Ненавистная пара (СИ) - Чередий Галина Валентиновна

Ну а кто на его месте был бы счастлив найти в своем сарае двух лазутчиков с вражеской стороны и преступницу, листовки с изображением чьего лица наверняка развешаны повсюду.

— Та самая, но если ты уже начал подсчитывать в своей голове возможную прибыль, то настоятельно советую тебе прекратить, — прорычал я. — Только подумай сдать ее магам, и все обещания никого не трогать я мигом отменю.

— Магам? — лицо мужика исказилось. — Да гори они…

Он осекся и опасливо покосился в сторону двери.

— С ума они посходили, вот что, — почти шепотом протарахтел мужик, наклоняясь вперед. — Все посходили. Ваши вон резню устроили. Столько ж лет с вашим племенем тихо-дружно ладком жили, и на тебе. Надо же было напасть.

— Это еще кто на кого напал! — вставил веское слово мой бейлиф.

— Так известно кто…

— Что ты там упомянул о магах и их странностях? — перебила их властно Летэ.

— Так девок же молодых и здоровых стали они силком из домов уводить. — Фермер покосился на нее недоуменно, словно удивляясь, что она такого не знает. — Два дня назад в Илморе четырех уволокли, а вчера у нас — племяшку мою и еще двоих. Брата моего люто избили, когда против них пошел. Жена его воем воет — слухи-то поганей некуда ходят. Люди говорят, что непотребства всякие с девками творят, пока насмерть не замучают. А не отдать нельзя. И прежде-то Стража из ваших крутого нраву была, а теперь и вовсе понабрали каких-то зверюг. Вроде и люди, да только бешеные прям.

— Значит, еще вчера здесь были маги и стражи с ними новые? — уточнила моя пара, переглянувшись со мной. — А Зрящая была? Не такая, как я, а в форме и с черными волосами.

— Да как ей, заразе, не быть! Это же она по домам ходила впереди всех и девок выбирала. Сама тощая, мелкая, ну лет может четырнадцать от силы, а ухмылка, как у шалавы конченной базарной, простите мой язык. Обнимет девку, главное, и вроде нюхает, что ли, тьфу! Кого-то в сторону толкнет — аж с ног падали, а Венлинку нашу и еще двоих как схватила за волосы и прямо в лапы этим стражам злющим и швыранула, дрянь…

Мужчина опять осекся, съеживаясь еще больше, и опасливо покосился на мою пару. Она же прикусила краешек нижней губы в задумчивости.

— Так что, добрый человек, поможешь нам с одеждой и накормишь? — вернул я себе внимание фермера. — Мы заплатим.

Он же только насупился, уже пристально пялясь на Летэ.

— Спроси о чем хочешь, — кивнула она ему, все еще сохраняя задумчивый вид.

— Что же это… дальше чего еще хуже будет? — сказал он дрогнувшим голосом.

— Будет, — не стала ничего смягчать Летэ.

— А тогда… может, податься нам куда? — с угасающей надеждой вскинулся крестьянин. — Оно, конечно, бросать обжитое место тяжко, но коли по-другому никак… Лучше уж бедствовать, но живыми быть…

Моя истинная прикрыла глаза и опустила плечи, как если бы ей разом стало бесконечно тяжело.

— Мне солгать тебе или правду сказать?

Хозяин сарая замер, ссутулился, поникая и качая головой.

— Ничего не говори, — пробормотал он. — Разве что… хоть какая-то надежда есть, что все станет, как было?

— Как было, не будет, — нахмурилась Летэ. — Но мы собираемся сделать так, чтобы не стало совсем плохо.

Сено зашелестело, и наружу вынырнул наконец очнувшийся Кририк.

— Умираю с голоду, — сообщил он всем, сонно щурясь. — Все что угодно за миску похлебки и кусок хлеба.

Фермер засуетился, собираясь обратно в свой дом, а я уже открыл рот, чтобы еще разок припугнуть его, но Летэ коснулась моего плеча, останавливая.

— Все стало еще паршивей, — сообщила она магу, когда владелец нашего убежища помчался прочь, а Гаррет занял пост у чуть приоткрытой двери амбара, следя за ним.

— Я слышал, — кивнул волшебник, почесывая голову и зевая. — Хочешь, чтобы я признал правильность твоих догадок и выводов, женщина?

— Мне наплевать на твое признание. Лучше бы ты придумал способ чудесным образом доставить нас прямо к входу в вотчину Бессмертного. Те, кого ты называешь недомагами, это умеют. А то, пока мы будем туда пробираться, вокруг продолжит твориться такое.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что бы ты понимала! — огрызнулся Кририк. — Для перемещений эти шарлатаны используют давно настроенную привязку к месту или к какому-нибудь человеку. К тому же это сильно вредит самой ткани мира — ее насильно раздирают для таких вот проходов. А я не врежу миру, я…

— Ты хоть представляешь, для чего забирают девушек? — перебила моя пара уже поймавшего волну пафоса Кририка.

— Догадываюсь, — насупился маг, пряча глаза.

— Их отдадут одержимым, — прищурилась Летэ, стискивая кулаки. — И те станут их насиловать до тех пор, пока бедняжки не понесут от них. Таких, как я, они, видно, собрались плодить сотнями и тысячами. Время тихого и медленного завоевания нашего мира фоморами истекло, маг. Они перешли к настоящему силовому захвату. У нас нет впереди недель на долгое осторожное путешествие. С каждым днем множатся и нарастают последствия, с которыми нужно будет справиться, даже в случае нашей удачи. И последствия эти — чьи-то жизни.

— Не нужно мне объяснять очевидные вещи, Летэ! — сверкнул на нее сердито зенками маг, вскочив и начав разминать затекшее тело. — Насчет перемещений… попробую что-нибудь сделать. Но, опять же, я таким прежде не занимался, мне это поперек горла, и у меня нет ни единой привязки. Все, что я и смогу, скорее всего, — это перемещать нас на расстояния, доступные прямому взгляду, цепляясь за ориентиры, что удастся рассмотреть.

— Что-нибудь — лучше, чем ничего, — подарила она ему вымученную улыбку и неожиданно подалась ко мне, обняв вокруг торса и уткнув лицо в обнаженную грудь.

Так, словно срочно нуждалась в поддержке. Просто обычная хрупкая женщина, которой нужна опора, нужно черпнуть от меня силы, и нисколько не стесняющаяся показать, что обращаться за этим она желает только ко мне. И я обнял ее в ответ, зарываясь лицом в рыжую макушку, отдавая все, что просила, и предлагая гораздо больше. Так не было между нами сначала, так не было еще считанные дни назад, но теперь есть, и я лучше сдохну, чем потеряю или упущу это из-за того, что до сих пор внутри случаются всполохи старых ранящих бурь или это ощущается все еще слишком непривычным. Непривычным, но правильным.

— А вот, похоже, и наши тряпки и жрачка идут, — разбил момент внезапной интимности сначала мой бейлиф, а потом и громкое урчание живота Кририка, отчего мы насмешливо зафыркали.

— Что? — обиженно засопел он. — Да вы хоть представляете, сколько я потратил сил на ту бурю и сколько их понадобится, чтобы попытаться перемещать вас?

Глава 34

— Да уж, — скептически поморщился Гаррет, подвигав плечами в одежде, принесенной Ногри, фермером. — Главное — не вдыхать очень глубоко и не дергаться слишком.

Вещи крестьянина на нем и на мне едва сошлись, зато вот платье его жены на невысокой и изящной Летэ болталось мешком. Впрочем, в моих глазах это ее ничуть не портило. Во что ее ни обряди, все равно потихоньку набиравшего силу после недолгого отдыха от всех переживаний похотливого свербежа было не притушить. Она моя пара, и хотеть ее постоянно, даже если весь окружающий мир будет рушиться и гореть, естественно для меня. Дайте тихий уголок и немножечко времени наедине, и я смогу обратить их в удовольствие для нас двоих, пусть вокруг хоть эпичные битвы будут бушевать.

Времени до вечера у нас выдалось предостаточно, а вот остаться одним шанса никакого. Так что я то и дело скалился, ловя хитрые ухмылки своего бейлифа: для его-то нюха моя нараставшая озабоченность секретом не была, в отличие от Летэ и мага. Как и связанное с этим раздражение и всполохи ревности. Все же судьба ко мне на редкость несправедлива — баба же, что поделать. Любой нормальный двуликий, заполучивший наконец в свои загребущие, трясущиеся от жадности и вожделения лапы истинную, чем бы занимался дни напролет? Правильно! Тискался, валял ее по постели, топя в ласке, что тот обжора сырник в сметане. Лизал, пробовал бы и так и эдак, делал ее дурно-пьяной от наслаждения, укреплял связь что есть сил. А я тут всякой херней типа спасения мира промышляю. Заслужил, что уж. Да и пара же мне досталась не чета другим. Так что мне оставалось лишь довольствоваться объятиями и почти невинными прикосновениями, благо их Летэ мне дарила со всей щедростью, откликаясь каждый раз охотно. Тянулась ко мне, стоило дотронуться, даже когда вела свои почти бесконечные препирательства с Кририком, которого я однажды все же прибью! Или надаю ему хорошенько, чтобы вырубить. Нельзя отнимать столько внимания чужой женщины, даже если очень надо. Должно же быть у придурка какое-то понимание о границах?