Боги спустились с небес. Книга 2 (СИ) - Савич Илья

Но сейчас они оказались правыми. Первая атака имела успех, но всё же она прошла вразнобой. Работай штурмовая группа слаженно, заветная линия была бы куда ближе.

— Ну так что? — спросил Денис ещё раз, не дождавшись ответа.

— Да погоди ты! Я тебе не Суворов!

— Осталось две с половиной минуты! — прогремел голос Игоря Павловича. — Половина срока истекла.

Затем наступило молчание. Землю продолжали содрогать редкие выстрелы, заряженные магией, но стрелкам тоже понадобилась передышка — использовать магическое оружие ещё было непривычно. Боль в плече и ноге поутихла, но дышалось трудновато. Рука вроде пришла в норму.

И тут перед Денисом рухнул почти целый кирпич, на широкой грани которого было выжжено послание: «Атакуем по моему сигналу: короткий обрывистый рёв. Денис, Лёха — с вас завеса. Вадим, ты прикрываешь меня. Я прорываюсь к линии, остальные продвигаются постепенно».

Так. Орлов распределил роли. Чувствовалось, как дрожит земля, готовая взбеситься по приказу Бестужева. Надежда смешалась с нежеланием признавать — эти двое действительно знают, что делать.

Оставалось ждать. Секунды длились мучительно долго и нервно. Каждый шорох и шум заставлял мускулы дёргаться. Но Денис терпел.

Рёв.

Волколак рванул вперёд, сопровождаемый сотрясающейся землёй и бешеными вспышками молнии. Вадим бежал следом, прикрывая, а перед ним самим, с каждой секундой уменьшаясь, нёсся фрагмент стены.

Но Прибрежный не обращал внимания ни на оборотня, ни на телекинетика. Он сосредоточил всю свою ярость на источнике ослепляющих вспышек молний.

Пуля врезалась в живот Дениса, взорвавшись при ударе. Следующая попала прямо в солнечное сплетение, он едва не скрючился от перехватившегося дыхания и резкой пробирающей боли, а затем засранец Прибрежный прошёлся по конечностям, не желая так скоро прерывать удовольствие.

— Давай! — крикнул Вадим, ныряя под защиту груды бетонных блоков и посылая снаряды для обороны Дениса.

Он рванул со всех ног, не обращая внимания на боль, сосредоточил всю силу в ладонях, сжал энергию до предела и в одно мгновение высвободил её в сторону стрелков, укрываясь за колонной.

— Орлов выбыл! — прогремел сквозь канонаду залпов голос Палыча.

Оборотня остановил Артём, устроив тому по-настоящему горячий приём. Теперь Григорий приходил в себя, стоя на четвереньках.

Алексей тоже продвинулся вперёд, а Вадим рассредоточил повсюду осколки снарядов, чтобы они ловили пули перед бегущими.

Денис продолжал слепить стрелков постоянными вспышками. Он действовал на пределе сил, всё вокруг казалось сияюще белым. Настолько, что резало даже его собственные глаза. От полученного урона тело онемело, он уже не замечал новых попаданий.

Вдруг его сотряс сильный оглушающий удар, и он рухнул наземь.

Голова гудела, зрение расфокусировалось, грохот вокруг будто стал тише — лишь фоном доносился откуда-то издалека. Денис поднялся на колени и попытался встать, но ничего не вышло. Когда сознание немного пришло в себя, шок отступил. Он понял — выстрел пришёлся в шлем. Спасло лишь то, что Денис упал прямо перед укрытием.

— Яковлев, Брозин, остался последний выстрел в голову! — снова объявил Палыч, после чего добавил: — До конца одна минута!

Последний рывок. Последняя минута, чтобы пересечь черту.

Ситуация критическая. Вадим и Алексей успели его опередить, но теперь также не могли продвинуться дальше.

Оставшиеся штурмовики переглянулись и без слов поняли друг друга.

С боевым криком они одновременно повыскакивали из укрытий, рванув к заветной линии. Денис выжимал из себя всё до остатка, чтобы закрыть обзор стрелкам, снаряды Вадима лопались вокруг, поражённые шальными пулями, а земля плясала дикий танец в ритм беспрерывного грохота.

Сквозь пыль и дым, огонь и лёд, Денис не видел, как пали Вадим и Алексей, не добравшись до цели совсем немного.

Какое-то время его ещё скрывала эта завеса, но концентрированный залп из четырёх стволов не оставлял шансов на удачный исход. Денис, последний из штурмовиков, принял на себя град ударов и кубарем полетел по земле, уже успокоившейся без магии Бестужева.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сигнал объявил об окончании раунда, канонада стихла. Денис с трудом раскрыл глаза, удивляясь, что не потерял сознание. Когда пыль перед ним осела, он увидел, собственную руку совсем рядом с зелёной полосой.

— О! Ещё бы чуть-чуть, — послышался хриплый голос Игоря Павловича. — Ну, чего разлёгся? Вставай давай, скоро ваша очередь.

Денис осторожно встал, осмотрелся. Вся форма была покрыта грязью, в царапинах и вмятинах. По стеклянному забралу шлема поползла тонкая трещина. В глазах мелькали «зайчики», всё тело болело, но теперь он мог открыть лицо и вдохнуть полной грудью, отчего немного полегчало.

Игорь Павлович дал время отдохнуть и восстановиться, пока бывшие стрелки сдавали оружие и занимали позиции, а на полигоне менялись укрытия. Денис уже предвкушал, как будет возвращать долги товарищам-варяжатам, когда проверял пистолет на готовность к бою. Остальные — Вадим, Григорий и Алексей — тоже не скрывали злорадства.

Однако их желаниям не было суждено сегодня сбыться.

— Отставить! — послышалась вдруг команда. Палыч, получив сообщение от телепата, сделался хмурым. Морщины выделились ещё отчётливее обычного, а взгляд не предвещал ничего хорошего. — Тренировка отменяется. Ваш отряд получил первое реальное задание. И оно начнётся через двадцать минут. Бегом в арсенал за амуницией!

Все ошарашенно глядели на него, не двигаясь с места. Даже варяги, присутствующие на стрельбище, замерли, и только выражение лиц плавно менялось от удивления к настороженности.

Варяжата не знали, радость им испытывать или страх. Никто не ожидал столь раннего крещения боем. Только Артём с Максом не растерялись, лишь считали беспокойство старших товарищей и многозначительно переглянулись друг с другом.

— Чего застыли?! — рявкнул Палыч, взбодрив ребят. — Живо исполнять приказ!

Глава 16. Неудачная слежка

Вечерняя Академия, будто опустевший дворец, наполнилась полутьмой, тишиной и невероятной скукой. Редкие встречи проходящих мимо студентов, погруженных в собственные разговоры и размышления, не могли заменить бурные потоки целых факультетов, словно кровь по жилам бегущих от аудитории к аудитории. Именно в этом чувствовалась энергия, жизнь! Движение всего вокруг придавало сил, разгоняло воображение, стимулировало разум.

Пашка шёл в полумраке, иногда выглядывая через высокие окна, но отражение коридора с шагающим по нему лохматым парнем в небрежно висевшей на плечах рубашке мешали что-нибудь увидеть.

Одна рука, засунутая в карман, бесцельно трепала чехол бумажника, а вторая игралась с зажигалкой, то подкидывая её и перехватывая в воздухе, то покручивая между большим и указательным пальцами, то щёлкая крышку. Он по привычке таскал её с собой с тех пор, когда не мог самостоятельно создавать огонь, и избавляться от неё Паша не планировал. Даже пару раз заправлял бензином. Пользы от этого не было совершенно никакой — такой огонёк он и сам играючи мог бы создать — но зажигалка должна быть в состоянии выполнять свою функцию.

В этом крыле Пашка всё ещё немного путался, поэтому старался не пропустить никакой поворот, не заплутать в витиеватых проходах и бесконечных лестничных пролётах.

«Могли бы хоть лифты поставить, — возмущался он про себя. — А лучше локальные телепорталы».

Своим ходом подниматься на какой-нибудь пятнадцатый этаж по нескольку раз на дню — дело не то чтобы тяжкое (хотя поначалу это было именно так), но времени оно занимало немало. Причём телепортация внутри Академии точно есть. Пашка заметил, что дружина иногда перемещается по зданиям слишком быстро, а значит обычным студентам просто закрыт доступ к данному благу магической цивилизации.

И всё же Академия до сих пор иногда поражала и преподносила сюрпризы. В это крыло Пашка попал совершенно случайно в результате небольшого злоключения. Таким же примерно вечером, задержавшись на дополнительной лекции по использованию магии огня в промышленных целях, он убегал от шайки знатных недоброжелателей, оторвался от них, но заблудился. Коридоры Академии то походили друг на друга, словно копии, то совершенно разнились. Но в этот раз он забрёл в иное, удивительное место!