Драконий огонь - Оксана Олеговна Заугольная

в ворохе подушек, воображала, как незнакомец еще стоит у двери.

Она, которая всего-то менее часа назад размышляла, где ей найти мужчину, который будт желать её такой как есть, без статуса принцессы, богатств или красивого лица, не поняла намеков. И лишь после того, как устала бояться, что незнакомец дождется тут Еву, поняла, что он ждет совершенно другого. Что она снова откроет дверь. Для него.

Эти мысли так ошарашили её, что она неловко сползла с кровати, но не для того, чтобы действительно открыть дверь, нет. Она села на подоконник и уставилась на темное небо, где то и дело неслышно проносились тени драконов.

Значит ли это, что она совсем-совсем пропала? И нужен ей именно желчный, вредный Мейнгрим, обладатель не только гадкого характера, но и сестры Евы, единственной женщины, к которой он способен испытывать привязанность. И характер этой самой Евы тоже был как неспелое яблоко. Вот уж она влипла!

Радослава так и сидела, сон совсем не шел, и она не сразу заметила, как вернулась Ева.

— Тебе надо высыпаться, а не бегать по холодным коридорам, — заметила она, стягивая платье и напяливая мужскую рубашку.

— Почувствовала? — вяло спросила Радослава.

— А то, — Ева присела рядом на подоконник и уставилась в светлеющее небо. — Я же воин всё-таки, а не виверн чихнул.

— Воин знает, что цветочные рады бы её найти и отравить? — Радослава искоса глянула на счастливое сияющее лицо Евы и отвернулась. Чужое счастье заставляло завидовать сильнее.

— Знает, — Радка вздрогнула, когда Ева вдруг уткнулась лбом ей в плечо. — Что мне делать, Рада? Меня просто разрывает на части. Хочу бежать к нему и прочь от него. Нам с тобой скоро нужно возвращаться домой, вот ты родишь, и сразу же в Яблоневое королевство.

— Ты можешь остаться здесь, — Радослава неловко погладила Еву по голове и сумела не вздрогнуть, когда пальцы коснулись холодного металла. Ей хотелось кричать, чтобы она и думать забыла о короле, что она обещала вернуть её Мейнгриму, но изо рта вырывалось совершенно другой.

— Кетиль довезет меня до цветочного острова, а оттуда…

— Даже думать не смей! — прервала её Ева, снова выпрямляясь. — Я тебя не оставлю. И потом, тебе же не сегодня рожать? Значит, несколько дней у нас есть. Или даже недель.

Радослава вздохнула. Может, ночной незнакомец и рассчитывал, что король скоро наиграется, но если он увлечен хотя бы вполовину как Ева, ждать этого не приходилось.

Глава 22

Мейнгрим стоял в окружении синих и понимал, что его мучения совести перед Радославой за его предательство просто ничто по сравнению с тем, что он испытывал сейчас. Чем, спрашивается, он слушал, когда она объясняла про свою подругу и про то, почему никто не помнил короля? Почему он не подумал про это?

Он и сам едва ли помнил семью, она же его забыла полностью. Эти несколько недель или месяцев — он посмотрел на небо, силясь по положению солнца понять, сколько прошло времени и далеко ли осень, все синие забыли о нем. Да что там синие, во всем мире о нем помнили разве что Радослава и отчего-то Фабиуш. Его клан успел передраться, пытаясь определить, кто глава. Думали на Еву, но не нашли её дома. Зато нашли Фабиуша. Или это он нашел их?

— Мальчишка сказал, что если нам удастся поймать одного дракона, не пролив и капли крови, мы поймем, кто наш глава, — пропыхтела на ухо дородная Мод и от души хлопнула по плечу. — Мы думали, что принц укажет на того, кто отличится на охоте, а вышло вона как!

Она гулко захохотала, и её поддержали остальные синие. Удивительно, до чего их всех крепко связала эта опасная охота! Да и на Мейнгрима они теперь смотрели не как на довольно молодого выскочку, несмотря на искрившиеся сединой волосы, а как на главу. Еще бы, побыть драконом — на это не каждый отважится даже из их семьи.

Мейнгрим скорее почувствовал где-то глубоко внутри, всей своей сердцевиной, чем услышал или увидел, что теперь они и впрямь готовы пойти за ним куда угодно. Чувство было странное. Он знал, что был не прав, так бездумно бросившись в это приключение. Как мальчишка, видит небо! Но именно это и сделало для него больше, чем все попытки тогда еще юного главы заковать свои эмоции в ледяной панцирь и казаться старше, чем он есть.

— Ты так на отца стал похож, — снова заговорила Мод и шумно высморкалась. — С этой гривой… Матис тоже рано начал седеть.

И Мейнгрим вспомнил. Вспомнил, почему он всё время коротко стригся и гладко брился. Он боялся. Боялся внешней похожести на отца при внутреннем куда менее сильном содержимом. А сейчас его это перестало беспокоить.

— Матис? — повторил его племянник, вслед за Фабусем бесстрашно пролезший под ногами воинственных дядьев и теток. Видела бы его Ева!

Огромный бородатый и заросший так, что впору было плести косы мужик — Мейнгрим ко своему стыду никак не мог вспомнить, как зовут этого дальнего родича, подхватил Матиаса на руки и подкинул, чтобы снова поймать.

— Всё так, Матиас, тебя назвали в честь твоего деда, — прогудел он. — Гордись!

— Горжусь! — пискнул мальчишка. Если бы Мейнгрим не был его мастером и не изучил его так хорошо, как должен знать ученика мастер, он бы не сумел угадать в нем своего племянника. Где этот аккуратный нытик, которого Ева боялась отпустить от юбки? Лохматый и немного диковатый, как и все синие, он веселился, взлетая в воздух в руках здоровяка. Заливисто хохотал и казался даже взрослее, чем был. Если Ева собиралась по возвращению снова спрятаться от всех проблем за заботу о сыне, то ей предстояло сильно разочароваться.

— Скоро будет война, так, Грим? — удивительно, но вопрос, который всех мучил, задал не кто-то из мужчин, а Майн. Впрочем, достаточно было вспомнить Еву до ее замужества, чтобы не удивляться этому.

— Будет, — Мейнгрим подтянул к себе Фабиуша. — Не только против цветочных. Наш король…

Вся отвага понадобилась Мейнгриму, чтобы продолжить говорить. Страшнее всего было сделать это сейчас, когда он еще не успел ощутить себя настоящим главой, когда в него верили и оттого больнее было бы сейчас отказаться от этой власти. Но расставить все точки нужно было прямо