Личный дневник (пьяной) влюблённой провидицы - Алёна Май

что бывает, если делать это неосторожно и не вовремя. Именно поэтому я и выбрала другой путь, не стала связывать свою жизнь с предсказаниями, которые чаще вызывали негативные эмоции, чем дарили что-то хорошее. Мой дневник запылился, я перестала его заполнять, как только выпустилась.

— Твои мысли слишком громкие.

— Ты не можешь их слышать. Благодаря тебе мой блок не пробить.

— У тебя на лице все написано, Октавия.

— И о чем же я думаю?

— О том, что твоя жизнь без меня — скучная.

— Пф, — фыркнула, а саму обдало волной жара. — С каких это пор ты решил, что моя жизнь делится на “до” тебя и “после”? Не слишком ли это… высокомерно?

Тобиас смотрел на меня так, будто уже тысячу раз раздел. Невыносимо. Томил меня, как праздничную индюшку.

— Может, расскажешь хоть что-то о себе?

— Что тебя интересует?

— Ты из полной семьи?

— Да.

— У тебя есть братья или сестры?

— Есть. Старший брат.

— Он такой же сумасшедший как и ты?

— Смотря, что считать сумасшествием.

— Твой любимый цвет?

— Черный.

— Любимый напиток?

— Апельсиновый сок.

— Ты кого-нибудь убил?

— Пока нет.

“Октавия, это что за анкета для пятиклассников?” —резонный вопрос от подсознания.

— Зачем ты позвал меня сюда?

— Хотел поужинать с красивой девушкой.

Сжала губы, чтобы не расплыться в улыбке.

— Не ты ли говорил, что я не в твоем вкусе? — решила подловить его.

— Предпочтения меняются, — Тобиас Бергман опёрся локти о стол, сцепил пальцы в замок и подмигнул мне, а я, кажется, начала умирать.

Не могла отвести взгляд. Он приковал меня к себе. Сделал всё, чтобы я изнывала от мыслей о нем. Оттолкнул, заставил почти забыть, а теперь сидит и говорит, что его предпочтения изменились и…

— Чего ты добиваешься, Тобиас Бергман?

— Ты мне скажи. Ты же из нас провидец.

Что он там говорил? Что у меня на лице все написано? Сейчас я поняла, что это значит. На лице у Тобиаса Бергмана было написано очень много всего, и я очень надеялась, что не ошиблась, потому как, кажется, собралась войти в клетку к тигру, не зная заранее сытый он или нет. Сожрет или нет? Оставалось только рискнуть.

Глава 20 (частично 18+)

Четыре года назад мне сдуру показалось, что поцелуй Тобиаса Баргмана похож на воздух, что он подарит мне свободу от всего, наполнит дыханием жизни моё тело и унесет в далекие дали все мысли, что крутились в голове.

Он ответил на мой поцелуй, а мне было мало. Я стала такой жадной в тот момент. Дольше, больше, быстрее. От желания шарики заходили за ролики, и это были потрясающие ощущения. Его запах, его лицо, его волосы, глаза, всё отзывалось во мне трепетом и нетерпением. Мне казалось, я выиграла в лотерею и сейчас мне выдадут мой приз. Но я ошиблась. Тобиас Бергман был то ли конченный засранец, то ли святой, но поцелуем всё и закончилось.

— Тыэтогохочешь? — спросил он тогда. Особенно выделяя слово “этого”, а у меня в голове перекати-поле летело, гонимое ветром.

— А ты — нет?

Взгляд его стал холодным и отстраненным, между бровей даже появилась морщинка, хотя он продолжал смотреть на мои губы. И то, что происходило у него в штанах, я прекрасно ощущала своими бедрами.

— Это не решит твои проблемы. Я тебе уже говорил, — сказал мне прямо в губы.

— А еще ты говорил, чтобы я думала поменьше. Так зачем сейчас задаешь эти странные вопросы и заставляешь о чем-то думать?

— Я мог бы трахнуть тебя еще в тот день, когда ты первый раз пришла в башню. Но как я уже говорил — ты не в моем вкусе.

Мучитель отпустил из плена мои руки и встал так быстро, что я даже не успела осознать сказанное им. И я совершенно не могла связать язык его тела с тем, что он говорил. Искренно ли это было или опять какая-то психологическая пытка. “Трахнуть” звучало не как что-то сексуальное, а как будто меня реально трахнули по башке.

— Но я же… — опустила взгляд ниже его живота. — Ты же хочешь меня. Я не понимаю.

— Я все-таки мужчина, а ты — женщина. Влечение противоположного пола друг к другу естественно в определенных обстоятельствах.

— Что ты пытаешься этим сказать?

Тобиас Бергман в очередной раз ухмыльнулся.

— Я хочу сказать, что тебе стоит перестать думать обо мне. Я не дам тебе того, что ты хочешь. Если свербит из-за того, что парень уехал, то найди кого-нибудь другого.

— Свербит?! — вскочила с песка и сократила между нами дистанцию. Мне хотелось вцепиться ему в волосы и оттаскать хорошенько.

— Расслабься, а то морщины появятся раньше времени. Разве я не прав? Разве ты не прыгнула на первого встречного, стоило только этому тестороновому ветеринару скрыться из виду?

— Не смей так говорить о Леоне! Да ты и пальца его не стоишь!

— Заметь, это ты меня поцеловала.

— А ты ответил!

Мучитель пожал плечами. И что это черт возьми значит?!

— Надеюсь, что ты сможешь сделать какие-то выводы. На этом моя помощь тебе закончена.

— Да какая к чёрту помощь?! — закричала я, но уже куда-то в пустоту, потому что Тобиас Бергман толкнул меня в портал. И мне действительно показалось, что взгляд его стал грустным. И как бы он ни просил не думать о нем, я думала и думала, и думала. Фантазировала о нем в своих самых извращенских фантазиях.

От моих мыслей о нем ручка обжигала, стоило перенести их часть в дневник. Найди кто-то его и имея возможность прочитать, то посчитал бы меня законченной нимфоманкой. Фрея была права, я стала мерить всё сексом. Сексом, которого у меня не случилось и который я могла лишь представлять.

Первый год я шугалась от парней, потому как голос Тобиаса Бергмана засел в моей голове что я отчаянно кидаюсь на всех в поисках спокойствия. Я много думала и это не шло мне на пользу. Потом я снова начала напиваться и стало легче. Второй год после его исчезновения из моей жизни выпал на окончание университета и я была полностью сосредоточена на учебе. Это помогло. Я переключилась и, наконец, поняла, что мой мир не должен крутиться вокруг этого придурка. А затем были два года относительного спокойствия, работа в музее, командировки, интересные люди… Но это лишь маска. Очередная маска с надписью “у меня всё хорошо”. Да и было хорошо, пока не вспоминала то, что хотела бы забыть. Снова те же грабли, снова навязчивые мысли, снова цеплялась