След на весеннем снегу - Людмила Мартова

быть совершенно посторонним людям. Каким-то внутренним чутьем она знала, что оба ее гостя испытывают похожие чувства. Так бывает, когда находишься на одной волне.

Олег Васин ушел, когда часы показывали уже половину одиннадцатого. Мила закрыла за ним дверь, вернулась в гостиную, чтобы собрать посуду со стола. Савелий, стоя у окна, смотрел через стекло и молчал, словно решаясь на что-то важное, что должно было произойти между ними. Потом повернулся, решительно подошел к Миле и взял ее за руки.

– Послушай, – начал он, – я очень хочу, чтобы все случилось. И знаю, что ты тоже этого хочешь. Но я сейчас уйду, хорошо? Остаться сегодня, когда я не могу дать ответы на мучающие тебя вопросы, нечестно.

– Я обещала подождать, – Мила закусила губу. Ей было грустно, что он сейчас уйдет, но и уговаривать его остаться она не собиралась. Еще чего не хватало. – Но я хочу, чтобы ты знал, что я тебе верю.

– Я знаю, – коротко ответил он. – И никогда не заставлю тебя сомневаться.

После этого Савелий ушел. В доме стало тихо и пустынно, словно он разом стал для Милы слишком велик. Она домыла посуду, постояла под душем, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Нет, обиды, что ее оставили одну, не было. Лишь убежденность, что он поступил правильно, и уверенность, что все обязательно будет хорошо, просто позже. Когда? Она не знала.

Надев клетчатую пижаму, привезенную мамой несколько лет назад из Лондона, куда она как литературный переводчик ездила на книжную ярмарку, Мила юркнула в постель, выключила свет и тут же уснула. Рядом, в своей новой лежанке, купленной взамен изуродованной неведомым взломщиком, сладко посапывал Кактус.

Утром субботы Мила проснулась лишь в половине восьмого. Ее пес сидел рядом и требовательно смотрел ей в лицо, пойдем, мол, на улицу. Не знаю, как у людей, но у собак бывают важные утренние дела, не терпящие отлагательств.

– Бедный ты мой, – пожалела Кактуса Мила, – твоя хозяйка дрыхнет, а ты вынужден терпеть. Хорошая собака, воспитанная. Сейчас пойдем гулять, я быстро.

Она сменила пижаму на спортивный костюм, встиснула ноги в удобные ботинки, натянула шапку. Синяк на лице цвел, сменивши раскрас с фиолетового на желтый, как и положено. Мила быстро замазала его тональным кремом. Все, для субботней прогулки с собакой она готова. За калиткой ее ждал хмурый Николай. Ну да, сегодня его дневная смена. Этот человек был ей так неприятен, что даже настроение испортилось. Интересно, можно ли попросить Соболева, чтобы ей заменили одного из охранников, или дареному коню в зубы не смотрят?

– Доброе утро, – сквозь зубы поздоровалась Мила, так как была вежливым человеком, однако охранник не удостоил ее ответом, только кивнул.

То ли из чувства противоречия, то ли потому, что субботнее утро действительно располагало к длинным прогулкам, но сегодня она пошла с Кактусом по большому кругу – дойдя до парка, потом по набережной, потом по перпендикулярной улице, которая, неожиданно для нее самой, привела Милу к гостинице «Северное сияние». Не было у ее прогулки такой цели. Честное слово, не было.

Красная «Альфа Ромео» стояла на своем привычном месте – ровнехонько под нацеленным на нее всевидящим оком видеокамеры. Рядом дремал неприметный «Форд». Значит, Савелий Гранатов точно еще в гостинице. Впрочем, заходить к нему она вовсе не собиралась.

Мила уже было двинулась дальше, тем более что Кактус натягивал проводок, явно интересуясь близлежащими кустами, как вдруг дверь гостиницы открылась и на пороге появился Андрей Васильев, причем не один. Рядом с ним стояла администратор со странным именем Харза. Мила скорее не увидела, а почувствовала, как Николай застыл за ее спиной.

Вот интересно, что делает возлюбленный ее подруги ранним субботним утром в гостинице, да еще рядом с чужой женщиной? Интересно, чем он объяснил свое отсутствие Женьке? Бедная, неужели ей тоже предстоит на своей шкуре испытать, что такое предательство?

Впрочем, подумать о горестной судьбе подружки она не успела, потому что совсем рядом раздался жизнерадостный голос самой Женьки:

– Милка, привет, ты что тут делаешь?

Мила повернулась и обнаружила подругу, вылезающую с пассажирского сиденья черной «Тойоты Камри». Это была машина Васильева, та самая, на которой они во вторник приезжали к Миле в гости.

– А ты? – засмеялась Мила, внутри ругая себя за разыгравшееся воображение. Просто ей не нравится Васильев, кажется подозрительным, вот она и придумывает ему дополнительные грехи, существующие, похоже, только в ее богатом воображении. – Я-то с собакой гуляю. У меня, знаешь ли, навигатор, – она кивнула на Кактуса, от которого Женька предусмотрительно держалась подальше. – Он маршрут прокладывает, а я покорно по нему двигаюсь.

– А мы с Андреем поехали в Вычегодск, у него там какие-то дела по работе. Вот, заехали нужные документы забрать.

– У кого? – Женька снова посмотрела в сторону отельного крыльца, на котором продолжали спокойно разговаривать Васильев и Харза.

– Так у Риты. Это его менеджер по продажам. Рита Дементьева. Вон она стоит.

– Погоди. – Мила поняла, что совсем запуталась. – Вон та девушка, которая стоит рядом с Андреем, это его менеджер по продажам Рита Дементьева? Но я была уверена, что она администратор в гостинице, а ее имя Харза.

– Ну да. Она подрабатывает администратором. Андрей не против. У многих людей есть вторая работа, что тут такого. Рита – очень собранный и волевой человек. Она все успевает, и на ее основной работе подработка не сказывается. А насчет Харзы я не знаю. Может, прозвище. Она в прошлом вроде какая-то известная в Малодвинске спортсменка. Ты знаешь, что означает это слово?

– Кажется, это один из видов змей. Есть гюрза, есть харза. Правда, на змею она ни капельки не похожа.

Девушка с Васильевым договорили, он махнул рукой на прощание, сбежал с крыльца, подошел к своей машине. Кактус тут же ощетинился и едва слышно зарычал.

– Здравствуй, Мила.

– Здравствуй, Андрей. Прости, но почему-то моя собака тебя не любит. Фу, Кактус, фу. Прекрати!

– Чувствует настроение хозяйки. – Он засмеялся, видя, что Мила смутилась. – Да ладно тебе, у меня еще будет время доказать, что я не ем младенцев и твоей подруге со мной ничего не угрожает. А пока мы поедем, да, Жень?

– Да, Андрюш.

Женька смотрела на Васильева таким влюбленным взглядом, что Миле аж жарко стало. Что она будет делать, если выяснится, что он убийца. Ее собеседники загрузились в машину и уехали. Дернув за поводок лающего им вслед Кактуса, Мила повернула в сторону дома. Ее охранник с непроницаемым лицом, как и прежде, молча шел позади.

За домашними делами – стиркой, уборкой и вдумчивым приготовлением обеда прошло часа три. По-хорошему, нужно бы было еще съездить в