Французская волчица — королева Англии. Изабелла - Элисон Уэйр

Вся теория Стрикленд основывается на неверном датировании рождения принцессы Джоан 1322 годом, когда Мортимер находился в лондонском Тауэре. Она уверяет, что ненависть Изабеллы к Деспенсерам объяснялась их враждебностью к Роджеру Мортимеру, и именно любовь ее к Роджеру вызвала отчуждение короля. Как мы вскоре увидим, ни то, ни другое предположение не подтверждается фактами.

* * *

Извлекая пользу из своего нового возвышения, Эдуард убедил доброго друга, архиепископа Рейнольдса, созвать сбор духовенства в соборе святого Павла 1 декабря и официально аннулировать приговор об изгнании Деспенсеров на том основании, что он не получил единодушного одобрения епископов.{720}

В отсутствие Мортимеров восстали валлийцы, которые ненавидели их гнет. Но королю было важнее покончить с теми несогласными, которые еще оставались в открытой оппозиции. Он отдал приказ поднимать ополчение и собираться в Сайренстер к 13 декабря, чтобы оттуда выступить в поход на земли мятежников. В начале декабря Мортимеру и Херефорду пришлось спешно возвращаться в свои поместья и готовиться к обороне.

Эдуард проявлял прежде не свойственную ему энергию и решительность. Пользуясь постановлением Рейнольдса, 8 декабря он призвал Деспенсеров возвратиться в Англию под его личной защитой. Ланкастер между тем делал все возможное, чтобы подорвать доброе отношение к королю в Лондоне; он прислал горожанам копию так называемой «Донкастерской петиции», которая выставляла на всеобщее обозрение вероломство Эдуарда, поддерживавшего пиратскую деятельность Деспенсера, а самого Ланкастера изображала как второго Симона де Монфора, хранителя общественных интересов, чья единственная цель — избавить государство от зловредного влияния фаворитов.{721}

В этот напряженный период королева жила в Тауэре{722}, но 10 декабря присоединилась к королю в Лэнгли. В тот же день Эдуард дал распоряжение своему казначею «приобрести шестнадцать отрезов тканей для одежды нашей дорогой супруги, а таю/се меха к наступающему празднику Рождества и тринадцать отрезов ткани на корсажи упомянутой супруги нашей и ее девиц, равно как и на столовое, и постельное белье».

Эдуард вызвал к себе дополнительную военную силу 13 декабря, не зная, что Ланкастер теперь совершил настоящую измену. Граф активно искал помощи главного врага Англии, Роберта Брюса, против своего законного государя; одним из доказательств этого может служить факт выдачи Черным Дугласом 16 декабря охранной грамоты гонцу Ланкастера.

В сопровождении своих сводных братьев Норфолка и Кента — «оба деятельные воины, несмотря на молодость» — король со всем войском пустился на охоту за лордами Марки. Он добрался до Сайренстера к Рождеству;{723} Изабелла, видимо, осталась на праздники в Лэнгли. 31 декабря Эдуард прибыл в Вустер, намереваясь переправиться там через Северн и навязать конфронтацию лордам Марки, которые отступили за реку; но мятежники сожгли мост. То же самое произошло 5 января в Бриджнорте, где королю опять не дали переправиться через большую реку.{724} Он двинулся на север, что привело Марки в паническое состояние, и люди начали дезертировать толпами. Мортимеру теперь оставалось надеяться лишь на подмогу Ланкастера — но тот, вопреки всем заверениям, красноречиво отсутствовал, сознательно упустив возможность выбраться из Понтефракта, где он отсиживался. 14 января король перешел Северн у Шрусбери, и для лордов Марки все было потеряно. На следующий день Эдуард приказал арестовать Мортимеров, причем заранее выписал охранную грамоту, чтобы их доставили к нему в целости и сохранности.{725}

Ланкастер из Понтефракта продолжал переговоры с шотландцами; 15 января его посланец получил от них еще одну охранную грамоту, и в течение всего февраля граф продолжал сноситься с Брюсом, пользуясь псевдонимом «король Артур», придавая себе, таким образом, не только ореол королевской власти, но и качества легендарного героя.{726} Вскоре к нему присоединился Херефорд, которому удалось уйти от мстительного короля Эдуарда; тому пришлось удовлетвориться захватом земель, принадлежавших как ему, так и Одли, и д'Амори.{727}

Однако Мортимерам спасаться было некуда. Они старались, как могли, договориться с Эдуардом, но он не желал ничего обещать. Они впали в измену, подняв против него оружие, отказавшись подчиняться приказам и поддерживая его врагов; чего теперь могли они ожидать? Единственной уступкой со стороны Эдуарда было продление срока действия охранной грамоты до 20 и потом до 21 января.{728} Когда последний срок прошел, а Мортимеры не явились, Пемброк выступил как посредник, храбро взяв на себя попытку убедить их, что если они сдадутся, им сохранят жизнь и даруют прощение. Сознавая, что выбора у них нет, 22 января дядя и племянник явились в Шрусбери и сдались на милость короля. Но милость проявилась лишь в том, что их заковали в железо и бросили в тюрьму.{729}

Месть Эдуарда Мортимерам была сокрушительной. В тот же день он конфисковал все их земли и имущество, а еще через день велел арестовать леди Мортимер, которую посадили под замок в Хемпшире.{730} Ее мужа и Черка доставили в лондонский Тауэр 13 февраля.{731} В одной из хроник Эно, «Chronographia Regum Francorum», говорится, что их отправили туда из-за навета Деспенсера, заставившего Эдуарда заподозрить, что королева и Мортимер вступили в тайную связь — но это было написано значительно позднее, «задним числом», и больше никто из хронистов об этом не упоминает; в том мстительном настроении, которое тогда им владело, король, узнав, что жена изменяет ему со злейшим врагом, наверняка сурово покарал бы ее.

Сыновей Мортимера и Херефорда также сочли виновными и заключили в Виндзор, а трех незамужних дочерей Мортимера заперли в разных монастырях; их мать, невзирая на громкие протесты, лишили части ее собственного имущества.{732} После этого король двинулся на юг, и все замки на пути его пали один за другим. Последним стал Беркли в Глостершире. Его владельца Томаса, лорда Беркли, бросили в тюрьму в Уоллингфорде вместе с сыном Морисом{733}, мужем дочери Мортимера Маргарет; оба они держали сторону Марки. Впоследствии земли Беркли передали Деспенсеру.

* * *

К этому времени Деспенсеры уже вернулись в Англию. 22 января Эдуард обратился к Филиппу V с просьбой поддержать его в вопросе об их возвращении{734} — не зная еще, что Филипп умер 3 января. Поскольку он оставил только дочерей, ему наследовал брат, Карл IV, последний из оставшихся в живых братьев Изабеллы. Карл короновался в Реймсе 21 февраля, и вскоре после того злосчастный брак его с Бланкой Бургундской был аннулирован; в сентябре он женился на Марии Люксембургской, которая родила ему одну за другой двоих дочерей.

Хотя Деспенсеры тайно возвратились еще в середине января{735}, король не издавал официального распоряжения, санкционирующего их возвращение, до 11 февраля. Воодушевленный успехами в борьбе против Марки, подбадриваемый фаворитами, которые побуждали его применить силу для подавления самовластия баронов{736}, и Изабеллой, глубоко оскорбленной тем, что Ланкастер и его союзники отказались поддержать поход короля против Бэдлсмира, Эдуард решился теперь покончить с Ланкастером. В конце февраля он назначил общий сбор войск в Ковентри, официально — «против шотландцев»; но когда люди собрались, он пошел на север, преследуя Ланкастера. Около 10 марта он переправился через Трент и занял принадлежащий графу замок Тетбери, где нашлись доказательства связи Ланкастера с Брюсом, а также Роджер д'Амори, который скрывался в этом замке, тяжело раненый. Его судили и сперва приговорили к смерти, а потом, «из-за того, что король сильно любил его», помиловали. Впрочем, он сам умер три дня спустя.

Пока Эдуард грабил Тетбери, его солдаты одержали победу над войском Ланкастера при Бертон-он-Трент. 12 марта граф был всенародно объявлен мятежником, и король открыл сезон охоты на него и его приспешников. Ланкастер бежал на север — вероятно, надеясь найти убежище в Шотландии или укрыться в своем замке Данстенборо. Но он попал в ловушку в Боробридже между основными силами короля и отрядом под предводительством Эндрю Харкли, шерифа Уэстморлендского, который приобрел репутацию героя в войнах с шотландцами. Согласно Роберту Редингскому, королева Изабелла лично направила послания Харкли и Саймону Уорду, шерифу Йоркскому, требуя, чтобы они направились на юг и не дали Ланкастеру уйти дальше на север. Оба откликнулись с готовностью. Королева также позаботилась об отправке провизии в Йорк и Карлайл на случай, если королю это понадобится.