Некромагия - Илья Новак

— С виду такая нежная, детское личико. Побалуюсь с нею, перед тем как...

Гарбуш приподнялся и укусил Дука Жиото за икру.

* * *

Шагнув в дом, Альфар огляделся, увидел, что происходит, и крикнул:

— Прекрати!

Дук отошел от лежащего под стеной тела, которое только что с остервенением пинал. Кажется, карла потерял сознание... В любом случае Дук уже устал, да и нога болела.

Он прохромал в спальню, оторвал кусок материи от платья мертвой женщины, вернулся и, усевшись на табурет, стал обматывать икру. Дук все сделал правильно, карлица в Остроге, гномороб пойман, и ничего страшного нет в том, что он позволил себе несколько раз ударить паршивца.

— Он укусил меня, — пожаловался Жиото. — Ни с того ни с сего вцепился в ногу... — тюремщик замолчал, увидев, с каким выражением смотрит на него Альфар.

— А где его милость? — спросил Жиото опасливо.

— Отправился проверить лаз, который ты обнаружил, — процедил Альфар. — Так что Нек далеко, понял, урод? И если ты...

— Я не урод! — возмутился Жиото. Он наклонился, затягивая материю на ноге.

Удар сбил его с табурета, вышиб воздух из груди. Дук упал спиной на пол, разевая рот и пытаясь вздохнуть. Его рука потянулась к оружию в ножнах, но замерла, когда Жиото увидел прямо перед своими глазами острие меча.

— Так кто ты? — спросил Альфар. Меч ткнул Дука в щеку, и тюремщик скосил глаза на лезвие.

— Кто ты? — повторил Альфар, медленно ведя острием по коже.

— Урод... — прошептал Дук, когда кровь побежала по скуле.

— Нет, даже не урод. Уродец. Трусливый, жалкий уродец, правда? Я спрашиваю еще раз — кто ты такой?

Дук замер, страшась пошевелиться. Лезвие подобралось к веку — еще немного, и острие проткнет глазное яблоко.

— Трусливый жалкий уродец... — повторил тюремщик.

— Вот теперь — и вправду настоящий уродец, — согласился Альфар, рисуя красную линию вокруг глаза Дука. — Ты ведь знаешь, что шрам останется навсегда?

Он убрал меч, стряхнул несуществующую пылинку с плеча и встал спиной к Дуку. Карла лежал под стеной лицом вниз, не шевелясь.

— Эй, уродец, подними его и приведи в чувство. Если он сейчас не сможет говорить — нарисую узор и на твоей левой щеке.

Не обращая внимания на заливающую лицо кровь, Дук вскочил. Голова закружилась, его качнуло. Ведя руками по стене, Жиото подобрался к гноморобу. Альфар равнодушно наблюдал за ним. Тюремщик ухватил карлу за плечи, перевернул на спину, оглядел и побрел к двери. Зоб отступил, Дук вышел наружу.

Раскрытые глаза гномороба смотрели в потолок. Альфар не увидел синяков — Жиото бил карлу по ребрам и спине, но не по лицу. Важно, чтобы на теле пленника не осталось повреждений, которые смогут увидеть другие гноморобы. У его соплеменников не должно возникнуть никаких подозрений, когда карла будет делать то, что ему прикажут. Альфар присел, провел пальцами по голове Гарбуша, нащупал шишку под спутанными темными волосами.

Чермор выпрямился и отступил, когда в дом ввалился Дук Жиото с ведром в руках. Он вылил взятую, из колодца воду на гномороба, обхватил его под мышки и посадил под стеной. Голова Гарбуша склонилась на грудь.

— Ты и по голове его бил? — спросил Альфар.

Дук попятился от него.

— Я знаю, ты меня слышишь и видишь, — обратился Чермор к пленнику. — Мне говорили, что вы, коротконогие, самые упрямые создания в Аквадоре. Но тебе придется сделать то, что я прикажу. Уродец, подай-ка мне табурет.

Ненавидящим взглядом уставившись в затылок Альфара, Дук Жиото обошел стол, придвинул табурет и вновь отступил. Мелко дрожащие пальцы тюремщика лежали на рукояти меча. Он успел помыть лицо водой из колодца, но кровь все еще текла, заливая глаз и щеку.

Альфар сел на табурет.

— Твоя подруга жива, — произнес он. — И будет жить дальше, если ты сделаешь кое-что. Не притворяйся, ты все слышишь. Посмотри на меня.

Гномороб не шевелился.

— Смотри на меня!

Голова Гарбуша медленно поднялась. Все это время он понимал, что происходит вокруг, но до сих пор ни разу не взглянул на человека, которого привели убийцы, — и теперь увидел перед собой хорошо одетого смуглого юнца с прилизанными волосами. Тот сидел, выпрямив спину, и, расправив плечи, разглаживал тонкие черные усики.

— Отлично, — сказал Альфар и снял с пояса шелковый мешочек.

— Где Ипи? — глухо спросил Гарбуш.

— Мы отвезли ее в одно место. Ты должен...

— Откуда я могу знать, что она жива?

— Тебе ничего не остается, кроме как поверить, не так ли?

— Я хочу увидеть ее.

— Не сейчас. Вскоре мы вернем ее тебе, невредимую. А сейчас ты ответишь на мои вопросы. Потом сделаешь то, что тебе скажут. После этого мы вернем тебе Ипи. Отвечай. Владыка Октон прячется у Доктуса?

— Я хочу увидеть ее, — повторил Гарбуш.

— Увидишь. Завтра. Выбора нет, понимаешь? Или ты отвечаешь на вопросы и делаешь то, что тебе скажут, или ее убьют. Я даже не побрезгую воспользоваться помощью этого уродца. Отдам Ипи ему. А тебя убьют сейчас, и умирать ты будешь, зная, какая судьба оживает ее...

— Если вы меня убьете, кто сделает то, что вам нужно?

Альфар пожал плечами.

— Найдется другой способ. Вышло так, что легче всего заставить сделать это именно тебя. Но если с тобой не получится... Что же, мы придумаем еще что-нибудь. Теперь отвечай. Владыка Октон прячется в вашем квартале?

— Да, — сказал Гарбуш.

— Он собирается покинуть Фору?

— Да.

— Доктус с ним?

Гарбуш отрицательно качнул головой.

— Аркмастер остается? — удивился Чермор. — Почему? Ну хорошо, сейчас это неважно. Так Октон отправляется один?

— С ним летят гноморобы, — произнес Гарбуш. — Команда. Я среди них.

Теперь Альфар удивился по-настоящему:

— Летят? Что это значит? На чем вы летите?

— Ковчег. Мы называем это ковчегом. Летающий корабль. Эфироплан.

Альфар выпрямился на табурете. Они с Некросом решили, что это будет обычный хорошо охраняемый фургон... Впрочем, какая разница?

— Если ты тоже летишь, значит, должен знать, куда вы направляетесь?

Гарбуш сказал:

— Нет.

— Ипи... — напомнил Альфар.

До сих пор гномороб смотрел на его левое плечо, а теперь взглянул Чермору в глаза.

— Я не знаю. Доктус сказал, нам сообщат, уже когда мы взлетим.

Альфар встал, в раздумье прошелся по комнате. Дук Жиото, приложив к лицу какую-то тряпку, сжался в углу. Чермор развязал шелковый мешочек и положил у ног Гарбуша два предмета.

— Когда ковчег полетит?

— Если успеем все сделать — через два дня. Может, немного позже.

— Сейчас ты отправишься в свой квартал и сделаешь то, что я скажу. Вернешься сюда, ненадолго. А послезавтра вновь придешь — и тогда увидишь Ипи, целую и невредимую.

— Послезавтра? Но я не попаду на ковчег.

— Значит, выбирай, чего ты хочешь больше: улететь на нем или увидеть Ипи. Теперь слушай, что тебе надо сделать.

Хоть бока и болели, Гарбуш бежал до самого квартала. Когда гномороб промчался мимо привратника на воротах, тот долго качал головой вслед.

В большой мастерской гудели печи, стучали молотки и топоры. Возле ковчега несколько карл, вооруженных кистями с длинными рукоятками, обмазывали гуттаперчей материю надувных емкостей.

По штормтрапу он забрался на палубу. В носовой части под руководством мастера Бьёрика юные карлы из команды пытались разложить сеть.

— Гарбуш! — окликнул его добрый мастер, но гномороб побыстрее нырнул в трюм.

Он нашел укромное место за кормовой переборкой, опустился на колени и развязал шелковый мешочек. Внутри был пузырек, полный золотой жидкости, и круглый предмет с хрустальной крышечкой, под которой застыла тонкая стрелка из желтого металла. Смуглый человек назвал его «компасом» — гномороб никогда раньше не слышал такого слова.

— Юный Гарбуш! — донесся сверху голос Бьёрика. Гарбуш положил компас, откинул хрустальный колпачок, открыл пузырек и капнул жидкостью на кончик стрелки. Закрыл колпачок и вылил остальное на пол. Жидкость растеклась по дереву пузырящейся лужицей, от нее поднялась струйка дыма. Гарбуш понюхал — никакого запаха. Лужица быстро впиталась в дерево, оставив радужное, чуть лоснящееся пятно. Гарбуш подвигал компас, и стрелка качнулась, будто наблюдая за пятном.

Спрятав компас в мешочек, карла заспешил обратно.

Возле штормтрапа стоял мастер Бьёрик.

— В чем дело, юный Гарбуш? — завопил он, когда гномороб возник перед ним. — Куда ты подевался. Я ничего не успеваю, сеть опять перепуталась, твой отец ни с того ни с сего накричал на меня, почему ты... Да что ты делаешь?!

Гномороб оттолкнул его и чуть ли не спрыгнул с ковчега, лишь в последний момент успев схватиться за перекладину штормтрапа.

Он слетел вниз и побежал через мастерскую. Бьёрик что-то вопил с палубы ковчега. Несколько гноморобов оставили работу, удивленно глядя вслед юному карле.

Получив назад шелковый мешочек, Альфар Чермор достал компас и поднял его на ладони. Под хрустальным колпачком стрелка повернулась, указывая в сторону квартала гноморобов. Альфар кивнул, убрал компас обратно, повесил мешочек на пояс и сказал Гарбушу: