающую разруху, протянула Юля.

— Вы не говорите, вы думайте! И кстати, там, — он махнул рукой, указывая куда-то за угол, — вас ждут обещанные шашлыки. Хоть вы наверняка мясо и забыли! А там, — он кивнул немного левее, — Коле предстоит вторжение на чью-то частную собственность с целью ограбления сада.

— И как тебе, сотруднику органов, не стыдно толкать меня на преступление? — усмехнулся Коля. — Я совершенно не планировал кого-то грабить, я всего лишь предложил посидеть под яблоней и подождать, пока на голову свалится яблоко, и меня осенит — что же делать дальше…

— Ньютон нашёлся, — скривилась Юля и взглянула на пса: — Он точно не кусается? Ладно, допустим. Но лучше б он ко мне не подходил… неспокойно мне как-то.

— Сейчас накатим почутка, и не заметишь, как обниматься с ним будешь, — усмехнулся старлей.

— А что, к шашлычкам ещё и вино есть? — вмиг забыв о собаке, оживилась Юля.

— Простите, вина нет, только коньяк, — вышел из-за угла один из друзей старлея.

— Хорошо в наши дни полиция работает. Я тоже так хочу: шашлычки, природа, коньячок, — произнесла Юля.

— Угу. Вот, правда, вместо природы — пепелище, и работает она в своё свободное время, а значит, может позволить себе и поесть, и попить вволю, — проворчал Василий.

— В смысле, свободное? Середина недели же. Или вы все в отпуске? — удивился Коля.

— Кто как, а я в неоплачиваемом, — буркнул старлей. — Отстранили меня. Несмотря на то, что дело Юлиного отца закрыто, посчитали, что я заинтересованное лицо. Отпуск у меня уже использован, вот и отправили за свой счёт погулять.

— Ох, Васютка! Ох, и сказочник! Так и сказал бы, что начальству надоели собираемые тобой с территории всего регионагеморрои, — усмехнулся товарищ старлея. — Так и будем стоять, пока без нас все шашлыки схарчат? — поторопил он и первым направился в сторону предстоящего романтического пикника на пепелище.

За углом взорам гостей предстал очевидно недавно сколоченный добротный стол, окружённый длинными лавками, и по всем правилам пожарной безопасности выложенный костёр. Рядом стояла жаровня с явно находящимися в последней стадии готовности шашлыками.

— Не поздновато вы о пожарной безопасности вспомнили? — оглядываясь на выжженные здания, усмехнулся Коля.

— Дань привычке, — отмахнулся один из товарищей старлея.

Около часа товарищи с каким-то нездоровым весельем вспоминали случившийся здесь пожар и мелкие, но забавные несуразности. Однако, несмотря на бесшабашность беседы, памятуя о потере Юли, все старались не упоминать день захвата.

— И вот представляете, замечаем мы дым, несёмся сюда. Я вижу, что кто-то метнулся за северные пристройки. Крадусь… и вдруг прям как в анекдоте: наступаю на брошенные грабли! Получил по голове я знатно! — рассказывает один из участников тушения.

— Ага! А звон-то какой стоял! — вызывая всеобщий смех, подхватывает другой.

— Ну… там ведро стояло, вот на него грабли и отлетели, — смущённо отводя взгляд, поясняет рассказчик…

— Ну да, ну да! Оправдывайся!

— Кстати! — взглянув на Колю, спохватился старлей. — Ты аппаратуру не выкинул?

— Да как-то руки пока не дошли. А что?

— Тум-тум-турум! — имитируя фанфары, старлей жестом фокусника выставил вперед руку с кольцом, некогда подаренным Юлиному отцу.

— И его не изъяли? — удивился Коля.

— А мы его никому и не показывали. Всё равно отпечатков на нём нет. А нам оно ещё пригодится, — ухмыльнулся Василий.

— Зачем оно вам? — не поняла Юля.

— Что-то он вещал про какие-то наполеоновские планы, — заулыбался Стас — самый моложавый из товарищей старлея. — Уболтал меня составить ему компанию в каком-то загадочном пансионате.

— Ага, Витёк нам уже и все необходимые документы соорудил. Липовые, конечно, — пояснил Василий. — Тем более у меня вот время вырвалось, да и у Стасяндры законный отпуск.

— Вы с ума сошли? — задохнулась от нахлынувших эмоций Юля. — Это же… сродни самоубийству сунуться в этот змеюшник!

— Да, да. Примерно такие острые ощущения Васюта мне и обещал, — довольно осклабился Стас.

— А как же он? — Юля покосилась на пса.

— Надеялся, вы приютите на время.

— Ну, места-то у нас достаточно, — взглянув на Юлю, с нажимом произнёс Коля. — Только, ребят, вы это… не переусердствуйте. Не знаю уж, что успел вам рассказать Василий, а что умолчал, но для нас жизненно необходимо найти всего одного человека среди персонала. И как-то его изолировать, а потом можете разоблачать всех, кого угодно.

— Стоп, стоп, стоп. Нам Васютка, очевидно, не всё рассказал, — взглянул на старлея Стас. — Колись, какие ещё сюрпризы меня ожидают? Ну, помимо обещанного пансионата для наивных дураков, на которых, якобы, проводят эксперименты.

— Больше ничего, — состроив лицо обиженной добродетели, отрезал старлей.

— Окей, значит, поставим вопрос иначе: ребята, кто вам нужен в том пансионате, и что вас с ним связывает?

— С пансионатом или с тем, кто нам нужен? — тоже закосила под непонимающую Юля.

— И то, и это. Кстати, ваши уходы от ответов лишь доказывают мою правоту, — Стас взглянул на сидящих рядом товарищей. — Предлагаю засадить их на ближайшую недельку в найденный неподалёку подвальчик. Посидят, подумают, как недоговаривать всю правду боевым друзьям!

В ответ послышалось довольное ворчание, кивки, а некоторые уже и приподниматься начали. Юля, смотря на это, не на шутку напугалась, что не осталось незамечено окружающими.

— Ну, зачем ребят-то пугать, — проворчал старлей. — Расскажу я вам, всё равно не поверите же. Да и… незнание, можно сказать, спасает ваши жизни.

— Да мы уже и так вляпались в такое количество дерьма в этой самой жизни, что уже ничему не удивляемся и ничего не боимся, — произнёс один из «боевиков».

— Ну, что ж, — вздохнул старлей. — Имейте в виду — вы сами напросились. Два с лишним года назад…

Стоит сказать, Василий излагал историю сидящих рядом ребят обстоятельно, без лишних домыслов, не отклоняясь от напрямую связанных с ребятами событий и не навязывая собственный взгляд на вещи. Слушатели менялись в лице, то проявляя недоверие, то удивление, то раздражение, то гнев, но ни разу не перебили. Окончив повествование, Василий умолк. И вокруг полыхающего костра повисло молчание.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});