Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она поглядела на него и сказала:
— Это всё равно. Я и с открытыми глазами все вижу.
— Все-таки лучше смотри на меня, — сказал Грайндер.
— Вот он, я его вижу, — произнесла она. — Тот самый нож, который Маррей нашёл у Анджело. В кармане пиджака. Он…
— Я не хочу этого слышать, — сказал Сай.
— Он его положил на стол, — упрямо продолжала Кэсси, — на большой стол, в комнате Сандера, да и забыл о нем. Потом настала ночь, потом опять день, и я дала Анджело деньги и сказала ему, чтобы он взял машину, заехал за девушкой и уезжал. Я сказала ему, что люблю его и хочу, чтобы он был счастлив, потому что он сделал меня такой красивой и такой счастливой, и он… Ты знаешь, что он сделал?
— К черту, замолчи, я не хочу ничего этого знать.
— Он опустился на колени и поцеловал мне руки, — сказала она. — И назвал меня «piccola mia», и я была счастлива, потому что хотела ему счастья. Я едва чувств не лишилась, до того мне было хорошо. А потом… — она помолчала, — потом он ушёл.
Сай смотрел прямо перед собой; Кэсси молчала, и он слышал, как она дышит. Да, он отчётливо слышал её дыхание.
— Я видела, как они отъезжали, — снова заговорила она. — Я смотрела в окно, и они проехали по дороге, разбрызгивая грязь, потому что шёл дождь. Анджело со своей девушкой. И в тот день, когда он пришёл, тоже шёл дождь. Потом…
Она снова замолчала. А потом заговорила уже совсем другим голосом, слабым и блеклым, как воспоминание.
— Потом, — продолжала она, — я вернулась туда. Туда, к Сандеру. А нож… нож лежал на большом столе, там, где Маррей его оставил. И моя рука… она взяла нож. Я знала, что она его возьмёт. И всё-таки я удивилась. А потом…
— Я сказал тебе, что не хочу ничего этого знать, — снова сказал он, не глядя на неё.
— Но я должна рассказать, я никому об этом не рассказывала. Теперь я расскажу все губернатору, когда мы приедем. — И она заговорила нервной скороговоркой:
— Сандер глядел на меня. Я положила нож на одеяло. Потом обеими руками приподняла Сандера…
— Черт подери! — взорвался Сай. — Я сказал тебе, что не желаю ничего знать!
Но он так и не смотрел на неё, только слушал, как она дышит.
— Сандер глядел на меня. Казалась, он вот-вот улыбнётся. Он и вправду улыбнулся. Я просто уверена. И знаешь — я ему тоже улыбнулась.
Твёрдый разбухший комок подступил к горлу Грайндера, но тут их на большой скорости обогнала машина, жгучим воем разорвавшая тишину и мгновенно растаявшая вдали, в брызгах солнечного света.
— Быстрее, — сказала она. — Как ты медленно едешь.
Он посмотрел на спидометр, извинился, прибавил газу. Стрелка резко пошла вправо.
После долгого молчания, она сказала:
— Он поверит.
Сай Грайндер по-прежнему молчал, даже не обернулся к ней.
— Ты ему скажешь, Сай Грайндер. Ты ему скажешь, чтобы он мне поверил.
— Я? — Сай резко повернулся к ней.
— Да. Ты, — спокойно ответила она. — Ты знаешь меня лучше всех и ты знаешь, что я не лгу. Ведь ты-то веришь, что все так и было?
— Да, — сказал он, помолчав.
— И ты ему скажешь, — услышал он. Кэсси не просила и не приказывала. Она просто сообщила ему об этом как о непреложном факте.
— Значит, — заговорил он, не сводя глаз с дороги, — для этого ты и подняла меня среди ночи. Чтобы я мчался за сотню миль к этому проклятому губернатору в Нэшвилл и сказал ему, что это ты убила Сандера Спотвуда. И пусть они отпустят твоего даго, который так обожает черномазых, и возьмут тебя, и пусть делают с тобой что полагается. Вот, значит, для чего я понадобился. Из трех с половиной миллионов населения штата Теннесси именно меня будят среди ночи, чтобы все это провернуть.
— Да, — подтвердила она, — тебя. — И, помолчав, добавила совершенно спокойно: — И ты расскажешь ему, как я в тебя стреляла и чуть не убила. Тогда он скорее поверит. Обязательно расскажешь ему об этом.
Сай, казалось, не слышал её. Он долго глядел на дорогу, залитую солнцем. Наконец он спросил:
— Ведь ты не хотела убивать меня, Кэсси?
Она словно забыла о его существовании. Наконец, когда он уже забыл, о чём спрашивал её, снова вдруг раздался её голос.
— Нет. Не хотела. Тебя — не хотела.
Сай Грайндер все так же смотрел на дорогу. Мотор работал исправно. «Любой механизм, — думал он, — даже машина бедняка, имеет право на тщательный уход». Шоссе, прорезанное сквозь холмы, было прямым, как стрела.
Машина мчалась в город, вгрызаясь в пустоту яркого дня.
Солнце уже клонилось к закату, когда они пересекли холмистую местность и въехали в зеленеющую долину, окаймлённую с юга ещё одной грядой холмов, у подножья которых едва заметно белели заросли цветущего кизила. На одном из лугов возле самой изгороди стояли четыре лошади: три гнедых и одна чалая. Их гладкие спины отливали металлическим блеском в лучах заходящего солнца. Ворота, то и дело возникавшие по сторонам дороги, были навешены на белые столбы, сложенные из известняка. За воротами виднелись гравиевые дорожки, уходившие к стоявшим под деревьями домам, сложенным из белого камня, а иногда из кирпича.
— Вот они где живут, — сказал Сай, — владыки наши.
— Уже поздно, — сказала она.
— Все этот чёртов прокол. Сколько времени потеряли.
Дома теперь встречались чаще, но каждый по-прежнему был окружён рощей. Шоссе в сущности перешло в улицу. Движение усилилось. Вот и первый светофор. Промелькнули магазины, заправочная колонка, потом опять пошли дома, уже не такие большие, как прежде, и рощ уже не было, просто дворы, часто очень запущенные. На домах попадались надписи: «Приглашаем туристов». Движение становилось все сильнее. Они постоянно застревали на перекрёстках.
— Ты знаешь, где это? — спросила Кэсси.
— Его издалека видать, этот дом. Он стоит на горушке, и сверху на нём башенка. Его тут называют силосной башней.
Они были уже в самом городе, когда она сказала:
— Должно быть, это вон там. Вон та высокая штука.
— Ага. Но здесь одностороннее движение.
Наконец они подъехали. На небольшом холме, вдали от домов, стояло здание с каменными ступеньками грязно-серого цвета, которые снизу казались слишком крутыми и узкими, со множеством худосочных колонн; стены здания были все в серых разводах, а на крыше высилась башенка, похожая на катушку для ниток, только очень большая и со шляпкой, напоминающей перевёрнутое вверх дном блюдце с загнутым вверх ободком вроде короны. Корона была серебряная и поблёскивала в вечерней дымке. Если бы не серебристый блеск короны, все это выглядело бы точь-в-точь как гравюра с подкрашенным розовым фоном — гравюра, созданная художником, который так и не научился рисовать.
Это был капитолий.
Они вышли из машины и, поднявшись по склону к подножию лестницы, стали взбираться по ступенькам: Кэсси — худощавая, неопределённого возраста женщина в чёрном платье, в чёрной шляпе, сдвинутой набок, с темно-серым пальто, переброшенным через руку, и Сай — плотный мужчина в синем шерстяном костюме, слишком узком в талии и блестевшим вдоль швов, в плохо накрахмаленной белой рубашке с оторванной пуговицей на воротничке, отчего узел чёрного галстука сползал вниз, и в древней темно-коричневой шляпе, ворс которой был местами так потёрт, что она напоминала шкуру старого осла. Шляпа была надвинута на самые уши, а её огромные старомодные поля неровно и грустно свисали Саю на плечи.
Они шли, тяжело дыша, не сводя глаз с большой двери наверху. Поднятые вверх чёрные глаза женщины сверкали каким-то болезненным блеском. Глаза мужчины казались безжизненными, но в них застыло выражение упрямой решимости. Ни он ни она не замечали любопытных взглядов людей, спускавшихся им навстречу.
В дверях дома стоял пожилой седовласый негр в белой куртке. Сай подошёл к нему.
— Этой леди необходимо видеть губернатора, — сказал он и потом сурово добавил: — Это вопрос жизни или смерти.
Негр посоветовал им подняться наверх.
— Но, может, его уж и нет там, — добавил он. — У губернатора своя отдельная дверь, я и не вижу, когда он приходит и уходит.
— Спасибо вам большое, — сказал Сай Грайндер.
В приёмной был только негр-привратник. Из-за полуоткрытой двери одного из кабинетов донёсся шум. Сай постучал и вошёл. В кабинете он увидел молодую женщину, которая надевала чехол на пишущую машинку. На вопрос Сая она ответила, что губернатор уже ушёл. Сай поинтересовался, где живёт губернатор.
Женщина сказала, что туда нельзя.
— Я должна, — начала было Кэсси, но Сай сильно сжал ей руку и быстро заговорил:
— Мэм, я живу в округе Кардуэлл. Я плачу налоги, я участвую в выборах. Я голосовал за Тимоти Дэтвайли, и я горжусь этим. Мы приехали издалека, и мы только хотим поглядеть, где он работает и где он живёт.
— Вот как! — сказала молодая женщина. — Он живёт за городом. Вы знаете, где Кэртисвуд Лэйн?
— Нет, мэм, — ответил Сай. — Но вы мне объясните, я уверен, что найду.
- Птица на изгороди - Халлдор Лакснесс - Современная проза
- Встретимся в раю - Вячеслав Сухнев - Современная проза
- Земные и небесные странствия поэта - Тимур Зульфикаров - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- Христианское воспитание - Роберт Уоррен - Современная проза
- Бог дождя - Майя Кучерская - Современная проза
- Ежевичная зима - Сара Джио - Современная проза
- Зеленый Дом - Марио Льоса - Современная проза
- Любовь в отсутствие любви - Эндрю Уилсон - Современная проза
- Пфитц - Эндрю Крами - Современная проза