Каллаген - Луис Ламур

Он мрачно задумался о том, что произошло. По крайней мере, один человек некоторое время не сможет открывать рот. Если этот тип не мертв, то наверняка у него сломана челюсть.

Он чувствовал жгучую боль на руке от ожога. Поднявшись выше, услышал, как кто-то тихо его зовет.

— Морт?

Он пошел в том направлении, откуда доносился голос, и увидел Мелинду.

— Мы нашли это место, — сообщила она.

Внутри горы находилось полупещерное углубление, которое выдувал ветер. Шириной в тридцать футов и почти пятнадцать в глубину, оно представляло собой ненадежное укрытие на случай штурма, но к нему было трудно подступиться. Это было сухое песчаное место, частично прикрытое сверху небольшим выступом и спрятавшееся за несколькими камнями. Когда-то огромные камни скатились с горы и упали тут, образовав не очень надежный парапет.

— С тобой все в порядке? — поинтересовалась Мелинда.

— Да, — убедительно ответил Каллаген. В этот момент к ним подошел Бьюмис.

— Мы слышали внизу возню и выстрелы.

— Кажется, один из них вышел из игры, — сказал Каллаген. — Я не знаю — кто, но он подкрался ко мне совсем бесшумно, как настоящий индеец.

— Чемпион?

— Не думаю. Он бы не заговорил, будь это Чемпион, а я был бы уже мертв.

— Не надо, не говори так! — попросила Мелинда, передернув плечами и придвинувшись ближе к Каллагену.

Ему всегда нравилось, когда она рядом, но только не теперь. В такие минуты мужчина должен решать главные вопросы жизни, а не думать о женщине. Поэтому он сказал:

— Отдохни немного, Бьюмис. Через пару часов я тебя разбужу.

— А мы с Мелиндой будем наблюдать, — прошептала тетя Мэдж. — Потому что вам обоим нужно поспать.

На юго-востоке Каллаген видел ровные очертания горы Тейбл, на севере выступал горный кряж Мид-Хиллс. Прямо на западе, немногим более чем в пятнадцати милях от них, был расположен редут Марл-Спрингс. С этими мыслями он уснул. И снилось ему, что он сражается с Насером Ханом, когда его диких соплеменников изгнали из Сулейман-Хиллс. Он беспокойно ворочался во сне, его рука сжималась, будто он крепко держал в ней меч. Вдруг он проснулся и некоторое время лежал неподвижно, стараясь понять, где находится. Небо стало серым, приближался рассвет.

Он медленно сел, чувствуя, как выступила щетина на лице и ненавидя огрубевшую одежду, затвердевшую от пота, пыли и крови, ее пропитавшей. У него пересохло во рту. Он внимательно осмотрелся вокруг.

Не спала только Мелинда. Молча застыли горы, окутанные легкой дымкой, в небе угасала ночь.

— Тебе снился сон, — сказала она.

— Мне редко снятся сны… сражения, кровь и ружейные выстрелы. Это не интересно.

— И никогда женщины?

— То тут, то там… встречаешься с ними.

— Ты много воевал? — спросила она.

— Больше двадцати лет… даже когда был подростком в Ирландии.

Он повернулся и посмотрел вниз. Кругом стояли скалы, кое-где поросшие кедрами и кустарником. Он заметил гриву лошади: значит, преследователи все еще находились там, внизу.

Крутой спуск вел к ним, в некоторых местах труднопроходимый, но он обеспечивал на всем протяжении надежное укрытие.

Мелинда села рядом. Теперь она окончательно проснулась и не выглядела такой испуганной. Благодаря рассказам отца и дяди она в какой-то степени уже переживала подобные ситуации. Она вспомнила, когда впервые встретилась с Каллагеном. Он появился так неожиданно, верхом на лошади, сногсшибательный, красивый, спасший их всех.

Теперь он не выглядел таким потрясающим и неотразимым рыцарем. При этой мысли она улыбнулась. Его одежда была порвана в битве с кустами и камнями, но он по-прежнему казался ей крепким, сильным, уверенным в себе.

— Ты когда-нибудь волнуешься о том, как все закончится?

Он пожал плечами.

— Человек делает то, что может, как бы ни сложились обстоятельства. Существует только один способ борьбы: победить, а тот, кто использует силу не ради победы, просто валяет дурака… Всю свою жизнь я сражался, тем не менее верю в мир. Хотя он не принес мне ничего хорошего из-за таких людей, что находятся внизу, потому что они понятия не имеют о настоящем мире. Они понимают одно: насилие. Им бы хотелось, чтобы мы спустились вниз и говорили о мире, но они убьют нас всех, и этим все кончится. Они обретут покой, когда увидят наши мертвые тела… Я кое-что заметил, — мрачно добавил Каллаген. — Люди, которые так рьяно проповедуют мир, делают это, не выходя из уютных домов, зачастую после сытного обеда. Совсем другое дело, когда сталкиваешься лицом к лицу с вооруженным человеком ночью в уединенном месте, человеком, нормы жизни которого не выходят за пределы собственных эгоистичных интересов.

— Мне кажется, они идут, — перебила его размышления Мелинда. — Что-то движется там внизу.

— Повезло! — иронично заметил Каллаген. — А то мне понадобилась бы кафедра проповедника. — Он шлепнул рукой по винтовке. — Это самый лучший аргумент в споре о том, что такое мир. Никому не хочется стрелять, если последует ответный выстрел. — Он подвинул винтовку немного вперед. — Они поднимаются, потому что мы стоим у них на пути. Их только двое, и они надеются справиться с нами. Если бы их было четверо, они бы никогда не остановились.

— Они знают, что Бьюмис молод, и он сам говорил, что не хочет быть солдатом. Но они не догадываются о том, какой огромный внутренний заряд у этого молодого человека, за последние несколько дней он закалился и вырос в настоящую силу.

Теперь стало светлее — достаточно светло для настоящей стрельбы. Лошади, находившиеся внизу, то и дело поглядывали вверх на склон.

Каллаген оглянулся. В дальней стороне впадины между горой и куском отвалившейся скалы образовалось небольшое пространство.

— Мелинда, посмотри, куда оно ведет, хорошо? — попросил он.

Каллаген не любил тупиков. Одному человеку не под силу будет защитить позицию, которую они занимали. На случай его гибели другие должны иметь какую-то запасную тропу, чтобы выйти отсюда. Рано или поздно из лагеря Кэйди выйдет отряд на поиски исчезнувших людей, но до того времени им нужно будет где-нибудь переждать.

Он, не спуская глаз, следил за движением внизу. И был уверен, что уже выбил из строя одного из них. Но он был также уверен и в том, что люди» поднимающиеся по склону, не новички — они выжидали. Ясно, у них был карьер, откуда они не могли убежать.

Как только он зафиксировал малейшее движение, человек тут же спрятался за скалой, и у Каллагена не было возможности выстрелить: просто тень на склоне промелькнула и скрылась из виду.

Мелинда вернулась.

— Морт, там сквозной проход. Не знаю, пригодится он нам или нет. Сомневаюсь, что мы сможем провести через него твою лошадь.