Среди волков - Дженнифер Барнс

— Эли! — поприветствовал ее стоявший на пороге мужчина.

— Митч! — Эли пожала мужчине руку, и тон ее голоса был почти такой же, как у него, — нежный, теплый, и удивления в нем совсем не было.

— Это твои детеныши? — спросил Митч, посмотрев на близнецов.

Эли кивнула:

— Да. Кейтлин и Александр. Им почти четыре месяца уже.

— А эта малышка любит своего волка, — сказал Митч с улыбкой. — Она растет быстрее, чем ее брат.

Эли дунула на выбившуюся прядь волос, а Кети, словно совершенно определенно зная, о чем ведут речь старшие, выгнула спинку, и ее зрачки расширились.

— О, нет, маленькая мисс, — сказала Эли. — Подожди, пока мамочка вынет тебя из этой одежды, и тогда…

Тело Кети содрогалось от приближения перемены, и Митч пришел Эли на помощь.

— Дай-ка ее сюда. Я подержу девушку.

Кети с удовольствием пошла к Митчу на руки, и на какое-то мгновение показалось, что она обо всем на свете забыла и меняться не собирается, что было бы просто чудом и вряд ли продлилось долго. С самого дня рождения Кети никогда так долго не пребывала в человеческом облике, и сейчас, когда дикая природа раскинулась перед ней, ее стремление к переключению возьмет верх, без всяких сомнений. Это был всего лишь вопрос времени.

— Брин, — поприветствовал меня Митч.

Он взглянул на мое побитое лицо и больше не обращал на него внимания. Кажется, его совсем не удивляло, что мы здесь.

Он знал.

У меня было такое чувство, словно я снова стояла в полнолуние перед Стаей, сдирая свою внутреннюю защиту, чтобы позволить обрам избить меня.

Да пошло все к черту!

То, что случилось, касалось только меня, и больше никого.

— Привет, мистер Митчелл, — сказала я.

— Митч, — грубо поправил мужчина, но, кажется, ему давно было известно, что это бесполезно.

Что-то было в нем такое, отчего я не могла назвать его по имени, которое он для себя выбрал. Может быть, из-за того, что он был частью нашей Стаи, хоть и посещал ее достаточно редко.

А может быть, оттого, что он был отцом Лейк.

— А Лейк сейчас… — начала было Эли.

— Она скоро будет, — сказал Митч. — Понятия не имею, чем она занимается. Мне вообще-то и знать это неохота, но, подозреваю, что от хорошей компании она не откажется. — Митч замолчал на долю секунды. — Смотри только, чтобы она тебя не подстрелила.

Что касается Лейк, это был хороший совет. Может быть, она и мне ружье даст. В этот раз я была не прочь пострелять.

— Можно, я зайду? — спросила я, махнув рукой в сторону входной двери «Странника».

— Если только твоя мама не будет возражать, что ты уйдешь до того, как вы все четверо устроитесь.

— Все нормально, — сказала Эли. Сейчас она была не прочь от меня избавиться.

— Тогда давай! — Митч кивнул на дверь. — Заходи.

Я зашла.

Ресторан был почти пустой. Два человека сидели в угловой кабинке да какая-то белобрысая тетка лет тридцати пяти-сорока стояла за стойкой бара и вытирала прилавок. Когда я вошла, она наклонилась вперед, опершись на локти, и на лице у нее появилось выражение, по которому я поняла, что она была, наверное, из той породы барменов, которым посетители изливают души.

Я на это не купилась.

Барменша заметила, что я смотрю на нее, и я отвернулась потупившись и опустив плечи. Реакция была совершенно рефлексивная и к тому же совершенно мне незнакомая. И это заставило меня задуматься: когда это я стала девочкой-паинькой из Стаи, которая отводит взгляд и не нарывается на неприятности, и вдобавок к этому, когда это я начала подчиняться людям? Я же всегда украдкой желала, чтобы чужие не пялились на меня повсюду с любопытством и скрытой симпатией.

Пора было отсюда убираться.

Задняя дверь «Странника» находилась всего лишь футах в двадцати от входа, но я обнаружила, что быстро дойти до нее я не смогу. За многие годы я столько всего слышала об этом месте. Я прекрасно знала, какие половицы нужно было приподнять, чтобы извлечь из-под них пачки жевательной резинки и скрытые запасы детских сокровищ. Я знала, что виски за прилавком иногда бывает разбавлен, потому что кое-кто изредка отливал себе втихаря стаканчик-другой, а потом доливал бутылку водой. И еще я знала, что бильярдный стол слегка покосился на правую сторону — знание это помогало, если вы собирались как следует отделать клиента.

К тому времени, когда я добралась до задней двери, у меня было такое чувство, будто я находилась внутри целую вечность. Желание выбраться отсюда, смыться куда-нибудь подальше и снова стать самой собой было непреодолимым. Едва я вышла на улицу, порыв холодного ветра ударил мне прямо в лицо, охлаждая мои синяки. Я огляделась. Недалеко стоял деревянный забор. На нем сидела девчонка с длинными ногами, длинными волосами и двуствольным дробовиком. Ноги у девчонки были загорелые, волосы — цвета пшеницы, а дробовик был нацелен прямо в мою левую коленную чашечку.

Пустое лицо Соры. Ребра трещат. И западают внутрь.

Я затрясла головой, прогоняя это воспоминание. Лейк — это не Сора. А Сора — не Бешеный. Никто в меня здесь не выстрелит.

— Что, так страшно, что боишься подойти ко мне поближе? — крикнула я, выдавливая из груди сгусток беспокойства. — Только не говори мне, что ты раскисла, Лейк.

Девчонка фыркнула, обнажив зубы в злой улыбке, потом соскочила с забора, бросила дробовик на землю и побежала ко мне. Я тоже рванула к ней, но не сделала и трех шагов, как она врезалась в меня и свалила на землю.

— Эй, у меня ребра сломаны! — взвизгнула я.

— Ах ты, плакса желтопузая, — ответила Лейк. — Масенькая Бриночка опять упала и головкой бумкнулась?

— В тот раз я с дерева не падала, это ты меня столкнула, — возразила я.

— Ябеда, — приветливо усмехнулась Лейк.

— Дура! — засмеялась я и бросилась к ней и крепко-крепко обняла.

Если не считать Кети, Лейк была единственной самкой, родившейся на территории Каллума за последнюю сотню лет. А может быть, и больше, в зависимости от того, сколько лет было Соре. Лейк с отцом не часто приходили на наш участок леса, и не знаю, по какой причине, но Каллум никогда не заставлял их этого делать. Поэтому, когда я росла, между мной и Лейк установились отношения, которые, как я подозреваю, были очень похожими на те, которые случаются у людей, отдыхающих в летнем лагере. Когда мы были вместе, разделить нас было невозможно. С восхода солнца и до заката если вы находили одну из нас, то находили и другую. Девон был моим лучшим другом, но когда в городе была Лейк, наш дуэт легко превращался в трио: человек, чистокровка и обр-самка. Все натуральные фрики.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});