Александра - Олег Ростов

иайдо?

— Джованно, Вы хотели сказать айкидо?

— Нет. Я сказал то, что сказал. Иайдо!

— Что же это?

— Это искусство мгновенного удара катаной. Ещё его называют мгновенное убийство. Суть его заключается в том, чтобы мгновенно выхватить меч из ножен. При этом не просто выхватить, а нанести смертельный удар. Принцесса, Вы знаете, что это? — Он указал на деревянные мечи.

— Да. Это боккен. Деревянный меч.

Он протянул мне один из принесённых двух. Я взяла.

— Для боя на катанах различаются три типа стоек, для нанесения удара. Первая, это Дзедан. То есть, меч высоко поднят. — Джованно держал меч двумя руками, высоко подняв его над головой. — Вторая стойка, это Чудан, меч держишь перед собой. — Он опустил боккен и выставил его перед собой. — И наконец третья стойка, Гэдан, меч опущен вниз. У самураев, предусмотрено восемь основных ударов катаной. Плюс использование трёх видов защиты — верхняя, средняя и нижняя.

— А Вы, Джованно знаете все эти удары?

— Знаю.

— Покажите?

— Для меня это будет честью. Поэтому я и принёс боккены.

Джованно занимался со мной. Терпеливо, много раз показывая, как и что делать. Какое движение необходимо в том или ином случае. Конечно, за неделю постичь искусство иайдо невозможно. Я очень надеялась, что по возвращению, мы с Джованно продолжим наши уроки.

В назначенное время, мы выдвинулись к границе. Помимо моей пятёрки, с нами шли ещё пять десятков конных воинов. Командовал ими мой муж, Иван. С нами так же пошёл и дядька Евсей. До самого конца никто не знал, куда мы идём. Знали только я, Иван и дядька Евсей. Мало того, выехав, мы направились в сторону Литвы, а не в сторону Ливонии. Но в лесу перестроились. На одном из привалов, к нам вышел молодой парнишка. Он был эстом. Он и должен был провести нас незаметно к замку фон Деница. Что парень и сделал. Я наблюдала за замком. Серьёзная цитадель. Ворота защищены барбаканом. Три оборонительные башни И наконец, четвёртая башня. Она же и сердце замка. Там покои господина. Оружейная, склады с продовольствием и прочая, в том числе и тюрьма. Эта башня была самой мощной и высокой. Фактически, крепость в крепости. Те, кто закроются в ней, могут автономно обороняться. Это надо учитывать.

Долго сохранять инкогнито мы здесь не сможем. В любой момент, барону или кто он там могли донести, кто-нибудь из местных жителей, о наличии вооруженного конного отряда. И тогда всё, суши весла. Поэтому захват будет этой же ночью. Воины не снимали свои брони. Мы не жгли костров. Ели то, что привезли с собой. Запивали из кожаных бурдюков, простой ключевой водой. Когда ночная мгла окончательно опустилась на крепость и прилегающую на неё территорию, увидели, как зажглись факелы на стенах и башнях. Часовые ходили с этими факелами. Я только улыбнулась такому головотяпству. А как ещё хотите? Человек ночью смотрящий на свет, не имеет значения, свет электрического фонарика или факела, а факела ещё хуже, то зрение у него очень сильно во тьме притупляется. И чтобы более-менее вновь начать видеть в темноте, нужно время для адаптации. Нам подыграла и погода. Небо было скрыто тучами и луна не светила. То есть, ночь была такой, что чёрт ногу сломит.

Дала команду на переодевание. Сама тоже переоделась в кустах. Меня, при этом процессе, контролировал супруг. Как же, не дай бог, кто его благоверную увидит в одном неглиже. Надевая черные штаны, даже хихикнула.

— Саш, ты чего? — Удивлённо спросил Ваня.

— Ничего. Ты меня так сторожишь, чтобы никто не украл или чтобы не подсмотрел?

— И то и другое. — Поняла, что Иван насупился. Всё же была ночь, а я переодевалась в полной темноте. Но мы уже давно адаптировались к ночной тьме. Когда переоделась полностью, подошла к Ивану. Прижалась своей щекой к его щеке.

— Ревнуешь, муж мой? — Прошептала ему.

— Невместно на чужую жену смотреть, когда она подол задрала или без портов. То муж имеет право смотреть.

— Конечно, милый. Только муж. — Чуть куснула ему мочку уха. Он тут же схватил меня в свои медвежьи объятия. Стал мять мои ягодицы. — Ванечка, осади. Мы к бою готовимся, а ты меня тут любить собрался. Так не делается. Да и люди наши вокруг. Я же не полонянка какая, которую при всех мять можно.

— Прости, Саша. Просто, когда ты так меня за ухо кусаешь, это значит ты хочешь.

— Правильно. Но любовь мы отложим до того, момента, пока домой не вернёмся. Хорошо?

— Хорошо, Саша.

Мы вернулись в наш импровизированный лагерь. Мои диверсанты были уже готовы. Оглядела их. Луки у всех, колчаны со стрелами. Ножи. Сабли. Причём сабли крепились в ножнах на спине. Сюрикены в специальных кармашках. Осталась довольной. Посмотрела на часы. Половина третьего ночи. Рано. Подождём ещё. Время тянулась медленно. Ждали ещё час. Парни уснули. Большинство воев тоже спало. Бодрствовали только немногие…

…Посмотрела на часы. Половина четвёртого. Пора. Подняла свою пятёрку. Иван стал будить всех своих. Перед тем, как кануть в темноту, посмотрела на мужа.

— Ваня, действуй так, как договорились. Дождись сигнала факелом с барбакана. Как увидишь, сразу скачите к нему во весь опор. Ворота будут открыты, мост опущен. Понял?

— Понял, Саша. Прошу, береги себя.

— Сберегу. Обещаю.

Мы ушли в ночную тьму. Пока шли к замку, вспомнилась военная песня, которую часто пел отец со своими товарищами.

Сомненья прочь:

Уходит в ночь

Отдельный,

Десятый наш

Десантный батальон.

Шла и, странное дело, улыбалась. Я почему-то была уверена, у нас всё получится! Притаились у восточной стены. Рва, как такового не было. Замок стоял на возвышенности. К воротам барбакана крепости вела дорога по насыпи. Перед барбаканом она обрывалась. Глубина составляла метра три с половиной-четыре. Чтобы наша кавалерия попала в замок, нужно было не только поднять кованную решётку с противотаранными шипами, открыть ворота за ней, но и опустить мост. Подождали, пока караульный с алебардой не пройдёт мимо и отойдёт на приличное расстояние. Никифор, держал мощный арбалет. Тетива его была уже натянута. Он уложил на желоб болт с крюком. Крюк был обмотан тряпками. Всё верно. Если о дерево метал стукался довольно глухо, то о камень будет гораздо звонче. К болту была прикреплена верёвка. Никифор лёг на спину. Поднял арбалет и выстрелил вверх. Верёвка бешено раскручивалась. Вот она замерла. Никакого звука мы не услышали. Богдан потянул верёвку на себя. Сначала она пошла, потом натянулась. Парень подёргал её с силой. Нормально. Крюк зацепился. Первым взобрался Богдан, за ним Божен. Дальше остальные. Я шла последней. За спиной у меня, кроме лука в чехле, тулы просто со стрелами, со стальными наконечниками, были ещё несколько стрел с закреплённым на них динамитом. И плюс катана, тоже на спине. Наши лица скрывали маски. Когда забралась на стену, стражник, делавший обход по этой стене, уже был ликвидирован. Его аккуратно усадили возле одной из бойниц. Типа спит.

— Внимание. — Тихо стала говорить парням. — Богдан, Божен, Илья и Степан. Чистите барбакан. Потом Илья и Степан зачищают западную стену и башню. Сходимся с вами около донжона, главной башни крепости. В донжон проникнем с южной стены, к которой он примыкает. Далее, Степан выскакивает во двор, блокирует двери казармы. Вон она. Все видят? Всё как на макете. Богдан, как увидишь Илью, блокирующего казарму, даёте Ивану сигнал факелом, опускаете мост, поднимаете решётку и открываете ворота. И ещё, зачистка полная. В живых никого не оставлять. Я не хочу, чтобы кто-то, оставшись у нас в тылу, поднял раньше времени тревогу. Понятно?

— Понятно.

— В общем, вы все всё знаете. Это просто вам напоминание. Всё, разбежались.

Мы бежали с Никифором как две тени к башне, находившейся на стыке восточной и южной стен. Это была одна из четырёх угловых. Они все были гораздо ниже донжона, главной башни. У меня в руках был лук с наложенной стрелой. Когда до башни оставалось метров пять, дверца в её стене открылась и на крепостную стену вышел ещё один стражник, при этом зевал. В одной руке он держал металлический шлем, похожий на шляпу с полями. На голове был подшлемник. В другой руке была алебарда. Никифор