Tomorrow - Елена Холодная

— Арису-чан, что ж ты мне не сказала, что раньше гоняла? — надулся Акира.

— А я и не гоняла.

Парни фыркнули. Видимо в мои слова они ни грамма не поверили.

Мамору.

Перед посадкой Мамору всегда нервничал. Перепад давления, от которого душа уходила в пятки, легкий толчок от севшего самолета, некое ощущение падения, все это заставляло его сжиматься и молиться всем богам, чтобы все прошло удачно. Но в этот раз он даже не заметил приземления. В голове вертелись слова отца, что Элисс хотят удочерить близкие друзья его семьи, ведь ей еще не 21 год. Вполне возможно. Он прекрасно знал семью Накахара. Это была преданно любящая друг друга пара. Уже двадцать пять лет они хотели завести ребенка, но ничего не выходило. Накахара Натали — сан оказалась бесплодной. Но отец убедил их посмотреть на Элисс, рассказал её историю. А заодно намекнул, что если все получится, два бизнеса объединятся и у обоих будет прочный фундамент для следующих действий. Отец хотел, чтобы Мамору рассказал обо всем невесте за несколько дней, которые они провели вместе, но у него язык не поворачивался ошарашить Элисс таким известием. Еще неизвестно как бы она восприняла это.

— Пойдем, — Мамору отвлекся от мрачных дум, посмотрев на руку Шиндо, лежавшую на его плече. — Ты целый полет был задумчив. Что-то случилось?

Пока они шли по салону, да сходили по трапу, Мамору кратко поведал друзьям о сложившейся ситуации. Шиндо задумался, а вот Такеру прямо засиял:

— Так чего думать, это такой шанс для Элисс. Ну, если все получится и для бизнеса тоже. Элисс обретает любящих родителей, ты — надежную опору для будущего.

— Я боюсь за неё саму. Она ничего не помнит, а тут усыновители, плюс свадьба. Как бы это не привело к нервному срыву.

— Да мы видим, как ты с неё пылинки сдуваешь. А дышать рядом и подавно боишься, — вздохнул Шиндо. — Я думал, такая любовь только в книжках бывает. Но сейчас, увидев тебя с ней, понимаю, что был не прав. Это самое светлое чувство, а поэтому я соглашусь на то, чтобы наполнить память Элисс другими картинками.

— Да? — настроение у Мамору ту же взлетело вверх. — Ты, наконец, согласен?

— А куда ж деваться. Все равно любые переживания для нашей Элисс сейчас вредны.

— Для моей Элисс, — ревниво поправило друга Мамору.

— Иди уж, Отелло, — рассмеялись оба одногруппника.

Как только они стали спускаться по трапу, как в ушах раздался приветственный шум толпы, послышались щелчки фотокамер, различные вопросы. Фанатов еще на этом этапе не было, зато здесь было море прессы и папарацци. Парни тут же натянули дежурные улыбки и под строгим взглядом продюсера начали позировать, в душе же просто зевая от усталости. Рождество должно было выдаться трудным, мало того, что им предстоял концерт, так еще и эта вынужденная разлука с Элисс. От тоски он готов был завыть на луну. После пяти минут блаженных улыбок в пространство им наконец-то разрешили выйти в аэропорт, где ждали фанатки. Множество женских и девичьих лиц заполонили все окружающее пространство. По традиции они были одеты в белое, у каждого была алая роза в руке. И вот стоило только ребятам ступить на красную дорожку, как все эти розы потянулись к ним, царапая шипами, осыпая лепестками и распространяя просто невыносимый аромат.

— Шиндо-кун, — одна из фанаток, бледная субтильная девица, вцепилась в руку друга и жарко прошептала тому, — я хочу от тебя ребенка.

Изуми на мгновение замер, залился краской, остановив и группу. Но в разговор тут же вмешался Мамору:

— Девушка, в вашем-то возрасте и детей. Давайте я лучше оставлю вам автограф. Скажем на животе…

— Ой, как хорошо, что здесь нет Алисы, — прошептал Такеру на ухо Шиндо. — Иначе бы она, — он кивнул в сторону фанатки с блеском в глазах наблюдавшей, как его друг выводит заковыристую подпись на её плоском животе, — осталась без волос бы точно.

— Прав! — согласился Судзуки. — Волосы — меньшее, чем бы она отделалась. Ты слышал, что Элисс вытворила в Академии?

— Так поставить на место ту фифу могла только она. Заодно и у нас стало одной проблемой меньше, — пожал плечами Изуми. — А то я уже вешался от её вечного преследования. Ты представляешь, однажды после баскетбола она сперла у меня трусы, когда я в душ уходил!

— Нифигасе! — выругался по-русски Такеру, запомнив это словечко из речи Элисс.

— И не говори!

Тем временем Мамору закончил издевательства над животом обезумевшей от счастья фанатки и уже направился к друзьям, как вслед ему полетел крик:

— И от тебя Мамору-кун тоже хочу ребенка!

— Больная! — заключили все трое хором.

Гостиница их встретила тишиной и покоем. Мамору готов был зарыдать от счастья, наслаждаясь непредвиденным отдыхом. После концерта их ждала еще на следующий день пресс-конференция. И вообще две недели они были заняты по горло. А потом три дня отдыха и опять на гастроли. Предстояло поехать в Москву. Но как взять туда Элисс? Ведь она обязательно попросится. Он вспомнил её умоляющие, мокрые от слез глаза. Ей было наплевать на размазанную по лицу тушь, на трясущиеся от горя руки, на то, что она еле стояла. Элисс смотрела на него так, словно видела в последний раз в жизни. Заплаканная, маленькая девочка, изо всех пытающаяся улыбаться — он запомнил её такой, когда она провожала его в аэропорту. Украдкой Мамору еще раз взглянул на любимую тогда, но она уже отвернулась, спрятав лицо на груди у его матери. Если еще раз он увидит её такой, то точно не выдержит. Мужчина и так в тот раз еле сдерживал себя, сжимая кулаки, чтобы не наплевать на гастроли и выбежать к Элисс, сжать её в объятьях, осушить слезы легкими поцелуями, заставить таять в его руках. В раздумьях он даже и не заметил, как уснул. А во снах была она…в белом воздушном платье и маленькой тиарой в волосах, как принцесса из сказки. Или фея. Кими безмятежно улыбалась. Он нес её на руках по берегу моря, а потом они молча, глядя в глаза друг другу, предавались любви на отмели, волны ласкали их тела, а шум прибоя был самой лучшей музыкой для всего этого. И эти голубые глаза, которые смотрели на него с восторгом и безграничной любовью.

* * *

Назавтра я проснулась ближе к полудню и чувствовала себя совершенно разбитой. Было холодно, пусто и тихо. На душе. Перевернувшись на бок, ощутила, что простынь тоже ледяная. Как быстро привыкаешь к хорошему. Например, просыпаться в объятиях любимого человека. Где ты мой родной? Как ты там? Встала, набрала на мобильном номер. Но абонент оказался недоступен. И вдруг я поняла одну единственную вещь, простую и гениальную, что холод и апатия пройдет, стоит лишь оказаться рядом с ним. Его тепло лучше любого камина согреет меня изнутри и придаст сил.