Город в степи - Константин Калбазов

Едва прозвучал выстрел, как арачи заволновались. Еще малость, и дойдет до стрельбы. Но вождь сумел обуздать своих людей. Сыграло свою роль и спокойствие, с которым белолицые воспринимали происходящее. Прибывший на переговоры Верная Рука и не подумал делать какие-либо лишние движения. Наемники с поднятыми вверх стволами карабинов по-прежнему стояли в строю. Разве только кони под ними немного пританцовывали, напуганные звуком рявкнувшей неподалеку гаубицы.

— Это простое чугунное ядро, остальные будут разрывными, — все так же спокойно и уверенно глядя в глаза вождю, произнес Сергей. — Твои воины вооружены «баличами», мои «дятличами», которые куда более скорострельны, к тому же мои люди лучше стреляют. За мной нет никого, за тобой старики, женщины и дети. Решай, вождь.

На этот раз Сильная Рука думал недолго, приказ отозвать разведчиков поступил тут же. Те уже поняли, что больших сил вокруг стойбища нет. Сейчас они спешились и скрытно подбирались к внезапно появившемуся противнику. Подобное передвижение дело небыстрое, примерное местоположение своих товарищей посланные арачи представляли, поэтому найдут их быстро.

В конце концов, белолицый прав, арачи не такие уж и хорошие стрелки. Напав с флангов, воины, конечно, сумеют нанести какой-то урон, но решающего значения это иметь не будет. Предстоит открытая схватка, а в этом белолицые сильны. Пусть даже его воины и перебьют их всех, стоить это будет дорого. Даже если пушки произведут по стойбищу всего по одному выстрелу, бед они наделают достаточно.

Наконец, если бы Верная Рука хотел напасть, он давно мог сделать это, воспользовавшись внезапностью. Он не врет. Ему действительно нужно поговорить, а все остальное предпринято просто для обеспечения безопасности. Или… для демонстрации силы. Вот только не стоило угрожать семьям воинов-арачей. Тут он совершил бо-ольшую ошибку.

— Не надо так на меня смотреть, Сильная Рука. Мы лишь показали, что можем добраться до ваших жилищ, вы же уже не раз нападали на наши. Или вы думаете, будто мы только и можем, что защищаться? Мне казалось, ты куда лучше знаешь меня.

— И зачем все это?

— Только для того, чтобы вы поняли — мы достаточно сильны и при желании можем добраться до ваших шатров. А еще чтобы ты передал Атакующему Соколу весть о том, что я буду ждать его и других вождей у места впадения вот этой речки в Изеру. — Сергей указал на речку, на берегу которой расположилось стойбище рода Волка. — Я буду ждать четыре дня. Если никто не придет… Видит бог, я не хочу воевать, но и стоять утирая сопли тоже не стану. А теперь прошу, возвращайтесь к своим шатрам и ничего не предпринимайте. Мы уйдем, не причинив никому вреда. Нами были захвачены один ваш воин и двое мальчишек, их мы отпустим немного позже, вернув им все их оружие.

— Ты отпустишь их сейчас, — спокойно, но твердо произнес вождь.

— Даешь слово, что на нас никто не нападет, пока мы не дойдем до Изеры?

— Мои воины не нападут.

— Этого достаточно. Ануш, прикажи отпустить пленников.

— Понял, командир.

Противостояние двух вооруженных отрядов длилось недолго. Едва только пленники присоединились к своим сородичам, как арачи отошли к границе шатров. Никто из них и не думал возвращаться к своим занятиям. Воины все еще были в готовности к бою.

Ситуация в полной мере устраивала Сергея. У него не было никаких сомнений, что от «волков» неприятностей ожидать не приходится. Во всяком случае, пока отряд наемников не окажется на берегу Изеры. Ну да, на большее он и не рассчитывал.

Чего греха таить, он почти не сомневался, что ему придется принять бой. Если подобное допускалось при общении с Сильной Рукой, то что говорить об остальных. Там бы точно пролились реки крови, и им пришлось бы сжечь стойбище, взяв на себя грех убийства стариков, женщин и детей.

Как бы ни был уверен вождь «волков» в том, что ему удастся перебить белых, пусть и ценой большой крови, Сергей знал, что он ошибается. При практически равном числе противников у наемников железная дисциплина, хорошая выучка, лучшее снаряжение, лучшее вооружение, высокий боевой дух. У арачей не было шансов.

А ничего так, фактурный мужик. Вылитый Гойко Митич, самый знаменитый индеец из детства Сергея. Все же у немцев ленты получались куда более душевные и ближе к детскому восприятию, наивные, без голливудских спецэффектов и головокружительных трюков, зато наполненные романтикой и приключениями. Впрочем, в детстве именно такие картины и нужно смотреть. Хм… Нос, однако, побольше, сильно смахивает на орлиный клюв, даже крючок на кончике присутствует.

Но на внешности все сходство и заканчивается. Атакующий Сокол к белым настроен недоброжелательно, нет в нем и суровой справедливости. Для него все белые — смертельные враги, зарящиеся на его земли и народ. Одного взгляда на эту личность достаточно, чтобы понять — этот готов тащить к тотемному столбу каждого.

Даже для переговоров привел целое войско, не меньше пяти сотен. Не иначе как решил добыть достойный трофей в лице Верной Руки. И не жалко же гробить народ. Непримиримый борец за независимость и древние традиции. Вот только внешность и даже поступки подчас обманчивы.

— Это все, что ты хотел мне сказать, Верная Рука?

Ишь ты, сожрать без соли готов, но как воина уважает и по имени величает. Будь здесь кто другой, так скорее всего удостоился бы презрительного «белолицый». Ну да и лукавый с тобой. Уважаешь — значит, боишься. А тебе нужно бояться, потому как на реке до наемников не добраться, а подходы со стороны степи… У Варакина было трое суток, так что лучше поберечься, не все так просто.

— Не тебе, Атакующий Сокол, а всем вождям.

Сергей внимательно посмотрел на полтора десятка всадников, образовавших полукруг, в центре которого Варакин и находился. Военные вожди отнеслись к этим словам с пониманием, некоторые даже приосанились. А то как же. Атакующий Сокол, конечно, верховный вождь и все такое, но их подчинение ему скорее дань уважения его храбрости и уму. Каждый из них вправе принимать решения самостоятельно, вплоть до того что увести своих воинов и не участвовать в бою. Поэтому мало быть храбрым и умным, нужна еще и изворотливость настоящего политика, чтобы удержать в своих руках бразды правления.

Вот Сергей и изворачивается, давя именно на эту точку. Здесь далеко не все военные вожди, но те, чьи земли расположены по берегам Изеры, присутствуют. Впрочем, возможно, только левобережные, все же переправа через такую огромную реку то еще предприятие, уж он-то знает. Но это не важно. Если он сможет достучаться вот до этих, то остальные сами примут правильное решение.

— Здесь не совет племени, — возразил Атакующий Сокол.

— Знаю. Тем не менее не совет племени принимает решение о набегах, чем по сути вы сейчас и занимаетесь, а военные вожди. Поэтому-то мои слова и обращены к вам.

— Значит, ты просишь о мире, — внимательно посмотрев в глаза Сергею, произнес верховный вождь, даже не спрашивая, а скорее утверждая.

— Просит слабый, а я не слаб. Скольких воинов уже потеряли арачи? Многих. А чего добились? Лишь принесли горе в шатры своих стойбищ. Вы решили, что мы способны лишь обороняться. Но я показал, что мы способны и нападать. Вот только нам это не нужно. Не проливать кровь мы пришли на берега Изеры, а просто жить. Я повторяю, война не принесет пользы ни вам, ни нам. Вы уже убедились, что мы слишком зубастая добыча, а значит, пограбить всласть не получится.

— Мы не договариваемся с белыми, Верная Рука.

— Разве? А мне показалось как раз наоборот. Не в обмен ли на ружья от валийцев вы нападали на наши пароходы и Домбас? И что это, если не договор? Так что договариваетесь, Атакующий Сокол, еще как договариваетесь.

— В обмен мы получили оружие. Ты тоже готов предоставить нам его?

— Вооружать вас, чтобы вы на нас же и нападали? Такую глупость могут сделать только валийцы. Впрочем, они неглупы и никогда не делают что-либо, хорошенько не обдумав. Ведь в твоем отряде не было тех родов, что кочуют неподалеку от границы с Новой Валенсией. А значит, и оружия они не получили. Это они не стали бы нападать на своих соседей без особой причины, так как выгодно сотрудничают с ними. Но военные отряды из других родов не связаны с ними никакими обязательствами и к тому же хорошо вооружены. Именно они станут нападать на пограничные фермы. Ведь так? Они будут убивать, грабить и злить приграничных поселенцев. Поэтому, если валийцы решат, что им стало тесно, в ряды ополчения хлынут толпы обозленных, заматеревших и хороших бойцов из числа фермеров, подготовленных вашими стараниями. Никто не встанет на вашу защиту, потому что, получив оружие, вы сами их обозлите. И тогда Валенсия будет в выигрыше. Пусть каждый ваш воин стоит десятерых белых. Чушь, конечно, но пусть будет так. Вот только если белые решат забрать вашу землю, их будет сотня против одного вашего.