Култи (ЛП) - Запата Мариана

Дженни передала мне колоду карт… подлая, подлая, подлая.

Я приподняла брови и положила карты на колени, чтобы он увидел. От меня не ускользнуло, что толпа зевак с любопытством наблюдала за нами, но я знала, что лучше ничего не говорить. Все это время я не сводила глаз с Култи, наблюдая, как он переводит взгляд с карт на мое лицо, а затем снова на колоду. Часть меня ожидала, что он скажет «нет».

Но он этого не сделал. Он взял свой айпад и сунул его в рюкзак, приподняв свои густые брови.

— Я очень давно не играл.

Дженни высунула голову из-за моего плеча, широко улыбаясь.

— Мы тебя научим.

Я фыркнула и оттолкнула ее голову назад, положив руку ей на лоб.

Не прошло и пятнадцати секунд, как мы втроем сидели на полу в аэропорту «Сиэтл-Такома» и играли в «Уно», а небольшая группа поклонников Култи стояли вокруг. Мне было неловко. Я не могла удержаться от того, чтобы время от времени не поднимать взгляд и не улыбаться людям, наблюдающим за нами, потому что не знала, что еще делать. Но это не остановило нас троих от попыток побить друг друга.

И ровно через шесть часов, когда наш самолет приземлился в Хьюстоне, я получила письмо от отца, в котором говорилось: «Ты знаменитость».

Там были фотографии, на которых мы с Дженни сидели с Култи и хохотали до упаду во время одной из наших игр. Кто-то разместил фотографию на фанатском сайте.

Под фоткой была выделенная курсивом подпись: «Если одна из этих лесби — его девушка, то я собираюсь покончить с собой».

Глава 14

Ровно через неделю после игры в софтбол, и через несколько дней после того, как в интернете появились фотографии Дженни, Баварской сардельки и меня, играющих в «Уно» в аэропорту, Култи отвел меня в сторону после нашей тренировки.

Мы редко разговаривали во время тренировок, если только он не называл меня разнообразными синонимами слова «медлительная» или спрашивал меня, собираюсь ли я закончить свои упражнения в следующем десятилетии. Я не принимала это на свой счет и старалась не думать об этом слишком много.

Мы просто сыграли в софтбол. Мы не поженились.

Неловкая мысль.

Так что… пофиг. Я училась и совершенствовалась, и была достаточно занята, чтобы эта странная дружба не стала главной мыслью в моей голове.

— Ты снова играешь сегодня вечером? — шепотом спросил Култи, когда я подошла ближе.

Я смотрела вперед, как бы сильно ни хотела на него взглянуть.

— Я думала об этом. — Я сделала паузу. — Ты хочешь пойти?

— Да, — быстро ответил он. — В то же время, в том же месте?

— Ага. — Я помахала Харлоу, когда она проходила мимо, и не упустила из виду приподнятую вопросительно бровь, которой она одарила меня. — Я буду ждать тебя там же.

Култи проворчал свое согласие.

Мы оба молча разошлись, каждый своей дорогой.

Я не могла не думать о том, что он снова хотел играть. Больше всего на свете ему хотелось играть в софтбол. И тут меня осенило, как и в первый раз: Рейнер Култи захотел играть со мной. Он попросил меня. Снова.

Я была настолько поглощена своими мыслями, что не обращала внимания на все остальное, пока собиралась. Я думала о том, что у меня есть его номер телефона — какашки — и, я действительно надеялась, что на этой неделе Марк опять ничего никому не скажет, когда репортер поймал меня по дороге к моей машине.

— Касильяс! Сал!

Я притормозила и обернулась. Мужчина не намного старше меня сидел сбоку в тени, в одной руке он держал магнитофон, через плечо у него была перекинута сумка-почтальон. Какие бы представители средств массовой информации ни приходили, они всегда появлялись до тренировки, и никто никогда не оставался после.

— Привет, — сказала я ему.

— У меня есть к вам несколько вопросов, — быстро произнес он, отчеканивая свое имя, прежде чем продолжить. — Если у вас есть время. — У меня не было времени, но я не хотела быть грубой.

Поэтому я согласилась:

— Конечно. Задавайте.

Первые два вопроса были простыми, нормальными. Что я думала о том, что аналитики предсказывают нам трудный путь к победе на чемпионате, в связи с появлением двух новых команд в Первой Женской Лиге? Почему это будет трудная дорога? Я наслаждалась борьбой, так что...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Чем и как мы занимаемся, чтобы гарантировать, что продолжим двигаться в верхние строки рейтинга в период регулярного сезона? Он, должно быть, думал, что я достаточно глупа, чтобы выдать трюки, которые мы планировали. Никто никогда не хотел слышать, что это тяжелая работа, именно тренировки и дисциплина, являются ключом к победе в чем бы то ни было.

— А что вы думаете о слухах по поводу проблем Рейнера Култи с алкоголем, которые держатся в секрете?

Опять?

Я попыталась вспомнить все, что слышала в прошлом на пиар-тренингах. Никогда не позволять себе допустить никаких колебаний, когда журналисты задают подобные вопросы. Совершенно точно нельзя позволить им увидеть, что они напугали тебя. Тем более, что в последнее время я почти что полюбила Баварскую сардельку. Ну, по крайней мере, я думала, что за его невероятной внешностью есть что-то еще.

— Я думаю, что он фантастический тренер, и что слухи — не мое дело.

Фантастический тренер? Ладненько. Это немного преувеличивало правду, но это ложь «во благо». На самом деле, я бы сказала, что он пытается.

— У вас не создалось впечатления, что он слишком много пьет? — репортер быстро выпалил вопрос.

Я позволила себе недоверчиво моргнуть.

— Простите, но вы заставляете меня чувствовать себя очень неловко. Единственное, что он делает чрезмерно, — это подталкивает нас к самосовершенствованию любым доступным ему способом. — Чего я не сказала, так это того, что он делал это, крича на нас, будто мы были отбросами, но работал ли этот метод? Для большинства из нас наверняка работал. — Послушайте, он мне нравится. Он мне очень нравится и как игрок, и как тренер. Он один из самых титулованных спортсменов в истории, и он хороший человек.

Не такой уж и хороший. Но он прислал моему отцу подарки. Как он это сделал? Я не была уверена, как именно, но это не имело значения. Полный придурок не стал бы дважды думать о моем папе, который не был таким уж значительным человеком. Есть ли что-то в его прошлом или нет, мне все равно. Я знаю его и уважаю сейчас больше, чем когда-либо. Для меня это все, что имеет значение.

— Значит, вы не подтверждаете и не отрицаете, что такой шанс существует?

— Послушайте, невозможно быть игроком такого уровня без самой строгой самодисциплины в той или иной форме. Однажды я попробовала выпить «Кока-Колу» перед игрой, и это чуть не убило меня. Я с удовольствием отвечу на любые ваши вопросы о наших предстоящих играх или тренировках, или обо всем, что связано с «Пайперс», но я не собираюсь говорить гадости или распространять сплетни о ком-то, кого я ценю и уважаю, когда у меня нет для этого причин.

Ценность и уважение? Ну-у… Еще одна часть правды.

Он явно не был уверен, верить мне или нет, но, к счастью, наверное, я расстроила его настолько, что он оглянулся и увидел, что к нам приближается еще один игрок. Аллилуйя.

— Спасибо, что ответили на мои вопросы, — сказал он, звуча при этом не очень-то и благодарно. Но чего он ожидал? Что я буду поливать Култи помоями? Люди, с которыми я играла в прошлом, делали это со мной, и я давным-давно поклялась себе, что никогда не буду таким человеком. Если ты не можешь сказать ничего хорошего, не говори вообще ничего, правильно?

* * *

Немец ждал меня на стоянке, когда я подъехала этим вечером.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Впечатляюще.

Я до сих пор пока не поняла и не решила, стоит ли рассказывать ему о том, что Шерлок-младший задавал глупые вопросы после тренировки. Его реакция могла быть любой, я действительно не знала его достаточно хорошо, чтобы предсказать, какой именно она будет.

К тому времени, как я забрала из машины все свое барахло, то еще не приняла окончательного решения.