Его огонь горит для меня. Том 2 (СИ) - Муратова Ульяна

— Ты чем всю ночь занималась вместо того, чтобы спать?

— Как обычно, с варварами путалась, кровь всем подряд раздавала. Утомилась.

— А я уж думал, обо мне вспоминала.

— И такое было. Знаешь, сколько новых обзывательств придумала? А какие измывательства запланировала… Твоя десятка будет в восторге.

— Мне уже страшно. Пощади, любимая, — и как-то слишком серьёзно он произнёс последнюю фразу. А я задумалась над тем, что сказали девочки. Какие у меня условия? Только чтобы он был мой. И чтобы верил. И чтобы любил. Не пропишешь же такое в магическом договоре.

— Проси пощады в письменном виде в трёх экземплярах. Приёмные дни каждый третий вторник месяца с десяти до десяти тридцати.

— Хорошо. А что такое вторник?

— Ничего-то ты не знаешь, амбидекстр, а ещё императором называешься, — фыркнула я.

— А если серьёзно, то что ты хочешь, чтобы стать моей женой?

— Мне кажется, что ты не можешь мне дать то, что я хочу, — грустно ответила я.

Ринар нежно обхватил моё лицо ладонями и заставил посмотреть ему в глаза.

— Не решай за меня.

Секунду мне казалось, что он меня сейчас поцелует, но вместо этого он отпустил и за руку повёл туда, где уже готовили обед. Усадил рядом с собой и дал мне в руки хлеб и здоровенную айву. Мякоть у неё оказалась красная и на вкус была больше похожа на грушу, но на вид вылитая айва, которую я не особенно-то жаловала. Ели мы молча, а остальные кидали на нас внимательные взгляды. Ринар пристально посмотрел на каждого, поэтому сказать никто ничего не решился.

Когда поехали дальше, он вынул из кармана несколько жемчужин и вложил мне в руку.

— Забыл вчера отдать. Давай из них сделаем для тебя что-нибудь красивое? Может, серёжки?

— Серёжки мне подарила богиня и они не снимаются.

— У тебя есть серёжки? — искренне удивился он и отодвинул волосы, чтобы посмотреть, — Камни, конечно, красивые, но для императрицы слишком скромные.

— А я пока и не императрица.

Он тут же сжал меня в объятиях и рассмеялся.

— Пока нет. Но я очень надеюсь, что через три дня ты ей станешь.

До меня дошло, что я сморозила, и захотелось съязвить, но, как назло, в голову ничего толкового не приходило. Пока я думала над достойным ответом, момент уже был упущен.

— Не обольщайся, амбидекстр, это всего лишь оговорка.

— Как скажешь, любимая. Я, кстати, хотел тебя предупредить, что хочу тебя похитить на этот вечер. Есть одно особенное место, куда я давно хотел тебя отвезти, но откладывал из-за твоей занятости в клинике, а потом не до того стало.

— И что это за место? И как мы туда попадём?

— Порталом. А место — я уверен, что тебе понравится. Если ты согласишься, конечно. Уйдём после ужина, а к ночи вернёмся обратно. И если ты всё-таки согласишься, то обещаю не напрашиваться ночевать с тобой до самой свадьбы.

— То есть никогда?

— То есть три дня. Потерплю как-нибудь.

— Мне больше нравится формулировка «до самой свадьбы».

— Значит ты согласна?

— Я подумаю. А форма одежды?

— Походная подойдёт.

— То есть это не свидание?

— Нет. Свидание будет завтра.

— Да? И с кем?

— С тобой, любимая, только с тобой, — промурлыкал он мне в ухо.

— Ринар? — позвала я его через какое-то время.

— Да, ягодка.

— Как ты относишься к клятве верности?

— Планирую тебе её принести, если ты об этом. В общем-то, с этой целью и хочу тебя отвести к алтарю.

— А я тоже должна буду её принести?

— Да. Для императрицы это обязательно, а для императора нет. Но я хочу изменить правилам, чтобы моя ревнивая императрица с собственническими замашками была спокойна.

— Я не ревнивая, ты сам виноват.

— Знаю. Поэтому и хочу принести клятву.

— И не побоишься?

— Нет. Я для себя уже всё решил. Осталось только тебя уговорить.

— Ну тогда уговаривай.

Я скрестила руки на груди, а Ринар лишь наклонился и поцеловал меня в шею. От этой простой ласки по телу пронеслась волна жара и свернулась тугим узлом внизу живота.

— Ты что делаешь? — я собрала в кулак всю волю, чтобы возмутиться.

— Уговариваю, — нахально ответил он и продолжил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ринар, прекрати… — возможно, моя просьба была бы более убедительна, если бы я сказала это погромче и не стала бы наклонять голову вбок, предоставляя ему полный доступ к шее. Надеюсь, я хотя бы не солёная. Вроде обтираюсь мокрым полотенцем дважды в день, но речки давно не встречалось, а в море вода леденющая, я пробовала.

Видимо, Ринара такие мелочи, как немытая шея, не особо смущали, потому что он увлёкся по-настоящему. И руки уже шарили по всему телу, а поцелуи спустились к ключицам.

— Пожалуйста, перестань. Я не готова к этому!

Он остановился, хотя мне в поясницу недвусмысленно упиралось доказательство его желания продолжать.

— Как скажешь, любимая.

Он взял меня за руку и переплёл наши пальцы. До самого ужина мы ехали в молчании, а после прямо на Мирте ушли порталом в таинственное место, о котором говорил Ринар. И оказались в питомнике талиров.

— Думаю, что тебе давно пора обзавестись своим зверем.

У меня сердце забилось чаще. Вокруг нас было несколько загонов с талятами разных возрастов. Ринар приобнял Мирта и что-то зашептал ему на ухо. Тот довольно фыркнул, перепрыгнул через забор и начал обнюхивать малышей.

— Что ты ему сказал?

— Что нам нужна пара для тебя.

— А почему ему?

— Потому что это будет пара для него тоже. Он очень молодой зверь. И им с твоей самочкой придётся немало времени проводить вместе.

— И что же, разве ему выбирать? — обиделась я.

— Он выберет самую лучшую.

— Я не хочу самую лучшую, я хочу свою. Хашшаль говорил, что она тоже должна меня выбрать. Как это понять?

— Ты посмотришь ей в глаза, а потом почувствуешь её в своих мыслях. Я Мирта ощущаю как вдох горячего воздуха. Как жар от песка.

Я снова стала присматриваться к котятам вокруг нас.

— И можно брать любую?

— Да. Сегодня мы тут одни, чтобы ты могла выбирать спокойно.

— И через забор к ним перелезть можно?

— Не советую. Они хоть и маленькие, но ноги подерут. Лучше взять ту, что заинтересуется и подойдёт сама.

Таких не было. Мы бродили вдоль загонов, все котята были ужасно милыми со смешными круглыми ушами, любопытными глазками и большими толстыми лапками. Но моей девочки тут не было.

— А если не получится?

— То подождём новый помёт. Котёнка я уже выкупил, скоро гон и к началу зимы снова будет большой выбор.

— Сейчас остались те, кого не разобрали?

— Да. Не потому, что они плохие. Просто так вышло. Кстати, связь может возникнуть и с более взрослой талирой, такие уже на свободном выгуле.

— А этим сколько?

— От двух до четырёх месяцев. Беременность у талиры может длиться от полугода до почти девяти месяцев в зависимости от питания и среды. Если самка не чувствует себя в безопасности, то процесс замедляется.

— А самцы участвуют в воспитании?

— Чаще нет, чем да. Но в устоявшихся парах участвуют. Такие самки не уходят рожать в питомник, а остаются дома. Талят потом можно самим раздать или продать. Вообще самочек гораздо меньше, поэтому они намного выше ценятся.

— И дороже?

— И это тоже.

— Во сколько раз?

— В пять.

— Ты поэтому хочешь дать выбрать Мирту? Чтобы потом можно было продать потомство?

Ринар рассмеялся.

— Нет, моя практичная ягодка. Я верю, что он выберет самую сильную и выносливую. Если бы в горах ты была с талирой, то был бы шанс и от Араньяса скрыться. Они не только ездовые звери, но ещё и прекрасные защитники.

— Да. Я знаю.

Мы уже почти закончили осмотр загонов, когда к нам притрусил Мирт. В зубах он держал котёнка, который смешно подобрал толстенькие лапки и покорно свисал из огромной чёрной пасти. Положив маленькую талиру мне к ногам, Мирт улёгся рядом и стал наблюдать. Котёнок был небольшой, окрас отличался от других. Если большинство были либо палевыми, либо с большим количеством крупных чёрных пятен на песочном или сером фоне, то эта малышка была рыжая, а пятна совсем маленькие.