Риона - Андрей Максимушкин

При нормальной организации работы метеорологичсеской службы шторма и ураганы не представляли собой смертельной угрозы, но все равно доставляли не мало неприятностей. С первых же часов наземной стадии операции, висевшие на орбите, корабли и зонды вели постоянный мониторинг верхних слоев атмосферы. На планету были сброшены тысячи автоматических метеорологических станций. Ни чего в этом необычного не было, нормальная планомерная работа, осложняемая непрозрачной атмосферой и, следовательно, трудностями с орбитальным наблюдением. Метеорологическая служба группы армий «Самум» начала свою работу практически в момент высадки. Офицеры войсковой метеоразведки высаживались на планете во втором эшелоне и сразу же разворачивали стационарные посты наблюдения. Практически это были первые сооружения людей на Рионе. Уже затем шли строители и разбивали военные лагеря, базы снабжения, командные пункты, ремонтные мастерские и аэродромы.

Не смотря на четкую работу метеорологов, не обходилось без потерь. Из-за погоды разбились две «Медузы» и истребитель не успевшие разминуться со штормовым фронтом. А четырнадцать дней назад танковый батальон на марше оказался буквально погребен под тоннами песка, обрушившимися с неба. Так пошутил с танкистами внезапно налетевший шквал в районе равнины Зеленый Стол. Часть на целые сутки была выведена из строя, прекратив существовать, как боевая единица. Командир батальона сумел своими силами выкопать технику из буквально ни откуда возникших песчаных дюн, и даже продолжить марш. Но в итоге целая рота осталась в пустыне дожидаться ремонтников, а 9 «Мангустов» затем пришлось списать в утиль. Ходовая часть восстановлению не подлежала. Хорошо еще все люди уцелели.

Накладки иногда бывали, ни кто от них не застрахован, но в Озерную Падь предупреждение пришло вовремя. Утром, как только небо начало светлеть и на улице стало возможно ориентироваться без тепловизора, Всеслав Сибирцев распорядился сворачивать лагерь. Возражений не последовало. Все понимали, что лучше переждать три-четыре дня в спокойном районе, чем рисковать людьми и техникой. Все равно, во время урагана работать не возможно. Профессор Букин заинтересовался этим районом, он пообещал, как следует проработать полученные материалы и как только шторм прекратится, продолжить работу уже с полным комплектом полевого оборудования. Всеслав, беседуя с рвущимся в бой ученым, про себя понадеялся, что оставленный неизвестными предшественниками знак приведет к разгадке тайны Рионы. В слух он конечно ни чего не сказал, об истинной цели его работы знали всего несколько человек, а профессор хоть и хороший человек, но не стоит загружать его излишней информацией.

На базе «Остролист» Всеслава ждала спейс-грамма с Голуни с пометкой «Секретно. Сибирцеву Всеславу Бравлиновичу лично». Сняв с файла защиту личным паролем, Всеслав узнал, что три дня назад в отца стреляли. К счастью, ни кто не пострадал. На планете переполох, все ищут террористов. Полиция и СГБ уже напали на след, в ближайшее время преступника арестуют. Прочитав письмо, Всеслав негромко выругался сквозь зубы. Проклятая секретность! Не могли сразу сообщить! Опять Крамолин перестарался, опять играет на грани своих полномочий. Всеслав как официальный наследник престола имел право на первоочередное получение любой информации. Директор СГБ, кто же еще, видимо решил не расстраивать его раньше времени, пока не получит зацепку в этом деле.

От отца Всеслав и не ожидал ни чего. Князь Бравлин, естественно, не придал ни какого значения покушению. Это было в его духе: ни кто не пострадал, и ладно, пусть спецслужбы и полиция отрабатывают свой хлеб. Бравлин Яросветович был известен своей способностью: не забывать ни одной мелочи в работе, доброжелательно относиться к людям и всегда отмечать достойных и отличившихся. При этом Великий Князь отличался неприхотливостью в быту, презрением к комфорту и личной смелостью. Смерти он не боялся ни капельки, на справедливые замечания начальника службы охраны отвечал одной фразой: «Хорошего человека Сварог защитит, а подлеца и бронескафандр не спасет».

Разбирая накопившуюся почту, Всеслав наткнулся на письмо от Миланы. Супруга писала, что все у них хорошо. Сейчас она вместе с детьми живет в Ганице. Дети ходят в школу, учатся хорошо. В саду около их дома расцвели гладиолусы, в этом году много яблок. Люда после школы ходит в спортивную секцию. На работе все по-прежнему. Начальник обеспокоен взрывным размножением планктона в западной части Живого океана. Все сотрудники экологического мониторинга заняты изучением этого явления. Океанологи целыми сутками болтаются в океане, пытаются просчитать все варианты и спрогнозировать последствия. Брат Миланы Святобор получил новую должность. У всех все хорошо, дети с нетерпением ждут возвращения папы из командировки. Только в самом конце письма Милана просила писать почаще.

Перечитав послание жены дважды, Всеслав нежно провел ладонью по экрану монитора. Скорее бы вернуться домой! Так хочется обнять свою милую и любимую, взглянуть в ее светящиеся нежностью зеленые глаза, а потом собрать всех своих за праздничным ужином. Ни чего, эта командировка не вечная, сделаем дело, и вернемся домой!

Незаметно для Всеслава исчезло раздражение вызванное первым письмом. Простые нужные слова супруги, ее рассказ о доме, детях, работе помогли расслабиться. Ни чего страшного на Голуни не произошло. На правителей всегда покушались, и будут покушаться. Главное, отец жив, здоров и энергичен, дома у Миланы и детей все в порядке. Мама посвящает почти все свое время общественной деятельности, сейчас увлеклась проектом нового университета в городе Липица. Для мамы это очень важно. Игорек готовится к математической олимпиаде, в случае победы, у него будет возможность перейти в специальную школу имени Эйлера с углубленным изучением физико-математических наук. Это хорошо, после школы он сможет поступить в престижный элитный ВУЗ, получить хорошую интересную специальность. Может даже поступит в Арконскую Государственную Техническую Академию, потом найдет работу в крупном концерне, или займется семейным бизнесом. Будет заниматься полезным интересным делом, а не как отец, всю жизнь мотающийся по галактике и далеко не всегда первым классом.

От меланхоличных рассуждений о смысле бытия Всеслава оторвала бодрая трель дверного звонка. Через секунду на пороге возник Станислав Лемешев.

— Разрешите войти? — в фигуре Стаса чувствовалась некоторая скованность. Обращение на Вы один на один без посторонних вообще было несвойственно сотрудникам сектора «Д». Всеслав всегда считал, что излишняя церемониальность только вредит работе и старался донести это до своих подчиненных.

— Входи. Проходи, раз вошел. Давно тебя не было видно, — Сибирцев приветственно немного развязано махнул рукой. Почувствовав неладное, он постарался сходу пробить окружавший Стаса психологический барьер. На ум пришел разговор с Бравлином Генераловым, тот, так же стесняясь, пришел поделиться своими проблемами. «Может, и у Стаса был пророческий сон?», — пришла в голову неожиданная мысль.

— Тебя целых три дня не было на базе, — Стас, уловив намек начальника, перешел к привычной для их сектора манере разговора, — вот и не виделись. А по-честному, сам в работе по уши. У меня самый тяжелый участок работы.

— А кто кроме тебя с опросом пленных справится? Самый лучший специалист по допросам и еще ксенопсихолог, тебе и карты в руки. Ну ладно, давай рассказывай. Что нового? Что накопал интересного?

— Есть один интересный вопрос. Практически прямо на поверхности, но ни кто…

Стаса на полуслове прервал тревожная музыка из компа. Всеслав отвлекшись от разговора, ткнул пальцем в клавиатуру, одновременно поворачиваясь всем корпусом к экрану. На экране возникло лицо Ратибора Святославовича Кромлева.

— Всеслав Бравлинович, докладываю: в районе ответственности четвертого флота патрульной группой обнаружено соединение догонов. Четыре среднеразмерных корабля полным ходом идут к Рионе. Дистанция половина парсека.

— Это точно догоны? — переспросил Сибирцев.

— Да, параметры локаторных отметок соответствуют догонским эсминцам. Дежурный по эскадре контр-адмирал Пахомов объявил тревогу, выслал группу перехвата.

— Хорошо. Эскадра сильная? — пока Кромлев докладывал, Всеслав вызвал на настенный экран карту звездной системы и окрестностей. Если Ратибор первым делом ввел в курс дела представителя князя, значит, он чего-то опасается. Может, будет большое сражение?

— Скорее всего, это начало масштабной операции противника. Мы пока засекли передовой отряд, — слова адмирала косвенно подтверждали опасения Всеслава, — флот уже приведен в боевую готовность, но через три часа в систему должен войти конвой из пяти транспортов.