Дочь Сатаны - Виктория Холт

Тамар заколебалась.

— Это правда, — согласилась она. — Ричард, мы будем свободны, хотя и придется терпеть трудности.

Но Ричарда эти слова не убедили.

— Посуди сама, — сказал он, — ты хочешь, чтобы я продал свои поместья, снарядил корабль и отправился к неведомой земле, взяв с собой все свое состояние. Ты только подумай! Сперва нам придется вынести кошмарное путешествие, шторм и ураганы. А еще страшнее то, что по океану, который нам предстоит пересечь, снуют пираты. Наш корабль будет для них легкой добычей. У нас на корабле будут деньги… и вещи, и пираты об этом догадаются. Нас будет ждать смерть… ужасная смерть… а быть может, еще нечто худшее. Испанские пираты могут отдать нас в руки инквизиции. Турки могут отвезти нас в Африку и продать в рабство. Хьюмилити скажет, что на все воля Божия. Но я не хочу, чтобы это случилось со мной, с моей дочерью и внуками. Дику всего три года. Роуан еще малютка. Дайте им подрасти. Погодите. Разузнаем вначале подробнее об этой стране, а потом выберем из двух зол меньшее.

— Подумать только! Если вы согласились бы снарядить корабль, мы могли бы уже завтра начать готовиться к отплытию.

— Я считаю, мы должны все тщательно обдумать. Выжидание — залог безопасности.

Они продолжали ждать, и жизнь их текла монотонно.

До них дошла весть, что маленькая принцесса умерла в Грейвсенде накануне возвращения в родную страну. Она не смогла вынести сырого воздуха Англии.

Ричард сказал, что это лишь подтверждает его опасения.

— Тамошний климат может оказаться столь же опасным для нас, — сказал он. — Люди подобны цветам, их опасно вырывать с корнями.

Потом Тамар узнала, что снова ждет ребенка, и на время утратила желание путешествовать.

Родив Лорею, Тамар едва не умерла. Какое-то время она пребывала в беспамятстве, а придя в себя, впала в апатию.

Она слышала рядом голоса, не разбирая слов: голос Аннис, пронзительный, полный слез, торжественный и скорбный голос Ричарда. Голос Хьюмилити звучал печально и смиренно. Голоса детей — пятилетнего Дика и трехлетней Роуан — говорили о том, что они испуганы и растеряны.

Тамар никогда еще не пребывала столь долго в бездействии, и это дало ей время для размышлений. Ее брак был нелепый и несчастливый. Как глупа была она, воображая, будто сможет жить тихой, спокойной жизнью и станет кроткой, покорной пуританкой, женой такого человека, как Хьюмилити? Иногда Тамар было жаль его оттого, что он женился на ней, и она старалась изо всех сил скрывать свое отвращение к мужу.

Теперь у них было трое детей. Она знала, что Хьюмилити не успокоится, покуда она не родит ему двенадцать детей. Ей предстоит еще девять раз пройти через этот ад! Она вздохнула. Ну что ж, это ее долг и ей придется выполнить его.

Дик и Роуан были поистине ее дети, розовощекие, темноволосые, с блестящими черными глазами. Она удивлялась, что ее новый младенец, крошка Лорея, была худенькая и хилая, не похожая на своих брата и сестру, которые с самого рождения отличались здоровьем и красотой, и люди вроде Аннис и миссис Элтон думали, будто дьявольская сила их матери сделала их сильнее и краше других детей их возраста.

Пролежав несколько недель, она встала и, подойдя к зеркалу, увидела, как сильно она похудела и побледнела. Теперь она часто сидела в своей комнате, погруженная в раздумье. Хьюмилити был в восторге. Он заявил, что возвращается в ее комнату, поскольку пришло время заводить еще одного ребенка.

Память о мучениях была в ней еще свежа, но она покорилась.

Хьюмилити опустился на колени и возблагодарил Господа.

— Благодарю тебя, Боже, что ты наконец показал этой женщине путь праведный…

Дик и Роуан с удивлением смотрели на то, как переменилась их мать. Она была слишком усталой, чтобы играть с ними. Они мирились с этой переменой быстрее взрослых. Вместо красивой, веселой, жизнерадостной матери рядом с ними оказалась молчаливая незнакомка.

Маленькая Лорея была болезненным ребенком. Глядя на нее, все качали головами. Ее скорбное маленькое личико серьезно выглядывало из пеленок, она никогда не улыбалась и почти никогда не плакала.

— Коли такова воля Божия, мы должны терпеть ее, — вздыхал Хьюмилити.

На своих старших детей он бросал строгие взгляды. Бить их он никогда не бил, но понимал, что наказывать их должно. Дика он часто запирал за проказы в темном шкафу, так как обнаружил, что более всего мальчик боится темноты. Роуан, которой вечно хотелось есть, он посылал спать натощак.

В доме наступили перемены.

«Дьявол попал в сети!» — думал Хьюмилити.

Пришло лето, и Тамар в долгие жаркие летние дни садилась отдыхать в саду. Лицо ее снова порозовело, и она наслаждалась запахом нагретой солнцем земли и ароматом цветов. Запах земли всегда напоминал ей о Бартли. Она так отчетливо помнила день, когда он поймал ее и опрокинул на землю. С тех пор запах земли всегда волновал ее. После нескольких дней, проведенных в саду, она снова с трудом могла выносить Хьюмилити. Тамар невольно думала о страстном любовнике, который, хотя и добивался ее постыдным образом, но обнимал ее с неистовой страстью, потому что желал ее, а не детей.

Но вот однажды пропали Дик и Роуан.

В то утро было замечено, что они смеялись во время молитвы, и отец приказал им прийти к нему и прочитать «Отче наш» заново. Хьюмилити верил, что если человек не может без запинки прочитать «Отче наш», значит, он в чем-то виноват, ибо эти слова имеют магическую силу и не могут излиться гладко изо рта грешника. Дети прочли молитву запинаясь, и Хьюмилити со скорбным видом стал расписывать им муки ада, ожидающие грешников. Дика, к примеру, посадят в кромешную тьму, где он будет видеть лишь горящие глаза дьявола, который станет щипать его тело раскаленными щипцами. А Роуан, не знающую меры в еде, посадят за стол, где будут расставлены ее любимые кушанья, но как только она протянет руку, еда исчезнет. Она будет голодать, но не до смерти, потому что ей тоже придется жариться на вечном огне.

Мысль об адском пламени не очень-то пугала детей, ведь им никогда не приходилось обжигаться. Но сидеть запертым в темноте для Дика было самым страшным из всего, что он мог вообразить. А лакомка Роуан не могла представить себе худшего мучения, чем остаться без еды.

Случись это до того, как родилась Лорея, они побежали бы к матушке, но теперь их мать сильно изменилась и всем в доме заправлял отец.

Грозящий ужасными наказаниями Отец Небесный был далеко от них, но им предстояло наказание от отца земного. Дик решил, что ни за что не будет сидеть в темноте. А Роуан не желала сидеть голодной, когда можно в лесу поесть ягод, орехов и пожевать съедобные растения.