Барби для Мажора - Елена Лукьянова

На неё только по пьянке и можно залезть, я бы не стал. А вот ты — совсем другое дело.

— Ну, пожалуйста, давай ей поможем, — упрашивала она.

— Нет! И хватит ныть, — категорично отказал он и вывел её из здания.

Когда уже подъехало такси, на улицу выскочил разъярённый Валера.

— Ты чего, совсем оборзел?! Куда мою шкирлу увозишь? — догоняя их, орал он.

Роман посмотрел на свою спутницу, замершую на месте от ужаса, и быстро затолкал её в машину. Такси отъехало и он её предупредил:

— Дорогуша, если ты захочешь меня обмануть и попытаешься сбежать или будешь сопротивляться — я тебя привезу обратно. Уговор, есть уговор! Я свою часть выполнил, теперь дело за тобой. Ты всё поняла?

— Ну, я же сказала, — с потерянным видом произнесла она.

— Только не делай такое лицо, как будто тебя на казнь ведут. А то я могу и передумать, — добавил он, показывая своё превосходство.

Авто неторопливо катилось по улицам ночного города, пересекая широкие проспекты, пустые перекрестки и маленькие подворотни. Немного успокоившись и осознав, что, наконец-то, вырвалась из этого кошмара, она расслабленно глядела на то, что тут же оставалось позади, в темноте, за спиной. Мысли стремительно сменяли друг друга, думать о том, как теперь она будет расплачиваться за своё освобождение не хотелось. Он выполнил свою часть сделки, и теперь настал её черед платить по счетам. Она даже представить себе не могла, как с таким чудовищем можно оказаться в одной постели. Насколько он был красив и соблазнителен снаружи, настолько же ужасен и отвратителен внутри. Он сидел вместе с ней на заднем сиденье и смотрел на неё, а когда она неожиданно оглянулась, отвернулся к окну, рассматривая пробегающие за стеклом дома и витрины ночных магазинов. Парень доказал самому себе, что сильнее её. Что может при желании поставить её на колени, и что она этой ночью на сто процентов в его власти… Он даже потерял к ней интерес. Нет, в чисто физическом плане она до сих пор его привлекала, но тяги и порождаемой ею зависимости больше не было. Но уговор есть уговор и пора было уже закончить все формальности. Такси остановилось у самого подъезда, расплатившись за проезд, он вытащил её из машины.

— Пойдём! — сухо бросил он.

Не дожидаясь пока девушка что-то предпримет или ответит, он потянул её за собой. Она плелась за ним, обо всё спотыкаясь. Он так тащил её, что в один момент она чуть не упала. Войдя в квартиру, она в нерешительности встала в прихожей. Сняв обувь, он кинул ключи на тумбочку и посмотрел на неё. Она тут же задрожала, на неё навалился страх от осознания того, на что она сейчас согласилась.

— А если нас увидит твоя мама? — цеплялась она за последний шанс освободиться от него.

— А её дома нет, она уехала. Даже не рассчитывай на то, что тебе кто-то поможет, — с надменной улыбкой он затянул её в спальню.

Она стояла на ковре, прямо напротив развалившегося на кровати парня. Повисла пауза. Он равнодушно взирал на застывшую перед ним красотку.

— Ну и чего ты ждёшь? Раздевайся, — насмешливо приказал он.

— Что так сразу? — она уставилась на него в полнейшем недоумении.

— Договор был озвучен, и ты приняла мои условия. Тянуть нет смысла — до рассвета ещё шесть часов. И я намерен потратить их на тебя.

— Я не могу, — прошептала она сквозь слёзы.

— Вот только не надо строить из себя невинность — мы оба знаем, что это не так. Ты у нас большая мастерица обслуживать богатеньких пижонов. Давай, я жду.

Она смотрела на него и с ужасом осознавала, что он говорит серьёзно. Ей хотелось накричать на него, заехать кулаком по лицу, но вместо этого она смирно стояла перед ним, едва сдерживая непрошеные слёзы.

— Я так не могу. Ты хотел моё тело?! Бери! Давай быстрей покончим с этим.

— Послушай, мисс, я заставлять не буду. Ты должна сама хотеть. Я же предупреждал, мне не нужна жертва в постели! Если не желаешь со мной, поедешь обратно в сауну.

Слёзы снова навернулись на глаза. Когда первый всхлип всё — таки сорвался с её губ, она поняла, что держаться больше не может. Она убеждала себя, что это всего лишь оплата долга, но на душе становилось только больней.

— Ну и что это было? — он подошёл к ней и, схватив за руку, дёрнул на себя. — Если это представление, то не старайся. Меня эта мокрая фигня никогда не трогала.

Роман притулился к ней вплотную. Она вскинула голову, его глаза смеялись над ней. Большим пальцем он коснулся её губ и чуть нажал, заставляя раскрыться. Но она зло мотнула головой, не в силах больше выносить ледяной холод его глаз.

— Отпусти меня! Я боюсь тебя! — вскрикнула она, пытаясь освободиться от его железной хватки.

Он безропотно убрал от неё руки и криво улыбнулся:

— Но я тебя ещё даже не трогал.

Едва не потеряв равновесие, она чуть отступила, ощущала, как внутри всё раздирает от пустоты и внутреннего холода, как гаснут последние крупицы тепла её души. Как же она его ненавидела сейчас.

— У тебя вместо сердца кусочек айсберга, ты не способен чувствовать. Ты холодный и злой. Для тебя девушки пустое место. Я знаю, как жестоко ты с ними поступаешь, мне рассказывали. Ты сделаешь мне больно, я не хочу весь этот ужас на себе испытать.

— Кто тебе сказал всю эту чушь? Я не монстр и бить тебя не собираюсь, — усмехнувшись, он снова приблизился к ней, и взяв за талию, притянул к себе.

Его руки скользнули ниже, сжимая её упругие ягодицы, приподнимая и прислоняя к своей, моментально налившейся плоти. Он пленительно улыбнулся и чуть прикусил зубами нежное основание девичьей шеи. Почувствовав его губы на своей шее, и упирающийся в живот твёрдый бугор, она отчаянно рванулась. Прижав её ещё сильнее, он склонил голову, и его губы интимно шепнули ей на ушко:

— Расслабься, крошка.

Она замерла, и нервно прикусила губу. Парень расстегнул молнию на её спине, и платье упало на пол. Ноги у неё стали ватными, из — под них словно куда-то ушла опора.

— Теперь моя, от меня не убежишь. Всё, отбегалась, — возбуждённо шептал он, ловко управляясь с застёжкой её бюстгальтера.

Она не успела опомниться, как оказалась опрокинутой на кровать. Он целовал её именно так, как ему всегда хотелось — сначала нежно и неторопливо, затем страстно, чувственно и бесстыдно, как обычно целуются перед интимом, а потом