Вкус денег - Фридрих Незнанский

Наташа появилась около шести и застала Роберта сидящим на кухне в состоянии прострации. На столе перед ним лежала фотография Ракова, и он украшал ее замысловатыми вензелями.

- Чем занят?

Когда с утра она уходила, Роберт точно так же сидел на кухне, в том же состоянии, только фотографии не было.

- Я говорил с твоим отцом…

- И что?

- Петрович, смотритель в том мотеле, где… ну, в общем, он был человеком Ракова.

- Это точно?

- Волгин сказал, что информация от надежного осведомителя.

- Но это ведь может и не означать, что Раков виноват… во всем?

- Раков. Я уверен.

Наташа заглянула в гостиную и обнаружила накрытый стол, свечи и бутылку вина.

- А торжественный ужин по какому поводу?

- Я его убью, - ответил Роберт.

- Ты сумасшедший! Давай лучше поднимем шум в прессе, я могу договориться с телевидением, можно еще на ваши CNN, CBS обратиться, после этого никакие связи ему не помогут подкупить милицию.

- Это, конечно, здорово, только он объявит это все фальсификацией и грязной инсинуацией, подаст на тебя в суд за клевету, а скорее всего просто пристрелит в темной подворотне. Везение твое не вечно, найдется у него киллер поудачливее Сони. Да и доказательств у тебя никаких нет.

- Так давай поймаем его с поличным и добудем эти доказательства. - Наташа взяла яблоко и с хрустом надкусила его.

- Как?

- Давай вспомним, что нам известно об операции, которую он готовит?

Роберт мгновенно перешел от полной апатии к лихорадочной активности, убийство до сих пор представлялось ему единственным способом отомстить, а оказалось, есть другой способ - лучший.

- Давай! Во-первых, время начала операции - двадцать один тридцать, во-вторых, код для мусорщиков - 013. Если я правильно понимаю, то мусорщики - это те, кто зачищает все следы после акции, то есть в данном случае, видимо, избавляется от киллеров и уничтожает оружие. И еще он говорил, что эта операция - дело чуть ли не всей его жизни.

- Может, это просто какая-нибудь грандиозная сделка на сотню миллионов баксов?

- Нет. Грандиозное - наверняка, зная его замашки, я бы даже сказал, глобальное, но не сделка! Скорее всего, какое-нибудь громкое убийство или какой-нибудь вселенский катаклизм.

- А может, он уже провел свою акцию?

- Нет, его бомба должна разорваться с треском и грохотом, а с тех пор, как мы у него гостили, ничего выдающегося не произошло. Подумай, может, скоро что-то такое ожидается? Ну же, думай!

- Не знаю. - Наташа уже не рада была, что подала эту идею. - Разве что сегодняшний футбол, если это можно назвать выдающимся событием. "Спартак" играет, кажется, ответный матч, кажется, с "Мюнхеном 1860", Пирожков должен присутствовать, он, кстати, вернулся вчера неизвестно откуда, будут всякие спортивные воротилы, в том числе милый тебе Гагуа, может, даже кто-то из правительства или даже сам президент, хотя это вряд ли.

У Роберта буквально челюсть отвисла:

- А когда он начинается?

- В полдесятого, наверное, - невозмутимо сообщила Наташа.

- То есть в двадцать один тридцать все как раз будут на месте!

Она перестала жевать:

- Но там же полный стадион народу?

- Какой народ?! Готовится покушение века. Или…

- Или одно из двух. Слушай, а ты уверен, что не ошибаешься? Не слишком ли круто? Или он не всех будет взрывать, а только Гагуа.

- Он же маньяк! - Роберт помедлил: - Смотри, я все понял: Гагуа - его главный враг, его, естественно, надо подрывать, а Пирожков ему просто больше не нужен - контрольный пакет акций "Спартака" уже у него в кармане.

- Ну и что будем делать?

- Звоним твоему отцу, пусть по своим каналам срочно ставит всех на уши.

- Звони, - нехотя согласилась Наташа.

Роберт набрал домашний номер Волгина и, выслушав гудков двадцать, положил трубку. Попробовал рабочий - аналогично:

- Нет его.

- Когда надо, его всегда нет, тут людей убивают, а он шляется неизвестно где!

Роберт принялся мерить шагами комнату, пытаясь найти выход.

- Да не переживай ты так, - попыталась успокоить его Наташа, - он бы тебе все равно не поверил, подумал бы, что ты не в себе, а пока бы разобрался, было бы уже поздно.

- Который час? - Роберт смотрел на циферблат собственных часов, но не мог сфокусироваться.

- Меньше часа осталось.

- Надо ехать. Звоню Грязнову - и поехали.

Грязнов не отвечал. Наташа надиктовала сообщение на автоответчик. Затем набрала 02:

- На Центральном стадионе, в ложе для почетных гостей, заложено взрывное устройство.

- Назовите вашу фамилию, - потребовал оператор утомленным голосом.

Наташа повесила трубку.

- Но что мы там будем делать? - Она не слишком верила в успех предприятия, но стать свидетелем такого события, а тем более добыть доказательства, изобличающие убийцу… И это будет ее звездный час. - Ты собираешься один противостоять всей его банде?

- Решим на месте.

Роберт принялся толочь таблетки снотворного, изъятые при обыске у Сони.

- Что ты делаешь? - удивилась Наташа.

- Средство для усыпления бдительности. Оружия ведь у нас нет, а рауш-наркоз вещь кратковременная. - Он приготовил раствор и наполнил им два одноразовых шприца. - Внутримышечно это оказывает превосходное действие.

ОПЕРАТИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ

"12.04.2000 г.

Срочно. Секретно.

Начальнику 13-го особого отдела УФСБ

по Москве и Московской области.

Дело № 18/686

РАПОРТ

В результате прослушивания квартиры Н. Волгиной установлено следующее: Р. Ненашев и Н. Волгина, проанализировав сведения, полученные ими в Минске 6.04.2000 г. путем наблюдения за Л. Раковым и ранее нам неизвестные, пришли к выводу, что по его приказу на Центральном стадионе в ложе для почетных гостей установлено взрывное устройство, которое должно сработать сегодня в 21.30. Учитывая уровень обеспечения безопасности на Центральном стадионе, выводы Ненашева и Волгиной представляются сомнительными. Тем не менее полагаю необходимым усилить охрану В. М. Пирожкова.

Подполковник Русаков В. Ф."

Роберт Ненашев. 12 апреля. 21.03

У Роберта открылось второе дыхание, лавируя между людьми, он несся по аллее, украшенной флагами и транспарантами, не чувствуя под собой ног. Наташа из последних сил старалась не отставать и с радостью вспоминала о несостоявшемся ужине. Народу собралось море, все пространство вокруг стадиона было забито болельщиками до отказа. Милицейский кордон с трудом сдерживал натиск толпы. А люди все прибывали и прибывали, как будто зная заранее, что лицезреть им предстоит не просто футбольный матч, а нечто из ряда вон выходящее.

"Стоит хоть чуть-чуть пострелять, давка будет действительно из ряда вон. А если ухлопают мэра, здесь начнется Ходынка-II, по сравнению с которой оригинальная версия покажется блеклой и незрелищной, поскольку в трагедии 1896 года не принимал участия ОМОН и было немного просторнее…"

Пока Роберт предавался на бегу философским рассуждениям, скорость его стремительно упала: сзади поднаперла многотысячная толпа, видимо, вывалившая из метро. Наташа влезла ему на плечи, силясь разглядеть базу телевизионщиков. Фургоны стояли черт знает где, на отшибе, больше чем в полукилометре, поэтому народу вокруг них практически не было. Роберт взглянул на часы - 21.12. В такой толпе они будут черепашьим шагом плестись минут двадцать и точно не успеют. Он подхватил Наташу на руки и с криками: "Расступитесь! Девушке плохо!" стал, отчаянно работая локтями, пробиваться в нужном направлении.

21.19

Фургонов оказалось больше двадцати, спрашивается, какой из них нужный? Все они с виду абсолютно одинаковы и стоят беспорядочно, рядом никого, кроме нескольких зевак.

- Они наверняка приехали первыми, чтобы никто не поинтересовался, почему они не суетятся вокруг и не разгружают аппаратуру, - высказала предположение Наташа. - Давай осмотрим тот, что с краю, у газона.

Роберт, подбежав к фургону, присел на корточки в надежде разглядеть ноги охранников, если таковые имеются.

Таковые имелись, всего одна пара.

- Спрячься за угол и не высовывайся, - посоветовал он Наташе и приступил к отвлекающему маневру. Он, конечно, рисковал быть узнанным, так как, по всей видимости, стал довольно популярен среди раковской братии. Но другого выхода не было.

21.20

До появления почетных гостей в ложе осталось десять минут.

Стрелок - снайпер номер один размял кисти, сделал дыхательное упражнение с закрытыми глазами, вытер пот со лба и затылка и осторожно оглядел "поле боя". В нижней части ложи для почетных гостей поставили скамейку и усадили туда два десятка пацанов - какая-то благотворительная акция, но они помешать не должны, разве что станут подпрыгивать от радости на два метра вверх. Винтовка уже собрана, закреплена на штативе и готова к этому самому "бою". Его позиция - на осветительной вышке, в полутора метрах за прожекторами. Вблизи от них ужасно жарко, не меньше пятидесяти градусов, зато заметить его невозможно. Он же сам и без всякого оптического прицела за оставшиеся до начала операции десять минут может вдоволь налюбоваться на телекамеры, микрофоны, на церемонию открытия матча, пока не появятся мишени. Поле видно замечательно, но футбол, к сожалению, посмотреть не удастся, тут уж ничего не поделаешь. Да и матч наверняка отменят, так что не он один - никто его не увидит.