Черный человек - Василий Головачев

Они ушли, и Мальгин расслабленно откинулся на спинку кресла. Напряжение схлынуло, в голове стоял сплошной туман, в ушах же раздавался шепот Купавы:

– Найди его, Клим, милый! Он же серьезно болен, его спасать надо, а не ловить, как преступника. Скажи им всем, пусть не расставляют капканы, иначе он сорвется и такое может натворить!.. Слышишь, Климушка?..

– К сожалению, да, – горько отозвался Мальгин, запоздало отвечая на ее опасения.

Ромашин посещал спейсер еще дважды, сообщая новости с Земли, не проходившие по каналам срочной связи, передавал новые порции информации от ксенопсихологов, эфаналитиков, биологов и медиков, приносил приветы от выздоравливающего Джумы и ни слова от Карой или Купавы. Мальгину уже осточертели шестичасовые вахты, чередующиеся с периодами отдыха, неразговорчивость вахтенных, атмосфера тревоги и томительного ожидания, но он старался ничем не выдавать своего недовольства. Соображения о том, что можно было бы обойтись без перехвата угнанного Шаламовым спейсера, ограничившись наблюдением и попыткой связи с ним, не произвели на Ромашина должного впечатления. Спорить с Мальгиным он не стал, на совет снять вахту ответил односложным «нет» и только очень спокойно и корректно напомнил о предполагавшемся расщеплении личности спасателя. Последствия такого расщепления действительно могли быть катастрофическими, что и признал хирург скрепя сердце.

А на четырнадцатый день дежурства спейсер «Скиф» объявился в трехстах миллиардах километров от Угрюмой – светила Маата, защищенной хитроумным режимом «инкогнито» почти от всех способов обнаружения, кроме гравитационного. На «Стратеге» сыграли тревогу, и началась отработка императива «черный перехват», предписывающего каждому члену ЧП-вахты свой участок работы.

Место Мальгина было в десантной группе, подчиненной Шевчуку, и уже через полминуты он прибыл в зал десанта, облаченный в гермокостюм с компьютером сопровождения по имени Клаус. В ушах раздавались голоса переговаривающихся наблюдателей, пилотов спейсера, команды, указания координатору, его ответы и краткие реплики руководителя операции.

Десантников вместе с Мальгиным было семеро – четвертьобойма (полная обойма насчитывала тридцать одного человека, полуобойма – пятнадцать), и едва они успели собраться, как последовал приказ занять места в десантном когге. Купол зала разошелся лепестками диафрагмы, в него просунулось глянцево-черное рыло посадочного автомата когга, выстрелило коробкой лифта. Спустя минуту Мальгин полулежал-полустоял лицом вниз под углом сорок пять градусов в мидель-захвате рубки когга, вслушиваясь в голоса, доносимые «спрутом» компьютерной связи. Перед ним возник объем видеопередачи, созданный прямой подачей сигналов в мозг, и Клим как бы висел в рубке спейсера с черным провалом Центрального виома над пультом ручного вириала.

«Стратег» шел шпугом, то есть в режиме двойного ускорения, и звезда в левом верхнем углу виома на глазах увеличивалась, превращалась в плотный раскаленный шар. В правом нижнем углу виома голубела горошина Маата, увеличиваясь в диаметре с такой же скоростью, что и Угрюмая. А по центру виома, перечеркнутый крестом визира, висел кособокий, словно созданный сумасшедшим скульптором, маатанский космотранспорт, в котором не было, с человеческой точки зрения, ничего похожего на космолет, способный преодолевать колоссальные межзвездные расстояния. Это был спейсер «Скиф», загримированный под маатанский корабль.

Переговоры пилотов, бортинженеров и координатора специфичны и немногословны, для непосвященного звучали бы сплошной абракадаброй, но Мальгин понимал их свободно, не требуя перевода, давно изучив по настоянию Ромашина профессиональные жаргоны космических служб человечества.

– Объект пошел в «косой лист», – говорил пилот драйвер-прима, что означало: «объект совершил маневр перехода из походной гиперболы в финиш-параболу с «перекручиванием» координат».

– Скорость три и три, демпфирование ноль двенадцать, повторяю маневр в режиме половинного спрямления – хамаль сорок два градуса, – бубнил координатор.

– Боковые зэ-эс-эл плывут, после допуска семьдесят пять, – скороговоркой докладывал бортинженер, что на нормальном человеческом языке звучало бы как «границы створа захвата и слежения локаторов отрабатывают сверхскоростное маневрирование объекта на семьдесят пять процентов».

– Три минуты до цели. – Это снова координатор. – Размыв трассы ноль-ноль шесть, граничные параметры «свиста» сто децибел на один градус.

– Связь с объектом? – вклинился в разговор вопрос Шевчука.

– Отсутствует. Объект маневрирует в режиме «бегущий призрак», перехват возможен только с риском ПС (с риском прямого столкновения – перевел для себя Мальгин).

– Расстояние от объекта до планеты?

– Сорок мегаметров, время входа в атмосферу минута двадцать.

– Мы не успеваем выйти раньше?

– Пятьдесят на пятьдесят с риском ПС.

– Готовить силовой демпфер и контактное задерживание. На подходе с маневром перехвата нанести удар. Масса удара должна быть достаточной для выбивания «Скифа» с трассы входа, защите – полную компенсацию ответа. Ни в коем случае не допустить прорыв объекта в атмосферу Маата!

– Принял!

– Я «ведомый», – раздался голос командира спейсера «Илья Муромец», идущего к планете с другой стороны системы. – Готов к прямому контакту с объектом. Задачи введены, предлагаю начать развертку «зонтика»…

Мальгин вдруг осознал, что, если захват «Скифа» станет возможным, его собьют! И уцелеет ли при этом Шаламов, гарантировать никто не сможет, потому что в дело пущены силы, не способные к избирательному разрушению: силовой удар нельзя «научить» разрушить спейсер, сохранив его пилота в целости и сохранности.

«Стратег» был уже рядом с планетой, стремительно выраставшей в размерах, спейсер Шаламова появился в пределах прямой видимости и делал сумасшедшие прыжки, сбивающие постановщиков захвата цели; уже и координатор «Стратега» доложил, что к залпу готов, как вдруг Мальгин крикнул:

– Отставить силовое задержание!

– Это вы, Клим? – реагировал Шевчук. – Причина?

– Мы не имеем права…

– Ошибаетесь, у нас есть карт-бланш комиссии морали и этики ВКС. Мы не должны допустить такую мощную машину, как спейсер, с больным пилотом на чужую планету. Возможен инцидент.

– Карт-бланш на убийство?

– Вы с ума сошли! – Это голос Калины Лютого. – О каком убийстве речь? Шаламов должен быть задержан…

– И все же я требую прекратить гонку! Немедленно!

Двухсекундная тишина в эфире.

– Вы берете на себя ответственность за последствия?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});