Наследница (СИ) - Лора Вайс

Минут десять я еще постращала этих кренделей своей «истерикой», затем сбавила обороты.

Но кого я обманывала? Мне по-прежнему было больно, по-прежнему хотелось тепла и заботы. И эта сила – это все от безысходности. В момент осознания поток темной материи начал слабеть, а потом мое тело принялось поглощать ее обратно. Все закончилось. Но мне не стало легче.

Гадриэль немедленно подошел ко мне, взял за руку:

- Как ты?

Абигор же с озабоченным видом стоял в стороне, он внимательно следил за происходящим.

- В норме, - обессилено прошептала в ответ. – Так, что ты там говорил о любом моем желании?

- Проси.

И тут на меня снизошло.

- Поцелуй меня.

- Что?

Такого он явно не ожидал.

- Что слышал. Поцелуй.

- Но я не могу, нельзя.

- Кто сказал? Или сейчас все небожители хором смотрят на тебя и с осуждением качают головами?

Но Гадриэль ничего не ответил, он лишь склонился ко мне и коснулся своими губами моих. И снова произошло что-то особенное, моя кожа приобрела нежное белое сияние, даже волосы засветились. По телу сразу же побежали приятные волны, сознание будто вырвалось за пределы головы и растворилось в пространстве. Но что самое удивительное, я ощутила этих знаменитых бабочек в животе. Как необычно и приятно! Вот, оказывается, о чем так воодушевленно сплетничают наши девчонки после ночных свиданок.

 Когда Гадриэль отошел, на нем лица не было.

- Что с тобой? – спросила его с легкой усмешкой. – Настолько ужасно?

- Я выполнил твою просьбу, - сбивчиво произнес он. – Но, пожалуйста, больше никогда не проси повторить это снова.

И как только у них это получается? У парней. Убить одной фразой.

- Заметано, - отшутилась я, но в сердце, будто нож вонзили.

Почему я так одинока?

Послание семнадцатое

Я не верю им, не верю, - тихо-тихо прошептала дева, глядя на себя в зеркало. – Каждый несет большой груз на сердце, но цели их разнятся.

Елейла еще несколько минут постояла у трюмо, затем взяла сумку с вещами и устремилась к выходу. Двое ждали ее у калитки.

 - Куда мы отправимся? – спросила она Алексия.

- Вглубь лесов, туда, где земля выбрасывает на поверхность мощные потоки энергии. Мы затеряемся среди них.

- Нас найдут, - заключила падшая. – Нам стоит покинуть здешние места.

- Нет смысла, - сквозь зевоту ответил Абигор. – За пределами этого района они нас отследят куда быстрее, а здесь есть шанс залечь на дно, хотя бы ненадолго. Тебе осталось всего-то пару недель, так что…

- Ладно.

Ей ничего не оставалось, как согласиться. В ней совсем не осталось сил, а дальняя поездка могла бы только усугубить состояние.

Трое отправились в лес. Когда Елейла не могла идти, Алексий брал ее на руки и взмывал вверх, но лететь старался на уровне леса, чтобы не привлекать внимания, а Абигор следовал за ними по земле. Демон все чаще задумывался о приказе Люцифера, он всегда беспрекословно подчинялся, исполнял приказы, какими бы жестокими они ни были, но убить дитя Владыки, здесь демон терялся, не мог понять, отчего Сатана так легко решился на убийство собственного отпрыска.

Спустя двое суток они нашли то особое место, где можно было укрыться. Здесь вся поверхность земли была усеяна воронками, из которых постоянно вырывались потоки живой энергии. Она не успевала раствориться, благодаря чему лес был накрыт словно куполом.

Алексий смастерил из лапника небольшой шалаш, а демон натаскал хвороста и развел костер. К вечеру все собрались у огня. Елейла сидела на земле и смотрела как беснуется пламя, ангел что-то вырезал перочинным ножом из толстой ветки, Абигор же следил за обстановкой вокруг.

Вдруг дева подняла взгляд на Алексия:

- Ты не мог бы оставить нас наедине, - произнесла она.

- Что-то не так? – удивился ангел.

- Все хорошо, просто мне необходимо поговорить с моим… - но произнести до конца так и не смогла.

- Хорошо.

Ангел покорно удалился, поскольку ему была малоприятна компания демона и наложницы сатаны. Абигор тем временем с большим любопытством уставился на падшую.

-Скажи мне, ты здесь, чтобы защитить нас? – спросила Елейла.

- Да.

- Ты говоришь правду?

- Да.

- А могу ли я доверять Алексию?

- Можешь, - сейчас Абигор сказал правду и хоть он старался держаться непринужденно, дева все же заметила в его голосе некую особенность.

- Хорошо. Раз ты здесь ради нас, то окажи услугу.

Демону был отвратителен весь этот разговор, но особенно противиться он не имел права, особенно сейчас.

- Слушаю тебя.

- Коснись живота. Ощути дитя.

- Это лишнее, - сия просьба взволновала его, меньше всего демону хотелось вступать в какой-либо контакт с тем, кого придется лишить жизни.

- И все же. Сейчас твоя задача, обеспечить мою безопасность, создать все условия для моего душевного комфорта.

- Ну, это слишком громко сказано, - начал было Абигор.

-  Я требую.

Скрепя сердце демон все же согласился, он подсел ближе к Елейле, затем протянул руку и сквозь неприязнь и отвращение к падшей, коснулся живота. Сначала они просто сидели, глядя друг на друга, но спустя некоторое время живот девы начал источать легкое сияние, а демон ощутил притяжение, рука буквально примагнитилась.

- Плохая это была идея, - обеспокоенно произнес он и попытался убрать руку, но ничего не вышло.

Елейла тем временем впала в особое состояние, ее сознание отправилось в далекое путешествие во времени. Она оказалась во Дворце Люцифера, в зале, где в кресле восседал сатана и о чем-то говорил с Абигором. Падшая не слышала слов, не могла разобрать движений губ, но она увидела взгляд демона, который дрогнул после слов Владыки. Этот взгляд ответил на все ее вопросы. Елейла в момент осознания ощутила нестерпимую боль, отчего связь с прошлым тут же прервалась и дева вернулась в реальность. Тогда и Абигор смог убрать руку, он с подозрением посмотрел на падшую:

- Что это было?

- Ничего особенного, - она скрыла эмоции, это ей всегда удавалось с большим успехом. Прятать чувства ангел научилась еще задолго до того, как попала в небесную армию, лишь Михаил мог распознать ее настроение, поскольку он мог видеть значительно глубже, нежели чем все  остальные.

- Я тебе не верю, ты способна на куда большее, чем нам всем кажется.

- Не будь таким мнительным, демон, - усмехнулась Елейла. – Ребенок нуждался в темной энергии, не более того.

Алексий вернулся в полночь, к этому моменту дева уединилась в шалаше, а Абигор отправился в лес. Чутье демона подсказывало, что вот-вот случится нечто непредсказуемое, что изменит его дальнейшее существование. И оно не подвело.

У Елейлы начались роды, она проснулась от боли, после чего ощутила под собой воду. И если поначалу падшая готова была вверить свою жизнь и жизнь своего ребенка в руки ангела и демона, то сейчас понимала – эти двое не спасение для них. Алексий не защитит ее дитя от хладнокровного киллера сатаны, а она сама неспособна противостоять Абигору в одиночку. Оставалось одно – бежать. Тем более времени оставалось все меньше, ребенок скоро родится и вместо того, чтобы оказаться в теплых материнских руках, будет безжалостно убит прихвостнем Люцифера.

В перерыве между схватками Елейла поднялась и осторожно выглянула из шалаша, Алекский преспокойно сидел у потухшего костра и ворошил веткой тлеющие угли, а демона и вовсе не было. Что сказать, Абигор оказался прав, когда сказал, что демоница способна на большее. Она дождалась наиболее мощного выброса энергии землей, после чего растворилась в воздухе. Собрав все силы, Елейла совершила последний скачок, очутилась она в поле, насколько далеко ей удалось уйти – падшая не знала. Из-за большой потери энергии, она совсем обессилела, да и схватки участились. К тому же она не знала, нанесла ли вред ребенку во время скачка, но лучше уж так, чем смиренно дожидаться смерти, лежа в шалаше посреди бескрайнего сибирского леса.

Дева медленно шла, спотыкаясь об обледенелые комья земли, ветер обдувал со всех сторон, но она не чувствовала холода, ибо тело ее снова начало гореть, ведь дитя выбрасывало слишком много светлой энергии, а Алексия, который мог бы ее забрать – рядом не было. Баланс нарушился.

- Ничего, - шептала она, - ничего. Мы вытерпим, все будет хорошо. Ты родишься.  Я не позволю им решать за нас… Ты … ты – мое спасение, - уже еле выговаривала падшая, поскольку сила света стремительно разрушала ее. – Ты мое искупление.

И снова изо рта пошел дым, а скоро полетели и мельчайшие искорки, которые оказываясь в воздухе, тут же гасли. На коже проявились вены с кипящей внутри кровью. Но она терпела.

Дева прошла около двух часов, вокруг по-прежнему было бескрайнее поле. Вскоре она просто упала. Однако оставалось еще одно, последнее, на что она просто обязана была потратить энергию. Ребенок был готов появиться на свет.