Трактирщик и Владычица ночи - Лучан Борисов

не до тебя.

— Как ты выбралась из клетки? — поинтересовался Клермон, сев на поваленный ствол дерева.

— Она исчезла, и я оказалась на свободе.

— Что произошло? Почему Даджи ушёл?

— Кат Ворон прикончил ведьму, а Даджи это не понравилось. Вот он и помчался его убивать.

— Что?! — Клермон попытался встать, но Шейра удержала его на месте.

— Сиди, князь! Ты никак ему не поможешь. К тому же твой дружок далеко не прост. Наверняка он не тот, за кого себя выдаёт. Иначе почему он до сих пор жив?

Действительно, Кат Ворон не только был жив, но о чём-то ожесточённо спорил с демоном-лисом, который чуть ли ни дымился от злости.

Шейра села рядом с Клермоном.

— Странно. Даджи, когда злится, спокоен как удав, а тут такая буря. К тому же не припомню, чтобы гнусный людоед имел привычку спорить с мясом. Разве что ради развлечения, но здесь развлекается явно не он. Впрочем, так ему сволочи и надо.

Клермон удивлённо глянул на девушку.

— Даже не подозревал, что ты настолько сильно его ненавидишь. Вроде бы ты ему верно служила.

Она пожала плечами.

— Жить захочешь, будешь верен. Если Даджи почует неискренность, тут же вырвет печень.

— Если нас минует беда, и мы останемся живы, что ты будешь делать? — спросил Клермон, чтобы отвлечь её от грустных мыслей.

— Приду к тебе, — улыбнулась Шейра. — Не возьмёшь в наложницы, буду служить, как наёмная убийца.

— Я бы тебя нанял, будь у меня княжество, а так-то зачем мне наёмная убийца?

— Значит, буду твоей рабыней, — ответила девушка и прижалась щекой к его плечу. — Я люблю тебя, князь. Даже будешь гнать как собаку, я всё равно не уйду.

— Глупости! — Клермон шутливо щёлкнул её по носу. — Я в твоём возрасте был страшно влюблён в гувернантку двоюродной сестры. Даже хотел покончить жизнь самоубийством, когда отец сказал, что нам не быть вместе. Но вот прошло время и теперь я понимаю, что был прав он, а не я. Любовь приходит и уходит, а жизнь у нас только одна.

Шейра покачала головой.

— Нет, князь, у женщин другая любовь, чем у вас, мужчин. Наш женский век не долог, поэтому мы стережём своё сердце и попусту не растрачиваем его жар. Конечно, есть риск остаться вообще ни с чем, но это лучше, чем потом жалеть, что упустила своё счастье.

— А как же замужество, семья и дети? К тому же у женщин нет права голоса в выборе будущего мужа, за них решают либо родители, либо старшие родственники.

— Нет у меня никого: ни родителей, ни братьев, ни сестёр. Одна я на белом свете. Вольная птица и никто мне не указ.

— Как же так? Ты же благодарила меня за спасение сестры.

— Это сестра по несчастью, а не родня… — Шейра неприязненно посмотрела на идущую к ним Владычицу ночи. — Князь, гони её от себя. Такие, как она, приносят лишь несчастья. Мы, люди, демонам не пара. Сам видел, стоило появиться Даджи, и она сразу же начала крутиться около него. Не принимай их драку всерьёз, это ревность к ведьме. Вот увидишь, они помирятся, а ты хорошо если останешься жив. И Даджи не слушай, он красиво поёт о любви и дружбе, но при этом, не колеблясь, убьёт любого. Причём он может убить под настроение, без всякой на то причины. И не приведи Мать-земля, если он сочтёт, что ты в чём-то провинился. В наказание он пропустит тебя через такое, что ты будешь мечтать о смерти, — сказала девушка и её передёрнуло от воспоминаний того, чему ей пришлось быть свидетельницей.

— Я не помешаю? — спросила подошедшая Владычица ночи.

Ответом ей было одновременное «да» и «нет».

— Понятно, выбор за мной, — она села по другую сторону от Клермона и заметила: — Я так понимаю, речь шла обо мне.

— Да, о тебе, — незамедлительно ответила Шейра и ринулась в бой. — Я только что говорила князю, что человеку не стоит водить дружбу с демонами, тем более их любить. Сейчас он жив лишь благодаря капризу Даджи, решившего поиграть в благородство. Ты подумала, что будет, если однажды ему надоест?

— Я-то здесь причём? — устало вопросила Владычица ночи и у Клермона защемило сердце при виде того, с каким упорством она избегает его взгляда.

— Не прикидывайся дурочкой! А кто вертелся перед ним и всячески строил глазки? Заткнись, ты знаешь перед кем! — воскликнула Шейра, не давая сопернице открыть рта, и злорадно добавила: — Так вот, ты своего добилась. Даджи положил на тебя глаз. И поделом тебе! Даже не мечтай, тебе не вырваться из его власти, пока он сам тебя не отпустит. И не обольщайся, ты ему не соперница. Даджи — великий воин, даже среди вас, демонов. Сколько их было, что бросали ему вызов и заплатили за это жизнью? Как-нибудь поинтересуйся на досуге. Причём это были опытные воины, а не зелёная девчонка-демоница. Мне трудно судить, как это было у вас в бою, но я уверена, что он дрался с тобой не в полную силу.

— Говоришь, что другие демоны бросали мне вызов и за это заплатили жизнью? Я одного не понимаю, откуда тебе об этом известно?

— Господин! — перепуганная Шейра упала на колени перед Даджи.

— Я задал тебе вопрос, отвечай!

В голосе демона-лиса прозвучали ледяные нотки, и девушка побледнела как полотно.

— Как только я пришла к вам, вы послали меня в архив, чтобы я просушила книги. Из любопытства я открыла одну из них… — она нервно сглотнула. — Господин, я заслуживаю смерти, но всё равно я счастлива, что мне довелось прикоснуться к вашей мудрости. Это были ваши описания боёв с демонами и подробные замечания по воинскому искусству. Именно они сделали из меня настоящую нюй-куй.

Выражение лица Даджи заметно смягчилось.

— Выходит, что ты моя ученица. Ладно, по такому случаю я прощаю тебя, — он перевёл взгляд на Клермона. — И не забывай, что теперь именно князь твой новый хозяин, а я для тебя всего лишь учитель и кроме почтения ты ничем мне больше не обязана.

Не смея поверить, Шейра подняла голову.

— Господин, правильно я понимаю, что вы отпускаете меня?

— Да, — подтвердил Даджи и усмехнулся. — Надеюсь, наш Маленький принц оценит по достоинству колючую красавицу-розу.

Он встал напротив Владычицы ночи и, взяв за руки, заставил её подняться.

— Ну что, милая Тесса… или мне называть вас Татьяной?

Она бросила на него насторожённый взгляд.

— Без разницы, я уже привыкла к Тессе.

— Хорошо, пусть будет Тесса, — согласился Даджи. — Так что же теперь делать? Сдать вас