Слово короля. Часть первая (СИ) - Фабер Ник

— Сигард?

— Я боюсь... Что вины сотрудников СВР в том, что случилось в Нормандии нет, сэр.

Освальд посмотрел на Эриха, бросил быстрый взгляд на сидящего с таким же непонимающим видом агента разведки и снова посмотрел на своего адмирала.

— Может быть, вы тогда сами сможете мне объяснить, что именно у вас там произошло?

— Конечно адмирал, — Сигард указал в сторону голографического проектора. — Если позволите?

Получив разрешение, Эрих достал из кармана своего кителя инфочип, который получил от одного из аналитиков своего собственного штаба и подключил к устройству. В ожидании, пока нужные ему файлы пройдут проверку системой безопасности компьютеризированных систем флагмана и будут допущены до использования, Эрих почувствовал, как под тканью мундира по спине пробежали капли холодного пота. Сигард почти на физическом уровне ощущал взгляды собравшихся в помещении офицеров и в особенности сидящего рядом с ним Фридхолда. Товарищ, вероятно, сейчас проклинал излишнюю педантичность своего друга в вопросах «лично чести».

— Сказав, что вины агента Лейна и его информаторов нет, адмирал, я не соврал. Боюсь, что мой первоначальный рапорт был составлен на основе... На основе не совсем корректной информации.

По взгляду командующего было тяжело сказать, какие мысли царили в его голове.

— Продолжайте, Эрих.

— Конечно, сэр. В своём первоначальном рапорте о произошедших в Нормандии событиях, на основании сенсоров я указал, что нашему с адмиралом Фридхолдом эскадрам противостояли по меньшей мере семь эскадр линейных крейсеров...

— Я читал ваш рапорт, Эрих. Ближе к делу, — поторопил его Освальд.

— Уже, адмирал. Как вы знаете, наши приказы предусматривают возможность изменения оперативных задач и отступления в тех случаях, когда имеется высокая вероятность потери или серьёзных повреждений наших кораблей. Учитывая неожиданно высокое количество сил, оказавшееся в системе, а так же тот факт, что недостроенные космические крепости на орбите Нового Руана оказались, по крайней мере, частично функциональны, я принял решение прервать выполнение задания и отступить.

Освальд одобрительно кивнул, всем своим видом показывая, что полностью одобряет решение своего подчинённого.

Приказы главнокомандующего Вторым флотом были ясны и не имели двойного толкования. В случае, чрезмерного риска и угрозы потери кораблей, боевым группа предписывалось отступить. Штудгарт не собирался терять свои дредноуты и их экипажи просто так, в сражениях на периферии. Потеря четвёртого флота Бернхарда на Померании внесла изменения в планы будущей кампании. То, что предполагалось, как полномасштабное наступление одной огромной армадой, превратилось в действия отдельных боевых групп. Вместо сокрушающего молота приходилось использовать хирургический скальпель. И дело было даже не в том, что Рейн в условиях численного превосходства над флотом противника не мог позволить себе потери кораблей, а в том, что эти корабли потребуются в дальнейшем. Будучи одним из трёх заместителей Штудгарта, Освальд знал о стратегическом плане «Требушет». Наступление на пространство Союза Независимых Планет и полное их подчинение Протекторату.

И сейчас ни в коем случае нельзя было допустить неоправданных потерь.

Сам Золла уже мысленно готовился к тому, что будет смешён с должности за своё поражение у звёзд Лаврентия. Решив, что сможет справиться с эскадрой дредноутов верди, он рискнул и попался в хитро расставленную ловушку, что кончилось позорным отступлением и потерей кораблей. Но, что было ещё хуже, так это тот факт, что при отходе ему не удалось уничтожить все повреждённые дредноуты. Как минимум три погибших корабля уцелели достаточно, чтобы попав в руки верденских военных, дать им достаточно информации о новейших кораблях.

Гнилая вишенка на адмиральском торте под названием «поражение».

— Как я уже сказал, я читал ваш рапорт, Эрих, но не совсем понимаю, к чему вы ведёте.

— Дело в том, сэр, что за несколько часов до моего прибытия на ваш флагман, у меня состоялся весьма продолжительный разговор с одним из моих офицеров аналитиков.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сигард не стал упоминать о том, что этот самый офицер ворвалась в его каюту подобно бешеному торнадо, размахивая планшетом и зажатыми в руках инфочипами и крича о том «какие же они все тупые и легковерные идиоты».

С ней потом будет отдельный разговор.

— Если говорить проще, сэр, то нас обманули. Этих кораблей не существовало. То, что мы видим перед собой — это автономные модули, имитирующие сигнатуры линейных крейсеров.

Говоря это, Эрих с удивление заметил, что его собственный голос не дрожал. Он был ровен и звучал со спокойной уверенностью, которую в действительности адмирал совершенно не испытывал.

— И на чём основывается ваше уверенность?

— Не моя, сэр. Моего аналитика. Но, хочу сразу отметить, что я полностью согласен с её выкладками. Ключевым является этот момент, — Сигард перемотал запись на определённый момент времени, когда в поясе астероидов появилось крупное соединение противника. Они начали движение, преследуя приближавшиеся к планете дредноуты Сигарда. Эрих замедлил запись, так как прекрасно знал, какой момент ему нужен. Одна из точек на проекции, мигнула и исчезла. А затем появилась вновь. Случившееся заняло всего несколько секунд.

Сейчас, когда у него на руках были все собранные данные, Эрих не понимал, как они могли пропустить этот момент тогда. Знай он тогда то, что знает сейчас, то к этому моменту система Нормандия превратилась бы в кладбище верденских кораблей и станций.

Но, к сожалению, история не терпит сослагательного наклонения.

Эрих быстро загрузил ещё один файл. Перед каждым из сидящих за столом появился отдельный экран с аналитическими данными.

— С вашего позволения, адмирал Золла, я сейчас не буду приводить вам шестидесяти страничный доклад моего аналитика и ограничусь лишь кратким заключением. Задержка между отключением двигателей Кобаяши-Черенкова выделенного мной объекта и его новым запуском скорее всего была вызвана проблемами самого модуля. В данном случае, флуктуация излучения при повторном запуске и рост плотности рассеивающихся частиц Черенкова не соответствует стандартным показателям линейных крейсеров верди. Корабль с массой в шестьсот тысяч тонн просто не может обладать столь низкими характеристиками плотности первоначального рассеивания. Так же, следует отметить, что согласно данным наших сенсоров, если всё происходящее правда и с учётом потерь понесённых вереницами у Померании, то в один единственный момент времени, в системе Нормандия находилось сорок процентов всех линейных крейсеров верденского флота. По крайней мере тех, о которых нам известно, сэр.

Освальд с любопытством смотрел на своего подчинённого.

— Получается, — медленно протянул он, — что вас ловко обвели вокруг пальца, заставив отказаться от продолжения операции.

Сигард внутренне поёжился.

— Верно, сэр, — ответил он, когда смог наконец сглотнуть застрявший в горле ком.

— Что же...

Золла мысленно выругался.

Не на Сигарда, нет. На самого себя. Естественно, теперь, когда Эрих сделал официальное заявление о том, что произошло в Нормандии, да ещё и подкрепил свои размышления аналитическими данными, Освальд уже не сможет не включить эти данные в свой отчёт. Мелькнувшую у него мысль попросту отказаться от этой идеи — он отверг практически сразу же. Адмирал, как и его подчинённые, был слишком компетентным офицером для того, чтобы пытаться прикрыть себе задницу таким глупым образом. Потому что, когда Штудгарт спросит с него за частичный провал операции, он не сможет соврать.

Точно так же, как не смог промолчать о своём открытии Сигард.

— Мы можем как-то подтвердить эту теорию? — поинтересовался он у сидящего за столом представителя разведки.

— Возможно, адмирал, — с лёгкой неуверенность в голосе ответил Лейн, с интересом скользя взглядом по предоставленной им Сигардом материалам.

— Я думал, что у вас есть свои люди в атакованных нами системах.