Ректорша со шпаргалкой (СИ) - Мур Ксения

– Она получила новую игрушку, – пожала я плечами. Все мы дети во взрослом теле. – Лучше помоги мне расставить всё это и пойдем домой. Как раз за ужином нормально поговорим. Хотя, я уже боюсь и говорить это вслух. В прошлый раз ты пропал как раз перед ужином.

Он подошел ко мне вплотную, нежно взял за руку и поднес ее к своим губам. И прежде чем оставить на ней нежный поцелуй, томно произнес:

– Сегодня я никуда не исчезну, буду с тобой все время.

У меня даже дыхание сбилось. Ингирис когда целовал мою руку не отводил взгляда, а смотрел мне прямо в глаза. Теперь я видела в них совсем другие эмоции: нежность, благодарность, уважение и даже симпатию. Не уверена, что за столь короткое время можно было влюбиться, но и банальным интересом эти чувства уже нельзя было назвать.

Да и у меня внутри все сильнее разгорался костер, который вполне мог перерасти во что-то глубокое и крепкое. Хотелось бы надеяться, что в любовь.

— Тогда предлагаю закончить как можно скорее и наконец-то насладиться отдыхом в уютной атмосфере, — кокетливо улыбнулась мужу и даже игриво подмигнула.

— Как прикажете, тайра! — в шутку поклонился Ингирис, и мы весело подтрунивая и флиртуя вернулись к свиткам и книгам.

Мне нравилось проводить время с мужчиной в такой неформальной обстановке. Мы могли говорить об учебе, о работе и одновременно обсуждать, что хотелось бы съесть на ужин или чего выпить.

Пожалуй, в этом и была моя ошибка в прежней жизни: нужно было выбирать себе мужчину с похожими интересами. Потому что если так подумать, то мы с Виктором никогда друг друга не понимали, не могли представить важность каких-либо вопросов и только по вежливости поддерживали беседу о работе. Да и то, первые годы, потом это начало раздражать. Ну, а кончилось все совсем глупо.

Хотя! Если бы не предательство Виктора, если бы не безответственная Алиссия, я бы никогда не встретила Ингириса. Может быть, все должно было произойти именно так? Ха, как оказывается, я фаталистка! Никогда раньше за собой этого не замечала.

— Ну вот, мы закончили, — когда полки заполнились книгами и свитками, на рабочем столе появились рабочие папки и набор для письма (чернила и перо), мы довольно осмотрели кабинет. – Теперь все выглядит, как и должно – солидно! Можно принимать уважаемых гостей.

— И проводить собеседование. Картлейна нужно кем-то заменить.

– Не будем сегодня об этом говорить, – я вздохнула расстроенно. — Знаю, что нужно, но не знаю, где искать. Пока поставим замену или предложим студентам самостоятельно поработать.

— А можем обратиться к тому, кто преподавал до Картлейна, — Ингирис любезно открыл мне дверь, придержал их, пока я собиралась и закрыл, когда вышла, запечатав их каким-то заклятием. — Если повезет, то, может, еще некоторое время не нужно будет искать нового профессора.

– Ключевое слово "если", – я взяла мужчину под локоть, и мы неторопливо пошли по коридору домой, точнее в комнату. — Пусть! Сегодня все равно уже поздно и для писем, и тем более, для визитов. Утром уже решим этот вопрос.

Зайдя в комнату, я впервые почувствовала легкое волнение и предчувствие чего-то неизвестного, но столь желанного. Эти ощущения совсем не походили на страх или переживания, совсем нет. Скорее, казалось, что я вот-вот получу долгожданный подарок!

Мы с Ингирисом продолжали говорить о студентах, о заменах, обо всех тех рабочих вопросах, которые обсуждали по дороге, а потом как-то постепенно перешли к рассказам о себе, о своем прошлом. И казалось бы, ничего и не изменилось, мы так уже сидели и разговаривали не раз, только не столь откровенно. Но на этот раз было кое-что, что как раз и демонстрировало те изменения в наших отношениях. Пустячок казалось бы, но на самом деле это был большой шаг вперед.

Впервые за все время, мы с Ингирисом не уселись друг напротив друга в кресла, между которыми стоял столик, словно преднамеренная преграда, а удобно устроились рядом, на маленьком диванчике. При желании, немного наклонившись вперед, мы могли соприкоснуться плечами, а если еще немного уменьшить расстояние, то и сомкнуть губы в поцелуе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Честно говоря, — сказал мужчина, после того, как внимательно выслушал мой рассказ о прошлой жизни, — я не понимаю зачем тот Виктор тебе был нужен. Ты умная, трудолюбивая, преданная тому, что любишь. Это ведь прекрасные черты! А он — болван!

– Я была молода и глупа. Вот и вся правда. Не понимала, что мы совсем разные и тяжелый разрыв был просто неизбежен. Не в Викторе дело.

– Ты его оправдываешь? - как-то ревниво сказал Ингирис и в его голосе прорезались нотки возмущения и обиды.

Я тихонько прыснула, слишком уж выражение лица у мужчины было забавным, но поспешила объясниться, пока он не придумал себе каких-нибудь глупостей.

— Нет, Виктор такой, какой есть. Как ты, как я и как Алиссия. У всех нас есть свои хорошие стороны и не очень, а может и откровенно плохие. Он не был идеален, да и я не подарочек, если уж совсем честно.

– А мне наоборот кажется, что ты тот самый подарок, о котором я всю жизнь мечтал, – почти прошептал Ингирис, пропустив прядь моих волос сквозь свои пальцы. Слегка касаясь кожи провел по моей щеке рукой, вызвав этим приятные мурашки.

Честно говоря, таких проявлений нежности от мужчин я никогда не видела. Всегда все происходило торопливо, быстро, страстно. Даже в первые недели, не говорю уже через месяц, все мои бывшие спешили, словно боялись, что я от них убегу. Да я и убегала, потому что такие отношения всегда были какие-то кривые. Это с Виктором сбой случился. Хотя, он тоже спешил всегда затащить меня скорее в постель. Только тогда я считала это страстью и слишком большой эмоциональностью.

Ингирис тоже горел этим жаром, его глаза потемнели, в них появился сладострастный огонек. Но он не торопился даже с поцелуями лезть! Мужчина сокращал между нами расстояние медленно, осторожно, почти незаметно, словно укрощал дикого зверя. Он ласково водил пальцами по открытым участкам моего тела: от запястья до локтя, от шеи до щеки и назад. Иногда, едва, совсем невесомо, гладил колено. И мне это нравилось!

Я млела от всего этого, мое сердце и душа пели, а в животе будто бабочки порхали, щекоча.

Ингирис шептал разные приятные глупости. Он не рассыпал кучу пафосных слов или какие-то заезженные комплименты, но это было так мило и волшебно!

— Тебя приятно прикасаться. Ты такая теплая!

– У тебя руки тоже горячие.

– Серьезно? Мне всегда казалось, что они у меня, как у той жабы, холодные.

— Так может тебя просто злая колдунья прокляла, а теперь колдовство рассеялось?

— Может быть, просто на месте злой колдуньи теперь суровая, но справедливая и добрая волшебница?

Мы смотрели друг другу в глаза, словно хотели разглядеть там что-то космическое, что-то сверхъестественное, как будто во взгляде спрятано что-то очень важное и мы должны были это узнать. А чужое дыхание, которое чувствовалось на собственной коже шеи и лица, казалось таким горячим. Хотя от него мгновенно появлялись мелкие мурашки, как от прохладного ветра.

– Алиса, – Ингирис облизнул губы и рвано выдохнул, – я хочу тебя поцеловать.

— Так чего ты ждешь? — на грани слышимости ответила я, словно боялась спугнуть момент.

Мужчина склонился ниже, очень нежно провел носом по моему, позволяя мне еще отступить. Но почему бы я это делала, если так же сильно хотела снова почувствовать тепло его губ?

Только тогда это было по-другому: вынужденно, безэмоционально. А сейчас… О-о, когда Ингирис наконец-то полностью сократил между нами дистанцию ​​и накрыл своими губами мои, я почувствовала настоящее опьянение! Неторопливые движения, ласкающие, изучающие разжигали пламя возбуждения не хуже жадных и страстных. Они дразнили, заставляли хотеть большего, но в то же время стараться не спешить и насладиться моментом.

Мужчина не пытался на меня навалиться. Напротив, он одной рукой ласкал мои волосы, а другой, обняв за талию, крепче прижимал к себе. Мне хотелось ощутить на ощупь жар его тела и жакет Ингириса казался слишком лишним, как и рубашка под ним.