Перикл - Феликс Арский

В том же году афиняне закрепляются на Фракийском побережье, в устье реки Стримона. На месте поселения, именовавшегося «Девять дорог» (здесь скрещивались пути, идущие от моря в глубь Фракии, от Геллеспонта к Македонии), возник город, получивший название Амфиполь.

В Афины Перикл возвратился удовлетворенным. Он был спокоен и уверен, что благосостоянию державы ничто не угрожает. Союзники покорны и не проявляют признаков недовольства, хотя ежегодные взносы возросли с 460 до 600 талантов. Его обвиняли в том, что он разорит государственную казну, а она постоянно крепнет. И 435 году сокровища, собранные на Акрополе, составили сумму в 9700 талантов. И это несмотря на все раздачи, пышные празднества и постройки!

Деньги текли рекой — по тысяче талантов каждый год. Доходы приносили:

— государственные имущества, сдававшиеся в аренду (рудники, каменоломни, поля, леса, оливковые плантации, рыбные и соляные промыслы, общественные здания);

— прямой налог: на рабов (по 3 обола за каждого), с метеков (по 12 драхм);

— косвенные налоги — пошлины с предметов ввоза и вывоза (2 процента стоимости товаров), портовые и рыночные сборы;

— штрафы и судебные сборы;

— форос: его вносили весной, во время Великих Дионисий. Кроме того, к Великим Панафинеям союзники, колонисты и клерухи отправляли быка и пару овец — как символ единства с Афинами;

— общественные повинности (литургии), особенно триерархия и хорегия. Их исполняли ежегодно около 60 граждан, чье состояние оценивалось не меньше, чем в 3 таланта.

В комедии «Осы», поставленной в 422 году, Аристофан писал:

Разочти-ка сперва приблизительно мне, не на счетах, а просто на пальцах,Сколько подати к нам ото всех городов, если все сосчитать, поступает.Да прибавь-ка сюда все налоги еще, да доход двухпроцентный с привоза,Да с базаров, с суда, рудников, пристаней, да с аренд и народных имуществ.Всех доходов таких приблизительно мы до двух тысяч талантов имеем.

Государственные деньги хранились в Парфеноне — их защищала сама Афина. У покровительницы же города была своя священная казна, пополнявшаяся за счет даров, отчислений от фороса (1/60) и конфискованных имуществ (1/10). В 435 году возникла общая казна остальных богов, куда поступали доходы от храмов. И боги не раз выручали афинян, бравших в долг деньги из их казны, особенно при непредвиденных расходах. Осада Самоса, например, обошлась в 1 тысячу, а строительство Пропилей — в 2 тысячи талантов.

Но Перикла не смущали затраты. В конце концов, разве не добивался он того, чтобы государство заботилось о процветании всего города и его граждан? И разве благодаря общественным работам, раздачам, жалованью, клерухиям не достигнуто то, чего не смог осуществить даже мудрейший Солон, — благосостояние каждой афинской семьи? Кто посмеет утверждать, что в Афинах сохранились нищие или бедняки, брошенные на произвол судьбы? Он, Перикл, покончил с этим злом, не трогая богачей и не покушаясь на их имущество. Может, потому-то прекратились раздоры и утихло недовольство беспокойных афинян? Они приобрели мир и полноправие. Чего же еще требовать от государства, столь щедро помогающего им?

Экономный и расчетливый Перикл спокойно тратил огромные суммы на нужды города и сограждан:

— на общественные сооружения: городские стены, верфи, дороги, арсеналы, водопроводы, храмы, театры, статуи, почетные декреты;

— на пособия и раздачи неспособным к труду и малоимущим — тем, чье состояние не превышало 3 мин (300 драхм);

— на празднества, которых нигде в мире столько не проводили, сколько в Афинах (до 60 праздников в год!); на жертвоприношения, награды победителям состязаний, священные посольства;

— на оплату должностных лиц и награды за безупречную службу или особые заслуги;

— на организацию театральных представлений и феорикон;

— на строительство кораблей и доставку военных материалов;

— на содержание войска и гарнизонов, вооружение беднейших граждан и метеков.

Ни один полис не выдержал бы подобных расходов. Но ни один не располагал и такими богатствами, как Афины, «блестящие, фиалковенчанные, воспетые, славные Афины, опора Эллады, божественный город».

Корабли беспрепятственно плавали в Эгейском море, не опасаясь ни персов, ни пиратов. Сотни судов заходили в Пирей, привозя товары из дальних стран. И все это благодаря морскому могуществу, начало которому положил Фемистокл, а он, Перикл, еще более укрепил.

«Нет такого государства, которое не нуждалось бы в привозе или вывозе чего-нибудь. Ни того, ни другого у него не будет, если оно не станет подчиняться хозяевам моря. Властителям моря можно делать то, что только иногда удается властителям суши, — опустошать землю более сильных… Властителям моря можно предпринять плаванье как угодно далеко от родины, а войску сухопутной державы нельзя отойти от своей земли на расстояние многих дней пути, так как невозможно надолго запастись провиантом… От неурожая сухопутные державы серьезно страдают, морские же переносят легко, добывая все необходимое из мест, которые не пострадали…

Афиняне благодаря владычеству над морем завели у себя разные способы угощения. Всякие вкусные вещи, какие только есть в Сицилии, Италии, на Кипре, в Египте, Лидии, Понте, Пелопоннесе или где-нибудь в другом месте, — все это собралось в одном месте благодаря господству на море.

Из эллинов и варваров одни афиняне могут иметь богатство. Ведь если какой-нибудь город богат корабельным лесом, куда он сбудет его без согласия хозяев моря? Если какой-нибудь город богат железом, медью или льном, куда он будет сбывать это, если не получит согласия тех, кто владычествует над морем? А из всего этого и создаются корабли; от одного приходит лес, от другого — железо, от третьего — медь, от четвертого — лен, от пятого — воск» (Псевдоксенофонт).

«Сколько добра для людей прибывает сюда на черном корабле! — восклицал комический поэт Гермипп. — Из Кирены — шкуры быков, из Геллеспонта — скумбрия и разнообразная соленая рыба, из Фессалии — зерно и бычьи ребра, сиракузяне доставляют свиней и сыр, из Сирии привозят ладан, из Египта — подвесные паруса и папирус, с Крита — кипарисовые деревья… из Ливии — слоновую кость, с Родоса — изюм и фиги, из Евбеи — груши, овец и баранов, из Фригии — рабов, из Пафлагонии — миндаль и желуди, из Финикии — пшеницу и плоды пальм, из Карфагена — ковры и пестрые подушки».

На набережной эмпория всегда многолюдно и шумно. Здесь подлинный центр международной торговли. «В Пирее, в этом общем эмпории Эллады, встречается множество людей», — замечает античный оратор. «В центре Эллады был сооружен эмпорий — Пирей, и Афины имели такое изобилие, что те товары, которые трудно было достать каждому отдельно, здесь… было легко получить», — вторит ему другой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});