Отпрыск рода Орловых - D. Wismurt

не воспринимали всерьез и считали за зарвавшегося юнца, с которым можно легко справиться. Опять же, эффект неожиданности должен был сыграть свою роль.

Через коридор к главному входу пробираться казалось невозможным — слишком много людей, а вот сигануть через окно...

Еще раз посмотрел вниз. Всего два охранника. Сил с ними справиться вполне должно было хватить. Может рискнуть?

Постоял, подумал и решил подождать.

Несмотря на то, что сыновних чувств к главе рода я не испытывал, все равно хотел выяснить насколько плохо обстояло дело и если получится, то взять образец крови и передать Светлане. Да и дядюшке я прощать ничего не собирался. Не фиг было делать из меня идиота. Может настоящий Максим Орлов и заслужил подобное отношение, но точно не я.

Поэтому решил предпринять все возможное, чтобы напакостить родственнику и вывести его на чистую воду. А раз так, значит нужно было оставаться очень осторожным и случайно не сунуть свою голову в петлю. Если уж совсем припечет, то драпать со всех ног.

Я не собирался так просто сдаваться и подводить свою новую семью.

СЕМЬЯ!

Схватился за голову, понимая, что упустил самое важное. Елизавета, Настя, Юля и Катюшка. Что с ними?

Почему я в первую очередь не спросил об этом Светлану?

Надеюсь, Владимир их не тронул. По идее — не должен был. Девчонки не представляли для него опасности, да и мачеха вряд ли смогла бы доставить хоть какие-то неприятности, так что не стоило метаться, нужно было немного подождать и все выяснить.

Подумал о Катюшке.

Может взять мелкую с собой?

Мысль как проскочила, так и исчезла. Как бы я ни хотел забрать сестренку, понимал, что не стоит отрывать ее от матери и привычного уклада жизни. Тащить с собой ребенка, было бы крайней глупостью. Неважно как я относился к Елизавете, знал одно — дочерей женщина любила и пошла бы на все, чтобы их обезопасить. Да и Владимир ничего бы им не сделал, так как девочки представляли собой довольно ценное вложение в будущем.

Поворот ключа в замочной скважине сообщил, что за мной пришли. Пора было явиться под грозные очи пока еще действующего главы рода.

Положил в карман отданный Светланой шприц и накинул на него плетение невидимости, благо такое было в моем арсенале. Конечно, на большую по размерам вещь я сейчас вряд ли смог его наложить, но на меленький предмет — запросто. Даже если будут обыскивать — ни за что не найдут.

Именно в этом и состояла прелесть сокрытия моего дара. Никто даже не подумал бы, что я смог ухитриться хоть что-то пронести с собой, использовав магические способности, ввиду их полного отсутствия у моей скромной персоны.

— Пошевеливайся! Александр Алексеевич ждет, — довольно недружелюбно пробурчал один из охранников.

Нет, ну это вообще хамство, я хоть и под домашним арестом, и под подозрением в убийстве, но пока еще в своем праве — праве наследника рода, причем сейчас одного единственного.

— Руки убрал, — смахнул положенную мне на плечо ладонь, — и побольше уважения. Я для тебя пока еще господин Орлов.

— Ненадолго.

— Во всяком случае до тех пор, пока отец не отлучит меня от рода или не арестует полиция. А уж если убьют, тогда вопрос решится сам собой, до тех пор, будь добр относиться ко мне соответственно.

Охранник сжал челюсти, но промолчал. Возразить ему было нечего.

К тому же, кто знает этих господ?

Сегодня у них одно на уме, завтра — другое. Все могло статься... и через пару-тройку дней, младший Орлов вполне мог вернуть свое положение и отомстить за грубость, вышвырнув вон из клана. И хорошо если просто так, а мог бы еще наградить красной меткой и тогда все, чтобы ему осталось — это скатиться в самые низы, не имея возможности не только быть принятым ни в один клан, но и попасть в найм.

Второй — только что подошедший конвоир услышал конец нашего разговора, и сразу смекнув что к чему, вытянулся по струнке, но при этом не забыл следить за моей персоной цепким взглядом. Доведись рыпнуться в сторону, и я был бы остановлен в секунды, так как прекрасно видел висящее перед ним, почти полностью сформированное плетение ловчей сети.

— Господин Орлов, глава клана желает вас видеть. Прошу следовать за нами... И пожалуйста, без глупостей, — добавил он напоследок, — Мне бы действительно не хотелось применять к вам силу.

Угу, конечно. Не хотелось... но если придется — обязательно применит, да еще как...

Это я понял по его глазам.

Главное, после этого применения мне остаться в живых. А то, больно уж удачно у них все получилось бы.

Предатель рода погиб при попытке к бегству... Сам напал и пытался расправиться с охранниками, а они бедняги такие — защищались и совершенно случайно зацепили смертельным заклинанием.

Нет уж, такой радости я никому не доставлю, поэтому молча кивнул и направился в указанном направлении.

Один охранник двигался впереди, второй — тот, что с ловчей сетью, вышагивал сзади.

Да и фиг с ним. Бежать я не намеревался, так что можно было какое-то время построить из себя паиньку и снизить бдительность службы безопасности. Так сказать, поработать на будущее.

К апартаментам отца я подошел внешне совершенно спокойный, но внутри все равно присутствовал мандраж, заставляющий мысли метаться из стороны в сторону.

Необходимо было сделать так, чтобы мои слова убедили Александра Алексеевича в том, что его сын, то бишь я, ни коим образом не причастен к убийству брата и покушению на его персону, и только после этого попробовать незаметно взять кровь.

Если же отец мне не поверит, то однозначно не подпустит к себе, еще и подольет масла в огонь, сообщив о моих подозрительных действиях охране, или сам жахнет заклинанием, коли хватит оставшихся сил.

Глава клана встретил меня полусидя на кровати, откинувшись на подушки. Бледно-сиреневый цвет лица, глубокие морщины, которых не было еще вчера вечером, тусклый взгляд усталых глаз — все это говорило о том, что старший Орлов вряд ли протянет до завтра, если срочно не принять соответствующие меры.

Естественно, наедине с отцом никто меня оставлять не собирался. Те же охранники, зайдя в комнату, встали у двери, внимательно следя за моими действиями.

— Ну, здравствуй, сын, — последнее слово глава клана не сказал, а скорее выплюнул, столько в нем скопилось презрения.

— Отец, — кивнул я в ответ и сделав несколько шагов