Франция. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Только из церковной среды, поскольку многие клирики были выходцами из народа, могли прозвучать слова сочувствия: «Ведь у бедных сервов нет имущества, за все должны они платить тяжелым трудом, бегать, напрягаться, уставать; кто сосчитает их беды, их страдания, их слезы и стоны!».

Понятно почему, когда начиная с 1100 г. сеньоры стали предоставлять за плату сельским общинам «хартии вольностей»,- видя в этом способ быстро получить крупные суммы наличными, - те не скупились, вплоть до того, что по уши влезали в долги. А ведь хартии эти не несли полную свободу. Но они все же фиксировали, а значит, ограничивали обязанности крестьян по отношению к господину, отменяли наиболее тяжкие повинности, ограждали от произвола и вымогательств - для чего иногда восстанавливались в силе давно известные кутюмы, положения обычного права. Во многих случаях хартиями устанавливалось крестьянское общинное самоуправление. Важно и то, что они практически стирали границы между вилланами и сервами - крестьянство в этом смысле становилось более однородным.

А еще сельские жители, если только представлялась такая возможность, легко снимались с места. В те времена многим феодалам, получившим во владение новые земли, надо было осваивать целину: выкорчевывать дебри, осушать болота. И они заключали с крестьянами заманчивые договоры: новосел вступал в совладение землей с господином. Движение таких целинников было массовым - не только из-за социального гнета, но и потому, что во многих старых районах молодым семьям трудно было обзавестись самостоятельным хозяйством.

Память о тех мужественных первопроходцах несут в себе названия многих французских городов - тех, в которых присутствует «вильнев» (новый город), «совтер» (отвоеванная земля), «борд» (небольшая ферма), «эссар» (раскорчеванный участок).

И несмотря на все невзгоды, на феодальный гнет, усиление эксплуатации, засухи, войны, усобицы - рос качественный уровень сельского хозяйства. Не так уж много было существенных нововведений - до эпохи технологических революций было куда как далеко, но гораздо шире, чем прежде, стало применяться ранее уже известное, но запамятованное в ненастные века. Плуг с лемехами и отвалом вытеснял соху и мотыгу, появлялась более совершенная упряжь для тягловых животных, быстро росло число водяных и ветряных мельниц. Совершенствовался севооборот: повсюду переходили к троеполью.

Росли урожаи, появлялся избыточный продукт - становилось возможным выделение ремесел в самостоятельные профессии, возникновение и рост городов, расширение товарно-денежных отношений по всей стране. Получше стали жить и крестьяне: качественней питаться, привлекательнее и прочнее стали их дома и подворья.

ЗАРЯ УРБАНИЗАЦИИ

Судьбоносным для всей европейской истории явлением стал подъем городов. Мы видели, какие кризисы приводили к оскудению старых городов галльских и античных времен. Но с начала II тысячелетия положение стало меняться. Многие знаменитые и процветающие ныне стеклометаллические нагромождения ведут свое происхождение именно от той поры.

А начало их было весьма скромным. Какой-нибудь дальновидный сеньор (или епископ, или аббат монастыря) разрешал своим сельским умельцам- кузнецам, ткачам, сукновалам и прочим заняться своим ремеслом специализированно, не обременяя себя больше крестьянским трудом. Лишь бы исправно платили оброк. Тогда как раз произошла «победа овцы над льном»: ярко окрашенные шерстяные ткани (сукно) стали вытеснять полотняные и грубые меховые одеяния, и на них рос спрос. Быстро усовершенствовалось производство изделий из металла, особенно оружия. Глядишь, и вокруг замка (или монастыря) разрастается целая ремесленная слобода.

Ее обитателей надо кормить - и появляется рынок, куда крестьяне привозят на продажу плоды своего труда. Не только привозят, но и увозят - у новоявленных протогорожан было чего купить и для хозяйства, и к празднику. Некоторые крестьяне, приглядевшись, целиком посвящают себя торговле, получив у сеньора разрешение «заниматься делом продаж».

Где оживление - там и купцы, и пошло-поехало… Не только поехало, но и поплыло. По рекам растут торговые пристани и городки. Торговцам надоедало быть «пыльными ногами» - путь по воде и безопаснее, и дешевле. Ведь на суше безобразят разбойники, да и владельцы земель не лучше - дерут плату за провоз багажа по их территории (даже с богомольцев взимают мзду за проход!). А если что свалилось со сломавшейся телеги на дорогу - это уже собственность феодала, потому что то, что лежит на его земле, принадлежит ему. Купцы, с целью защиты перевозимых товаров, объединялись в гильдии, или ганзы вспомним знаменитый северный, в т.ч. балтийский, «Союз ганзейских городов», или просто Ганзу).

Слобода, при мастеровитости и упорстве ее обитателей и при удачном стечении конъюнктурных и прочих обстоятельств, становится признанным центром производства и торговли. Рынок становится постоянным, для чего требуется разрешение местного властителя - но тот всегда за. Он собирает плату за пользование лавками, за употребление весов и монет. А еще - немалые пошлины с приезжих покупателей и продавцов. Рынок находится под охраной господина, в знак чего на нем устанавливается шест со шляпой, перчаткой или крестом наверху (в Германии это мог быть каменный рыцарь, называемый Роландом). Ремесленники торговали своими изделиями и прямо из окон мастерских.

Происходит административное оформление новообразования: для разрешения всяких споров и конфликтов сеньор назначает особого судью, а ему в компанию торгующие избирают от себя присяжных - скабинов. Последний момент особо знаменателен. «Сунь палец - откусит по локоток». Это начало не заставившего себя ждать городского самоуправления, а там и вольности городов.

Жители поселения возводят свою церковь - помимо той, что за стеной замка. Их положение становится более привилегированным, чем крестьянское. У них есть деньги, они за все платят сеньору наличными. При срочной нужде могут и взаймы дать. Снарядить на войну, выкупить из плена. А взамен находящиеся еще в личной зависимости от него люди получали разные льготы: им снижались штрафы, они освобождались от военной повинности, получали разрешение пользоваться всем имуществом по собственному усмотрению, в конце концов, предоставлялась полная свобода.

Вокруг слободы по всему периметру возводится каменная стена - надо было быть постоянно готовым не только к труду, но и к обороне. За этой стеной по различным причинам предпочитают поселиться и некоторые представители благородного сословия. Ну, чем не город? Город и есть. А населяют его уже городские жители, а не слобожане при замке. И неизвестно, кто теперь при ком - город при замке или замок при городе. Ближайшее будущее даст ответы на все вопросы. Схожие процессы, только не с нуля, происходили и в старинных городах.

Особая статья - ярмарки. Богатым купцам было не с руки доставлять свой товар к конечному потребителю и делать закупки у производителей или мелких оптовиков. Им нужны были центры, где периодически заключались бы сделки между китами тогдашнего бизнеса. Этому и служили ярмарки, проводимые в местах пересечения основных торговых путей, пролегавших от Средиземного моря к Северному, от Дуная к Ла-Маншу. Откуда и куда только не вели эти пути.

Крупные ярмарки устраивались во Фландрии (Лилль), Иль-де-франсе (Сен-Дени). Но особенно хороши были те, что проводили предприимчивые графы Шампанские. Эти сеньоры обустроили подъездные пути, выделили большие земельные участки - и деловая жизнь кипела практически круглый год. Там собиралась элита мировой торговли. Для разрешения споров было учреждено целых два суда.

Немцы предлагали меха и кожу, англичане шерсть, фламандцы сукно и полотно. Итальянцы специализировались на предметах роскоши, шелке, пряностях, квасцах, на многих товарах из дальних стран. Они вообще были мастаки в делах и быстро обучили интернациональную торговую братию более совершенным способам заключения сделок.

Одна из теневых сторон роста денежных оборотов - развелось много фальшивомонетчиков. С ними поступали без пощады: в XII веке перед лишением жизни выкалывали глаза, а в XIII медленно погружали в котел с кипящей водой.

***

Появился слой населения, который уже без всяких натяжек можно назвать горожанами, бюргерами.

Ремесленники сначала объединялись в «ассоциации присяжных» (присягнувших на верность договору), призванные защищать права всех своих членов. Вскоре эти ассоциации превратились в цеховые объединения по профессиям, имеющие большое влияние.

У торговцев возникали свои корпорации, они договаривались с ремесленными - и вот уже появились объединения граждан города, коммуны, которые повели борьбу за городское самоуправление.