Система образования. Трудовик (СИ) - Ронд Роман

К нашему великому сожалению багажник броневика оказался девственно пуст. То ли его владелец не был таким уж законченным параноиком, то ли арсенал был запрятан гораздо хитрее, чем мы думали. Как бы то ни было, устраивать транспорту "тотальный шмон", как выразился Валера, мы не стали. Жаль было курочить этот "номер люкс" на колесах да попробовать машину так сказать в деле и хотелось уже поскорее.

— Веди! — Ломов вручил ключ Никите. — Из нас всех у тебя лучшая подготовка. Да и куда ехать, кроме тебя никто не знает.

— Да с удовольствием! — кивнул тот, забираясь на водительское сиденье, расположенное на высоте больше чем в полутора метрах от земли. — Такого страшного никогда еще не водил.

Как только мы с Ломовым, надо сказать, что с большим комфортом, разместились на пассажирских сиденьях, наш колесный монстр утробно взревел и с вызывающим уважение рычанием выскочил со стоянки на дорогу.

— В баре тоже пусто, — с печалью в голосе констатировал лидер, заглянув в обитый черной коже ящик. — Похоже, что машинка-то запасная. Совсем не следил за ней хозяин.

— Ну, ты же сказал, что он сам на ней ездил. Наверное, просто не пил за рулем, — предположил я.

— Много ты понимаешь! — проворчал тот. — В такой тачке приличное бухло просто обязано быть. Даже если владелец убежденный трезвенник, марку держать все-таки надо на уровне. Однако, если это машина того, кого я думаю машина — здесь где-то должен быть еще один бар.

Ломов принялся шарить по салону, заглядывая в такие места до которых я точно бы не додумался.

— Нашел! — наконец довольно сказал он, вытащив откуда-то из-под сиденья квадратную бутыль с благородной жидкостью темно-коричневого цвета. — О! Односолодовый, двадцать пять лет. Пойдет!

— Мне оставьте! — повернул к нам голову Никита.

— Тебе нельзя, ты — за рулем! — нахмурился лидер.

— Так тут это... гаишников-то нету, — усмехнулся тот.

— А если собьешь кого? — возразил Валера.

— Зомбей что ли? Их не жалко. Да и опыт капнет, — ответил водитель, резко бросая руль влево и сшибая бредущего по дороге одинокого мертвяка. К чести автомобиля подвеска легко проглотила и сам маневр и столкновение, нас почти не колыхнуло. — Вот! Я же говорил! Такими темпами я еще и уровень подниму пока доедем.

— Ага, их-то не жалко. А нас тебе не жалко? — спросил Ломов. — Ну, нет уж, давай ты хоть до места трезвым доедешь, а там хоть упейся. Тут еще пара бутылок есть. Это, конечно, не то, что Макс бы набодяжил, без бафов, но пить можно.

Лидер сделал долгий глоток, удовлетворенно крякнул, занюхал рукавом и протянул емкость мне:

— Будешь?

— Спасибо, пожалуй, воздержусь, — вежливо отказался я. — Мне еще с винтовкой разбираться. У меня и на свежую-то голову черт знает что обычно получается, а если я еще и выпью перед этим, то даже предположить боюсь что в итоге может с его "берданкой" произойти. В общем, не хочу рисковать.

— Как знаешь, — пожал плечами тот, повторил процедуру и спрятал виски обратно. — Куда мы едем-то хоть?

Это он уже у Никиты спросил.

— В пейнтбольный клуб в центре, — пояснил тот. — Там раньше бомбоубежище было, а теперь любители популять шариками с краской друг в друга тусуются. Но это чисто ширма. На такой ерунде денег не заработаешь. Для тех, кто в курсе, там кое-что посерьезней, чем детские пугачи да игрушечные пукалки есть. Ну и прилично упакованная слесарная мастерская, понятное дело, тоже присутствует. Она-то нам и нужна, если конечно мы к ней вообще проедем, что-то зомбей все больше и больше.

Машина действительно все чаще стала их сбивать, как ни крути, но учащающиеся удары тел о бронированный капот все-таки было слышно и в хорошо звукоизолированном салоне. А крупные стайки Никита вообще предпочел объезжать.

— Надеешься, что там что-то целое еще осталось, — усмехнулся Ломов. — По-моему в твоем плане слишком много "если". Если проедем, если там будет нужный инструмент, если там мертвяки не кишмя кишат и если Вадик разберется что там к чему. Хреновый план у вас, однако, товарищ снайпер.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Никита и сам уже был, похоже, не рад, что предложил эту авантюру, но упрямо вцепился в руль и прибавил машине газу, увеличивая скорость, частоту и опасность маневров. Ломов посмотрел на это и только рукой махнул.

— Да делайте что хотите, все равно все с самого утра по звезде катится, — обреченно сказал он и полез обратно за вискарем.

— Лом, ты бы не напивался, на всякий случай, — покосился на него Никита. — А вдруг драться придется?

— Ха! — возразил ему тот. — Да будет тебе известно, что пьяным я дерусь куда лучше, чем трезвым, ибо привитые родителями в детстве психологические ограничения, а так же навязанные обществом искусственные моральные ценности как и малоприменимые к реальной жизни этические нормы слетают нафиг практически полностью.

— То есть у тебя по синьке банально башню рвет? — уточнил я.

— То есть да, — согласился Ломов. — Но алкоголь, к сожалению, далеко не единственная причина, по которой это происходит, и не самая частая, кстати. В таких случаях, как этот, он скорее лекарство.

Он отсалютовал мне початой бутылкой и опять присосался к горлышку.

— Уф! — выдохнул Валера, закончив долгий глоток. — Вроде даже полегчало. Не смотрите на меня как на алкаша законченного. Это я стресс запиваю.

— Ну да, — поспешно согласился я. — Фазенду и машину спалили, опять же, работу ты, скорее всего тоже потерял. У кого угодно стресс будет. Мы тебя ни в чем не виним.

— Да это все ерунда! — отмахнулся только слегка повеселевший Валера. — Машина, работа, деньги — дело наживное. Ну, нету и нету, да и хрен с ним! Меня не это напрягает.

— Ходячие мертвецы? Система? Необходимость качаться, чтобы выживать? — предположил я, и как оказалось, совсем не угадал.

— Да что там мертвецы! — сокрушенно покачал головой он. — С ними-то как раз все просто: видишь — убей, пока самого не сожрали. В самой системе и прокачке тоже ничего сложного нет. Наоборот! Все очень просто: чем больше ты укокошил — тем ты сам сильнее и тем крепче у тебя яйца, грубо говоря. А вот некоторые необъяснимые странности в нас самих, мне действительно покоя не дают.

— Отбери у него вискарь и выброси в окно, — посоветовал слушавший вполуха Никита. С каждым пройденным километром рулить ему становилось все сложнее, и на нас водитель уже почти не отвлекался, но вот эта тирада Ломова его чем-то зацепила. — Кажись, ему уже хватит, раз на философию потянуло.

— Да какая это к черту философия? — возмутился Валера. — Банальная логика и остатки критического мышления, которые вы двое почему-то растеряли.

— Вот ты загнул, — усмехнулся я. — С нами-то, что не так?

— Да практически все! — Ломов начинал закипать. — Ну, хрен с ним еще с Никитой. Он как был киллером, так им и остался. А вот ты, Вадик, ты же в жизни мухи не обидел. Нет, ну может по молодости и по глупости мог какую-нибудь дичь натворить, но в то, что ты вот так спокойно будешь наглухо и пачками людей валить, я ни за что не поверил бы. Раньше, не поверил бы. А Макс вообще доктор, клятву этого... кого-то там... давал, что лечить людей будет, а не любыми подручными средствами множить количество трупов. Нет, я все понимаю, у каждого врача есть свое маленькое кладбище. Но не так буквально же! Твой Жора, как оказалось вообще покойников до тошноты боится. Но это только нормальных покойников касается, а ходячих почему-то нет. А жена его вообще не производит впечатления серийной убийцы, однако район вокруг больницы зачистила, что твой спецназ, притом, в одиночку. Да я и сам, как ты знаешь, хоть и баловался очень разными методами в период первоначального накопления капитала, но все-таки предпочитал решать вопросы больше путем переговоров, ну максимум угроз, а к крайним мерам прибегал всегда с большой неохотой. Что изменилось? Как оно произошло? И почему мы теперь такие отмороженные, если не сказать что напрочь отбитые? Неужели не задумывался?